Роберт Хайнлайн - Свободное владение Фарнхэма

— Я не о том. Ты что же, думаешь отсидеться здесь, пока твою жену насилуют?

— Не исключено. Ты приходишь ко мне с какими-то слухами, которые дошли до тебя от старшего помощника младшего дворника, и требуешь от меня каких-нибудь действий. Прежде всего я хотел бы знать, что убеждает тебя в правдивости этих слухов? Во-вторых, почему ты называешь это изнасилованием? В-третьих, каких поступков ты ждешь от меня? В-четвертых, как ты полагаешь — что я могу сделать? А теперь подумай над моими вопросами и постарайся быть рассудительным. После этого мы с тобой можем поговорить о том, что я могу и чего я не могу.

— Не увиливай! — раздраженно сказал Дьюк.

— Я ни от чего не увиливаю. Дьюк, ты получил дорогостоящее образование юриста — я знаю, так как я платил за тебя. И ты сам много раз повторял мне выражение «волею обстоятельств». Так примени теперь это свое образование. Расположи вопросы по порядку. Почему ты думаешь, что эти слухи — правда?

— Ну… я узнал об этом и проверил. Все это знают.

— Вот как? Но раньше же знали, что Земля плоская. А это оказалось совсем не так. Согласись.

— Но я же говорю тебе. Мама назначена согревательницей постели этого ублюдка.

— Кто это сказал?

— Да все говорят!

— А ты спрашивал у начальницы прислуги?

— Что я, с ума сошел, что ли?

— Нет, это я просто… Кратко можно дело определить так: Грейс назначена прислуживать наверху. Обязанности ее могут быть самыми разными: прислуживать их Милости, прислуживать знатным дамам или еще что-нибудь. Может быть, устроить тебе свидание с начальницей, чтобы ты сам мог узнать у нее, чем занимается наверху твоя мать? Мне, например, неизвестно, какие функции она выполняет.

— Нет уж, сам спрашивай.

— Не буду. Я уверен, что Грейс сочла бы это неприличным и недостойным. Теперь допустим, что ты спросил ее и получил ответ, что она действительно согревательница постели их Милости. Допустим это только в качестве предположения, потому что ты ничем не можешь это доказать. Но при чем же здесь изнасилование?

Дьюк был удивлен.

— Это говоришь мне ты? Значит, ты можешь сидеть здесь и думать, что мама по доброй воле согласится на такое?..

— Я уже давно стараюсь не думать, на что способна твоя мама. Начнем с того, что, кроме тебя, мне никто не говорил о том, что она назначена согревательницей постели. А ты полагаешься на слухи. Невыясненным остается также: действительно ли она побывала в его постели, добровольно или нет. Если твои измышления в чем-то и верны, то опять же у меня нет никаких оснований полагать, что имело место что-то большее, чем совместный сон. Я и сам не раз делил ложе с особами женского пола, причем мы просто спали вместе. Такое бывает. И, даже допуская мысль о возможности интимных отношений между ними — опять же, заметь, твое предположение, а не мое, — я искренне сомневаюсь, что их Милость хоть раз в жизни изнасиловал какую-нибудь женщину. Особенно в этом возрасте…

— Чушь! Ни один черный ублюдок не упустит случая изнасиловать белую женщину.

— Дьюк! То, что ты говоришь, — ядовитая, безумная чепуха! Ты заставляешь меня думать, что ты не в своем уме.

— Я…

— Молчать! — закричал в сердцах Фарнхэм. — Ты прекрасно знаешь, что Джозеф много раз имел прекрасную возможность изнасиловать любую из трех белых женщин на протяжении долгих девяти месяцев. И ты прекрасно знаешь и то, что его поведение было превыше всяческих похвал.

— Ну… у него просто не было случая.

— Я ведь уже сказал тебе — прекрати молоть этот вздор. Возможностей у него было хоть отбавляй. Скажем, в то время, когда ты был на охоте. В любой день. Ведь он оставался наедине с каждой из них множество раз. Так что перестань. Я имею в виду — оскорблять Джозефа, пусть даже и за глаза. Мне просто стыдно за тебя.

— А мне — за тебя. Ты — зажиревший кот черномазого короля.

— И прекрасно. Значит, нам обоюдно стыдно друг за друга. Что же касается зажиревших котов, то я в твоих услугах не нуждаюсь. Если тебе не нравится быть зажиревшим котом, можешь отправляться мыть посуду или делать, что прикажут.

— Мне все равно, — равнодушно отозвался сын.

— Тогда будь добр, сообщи мне, когда тебе надоест. Правда, это будет стоить тебе собственной комнаты, но, как понимаешь, отдельная комната — привилегия зажиревших котов. Впрочем, ладно. Я, кажется, вижу только одну возможность узнать правду. Нужно спросить самого лорда Протектора.

— Отлично! Наконец-то слышу от тебя разумные слова! — обрадовался Дьюк.

— Только спрашивать я не буду. Не я же подозреваю его в изнасиловании. Спроси его сам. Повидайся с Главным управляющим. Он выслушает любого из слуг, пожелавшего встретиться с ним. На страх и риск слуги, конечно, но я не думаю, что он без достаточно веских причин будет наказывать кого-нибудь из моего департамента — у меня все же есть кое-какие привилегии зажиревшего кота. Вот и скажи ему, что ты хочешь встретиться с лордом Протектором. Думаю, что больше ничего и не понадобиться. Разве что подождать неделю или две. Если Мешток откажет тебе, дай мне знать. Я уверен, что смогу добиться от него этой аудиенции. А потом, когда предстанешь перед лордом Протектором, просто спроси его напрямую.

— И мне не солгут в глаза. Да если я когда-нибудь окажусь рядом с этой черной обезьяной, я убью его…

Мистер Фарнхэм вздохнул:

— Дьюк, у меня просто в голове не укладывается, что один человек может так много и так часто ошибаться. Если тебя удостоят аудиенцией, то рядом будет находиться Мешток. Со своим хлыстом. Лорд Протектор будет на расстоянии футов в пятьдесят от тебя. К тому же хлыст, который висит у него на поясе, — не обычная игращука[7]-погонялка, а смертоносное оружие. Старик прожил долгую жизнь, и убить его не так-то просто.

— Ничего, я попробую!

— Возможно. Но с таким же успехом кузнечик может попытаться напасть на газонокосилку. Можно восхищаться его отвагой, но не его рассудительностью. Но ты также заблуждаешься и в том, что считаешь их Милость способным солгать тебе. Если он действительно сделал то, что ты предполагаешь, то есть изнасиловал Грейс, он ничуть не постыдится этого, равно как и не постыдится дать тебе честный ответ. Дьюк, пойми, он также не станет лгать тебе, как не подумает, например, уступить тебе дорогу. К тому же… а своей матери ты поверишь?

— Конечно, поверю.

— Тогда попроси его дать тебе возможность увидеться с ней. Я почти уверен, что он не откажет. Позволит тебе встретиться с ней на несколько минут, и только в его Присутствии. Правила гарема он нарушает исключительно по-своему желанию. Так что, на мой взгляд, это единственная для тебя возможность увидеть мать и убедиться, что она в безопасности и хорошо устроена. Другого способа встретиться с ней нет. То, с чем ты придешь к нему, настолько необычно, что должно ошеломить его, — в этом вся твоя надежда.