Око небесное - Филип Киндред Дик
6
– Этот человек говорит, что знаком с тобой, – объяснила девушка Хэмилтону.
– Так и есть, – подтвердил Хэмилтон. – Бери табурет и присаживайся. – Он спокойно посмотрел на Лоуса. – Ну и как, ты за этот день разобрался, что происходит с физикой?
– Черт с ней, с физикой, – хмуро сказал Лоус. – С ней покончено, считай, что я ее перерос.
– Сходи построй резервуар, – посоветовал ему Хэмилтон. – Перестань читать так много книжек. Выйди на свежий воздух.
Лоус положил свою тонкую руку на плечи блондинке.
– Познакомься, это Грейс, Благодать. Полный резервуар. По самые жабры.
– Приятно познакомиться, – сказал Хэмилтон.
Девушка неуверенно улыбнулась.
– Но меня зовут не Грейс. Меня зовут…
Лоус оттолкнул ее и склонился к Хэмилтону.
– Это очень хорошо, что ты упомянул термин «резервуар».
– Почему?
– Потому, – сообщил ему Лоус, – что в этом мире таких вещей не существует.
– Но должны же быть.
– Пойдем-ка. – Ухватив Хэмилтона за галстук, Лоус оттащил его от барной стойки. – Покажу тебе кое-что. Величайшее изобретение в мире после подушевого налога.
Осторожно пробираясь между посетителями, он привел Хэмилтона к стоящему в углу автомату по продаже сигарет. Хлопнув по автомату ладонью, Лоус триумфально объявил:
– Ну? Что ты думаешь об этом?
Хэмилтон внимательно осмотрел аппарат. Ничего необычного: высокий металлический ящик, зеркало с голубоватым отливом внутри, прорезь для монет справа вверху, ряды небольших стеклянных окошек, за каждым из которых ожидал покупки свой сорт сигарет, ряд рычагов и окно выдачи.
– Выглядит нормально, – заключил он.
– Ничего такого не заметил?
– Нет, ничего конкретного.
Лоус огляделся по сторонам, но никто их не подслушивал. Он притянул Хэмилтона поближе к себе.
– Я наблюдал, как работает эта машина, – зашептал он хрипло. – И кое-что понял. Попытайся это представить себе. Попытайся принять это. В этой машине нет сигарет.
Хэмилтон задумался.
– Совсем нет?
Присев на корточки, Лоус указал на ряды сигаретных пачек в витрине автомата.
– Вот только эти. По одной штуке каждого вида. Резервуара нет. Но вот смотри. – Он забросил четверть доллара в прорезь, выбрал рычаг «Кэмела» и твердо нажал на него. Выпала пачка «Кэмела», и Лоус подхватил ее.
– Видал?
– Что-то я не понял, – признался Хэмилтон.
– И автомат по продаже сладостей точно такой же. – Лоус подвел его к соседнему аппарату. – Конфеты падают – но внутри их нет. Только те, что на витрине. Понимаешь? Доходит?
– Нет.
– Ты читал когда-нибудь о чудесах? В пустыне это были вода и пища, там это было главным. Хлеб, рыбы и вино.
– А, – сказал Хэмилтон. – Точно.
– Эти машины работают так же. Умножение при помощи чуда. – Из кармана Лоус извлек отвертку; присев на корточки, он начал откручивать панель автомата с шоколадками. – Я тебе точно говорю, Джек, это величайшее открытие, совершенное человеком. Это перевернет всю современную промышленность. Вся концепция машинного производства, вся технология сборочных линий… – Лоус сделал жест рукой. – Долой. Капут. Сырье больше не нужно. Угнетаемая рабочая сила больше не нужна. Никаких больше грязных грохочущих фабрик. В этом металлическом ящике скрывается огромная тайна.
– Вон как. – Хэмилтон заинтересовался. – Похоже, ты и впрямь нащупал что-то важное.
– Это можно использовать. – Лоус увлеченно откручивал заднюю панель машины. – Помоги-ка мне. Давай замок отожмем.
Замок поддался. Вдвоем они вытащили заднюю панель конфетного автомата и прислонили ее к стене. Как Лоус и говорил, вертикальные столбики, что составляли резервуары машины, оказались совершенно пусты.
– Достань-ка десятицентовик, – велел Лоус. Он умело раскрутил внутренний механизм, и теперь конфеты на витрине стали видны сзади. Справа от них была труба выдачи, а в ее начале гнездилась сложная система рычагов, колесиков и передач. Лоус начал отслеживать физическую цепочку вверх, до места появления товара.
– Похоже, что шоколадка появляется вот здесь, – предположил Хэмилтон. Заглядывая через плечо Лоуса, он указал на плоскую полочку. – Монета задевает переключатель и перебрасывает вот этот поршень. Он сообщает шоколадке толчок и заставляет ее двигаться к окну выдачи. Остальное происходит под действием силы тяжести.
– Забрось монетку, – сказал Лоус нетерпеливо. – Я хочу посмотреть, откуда же берется эта чертова шоколадка.
Хэмилтон вставил монетку и потянул случайно выбранный поршень. Колесики и рычажки пришли в движение. Из центра работающего механизма выскочил шоколадный батончик, скользнул по трубе выдачи и остановился в окошке получения.
– Он просто возник из ничего, – благоговейно прошептал Лоус.
– Но в совершенно конкретном месте. Похоже на то, что он касался образца своего вида. Это заставляет предположить, что перед нами процесс бинарного деления. Товар-образец делится на две целые шоколадки.
– Забрось еще дайм. Джек, я тебе говорю – это оно.
Материализовалась еще одна шоколадка и точно так же, подчиняясь хитроумной механике, вылетела наружу. Мужчины восхищенно наблюдали за процессом.
– Замечательный аппарат, – признал Лоус. – Разработка и исполнение просто прелесть. Блестящее использование принципа чудес.
– Но мелкомасштабное использование. – Хэмилтон указал на надпись: – Для сладостей, безалкогольных напитков и сигарет. Не использовать ни для чего важного.
– И вот тут появляемся мы. – Лоус осторожно закинул кусочек фольги на пустую полочку за образцом шоколадки «Херши». Фольга не встретила сопротивления. – Да, там действительно пусто. Если я сейчас вытащу этот образец и положу на его место что-то другое…
Хэмилтон вытащил образец «Херши» и вложил на его место на витрине крышку от бутылки. Потянув рычаг, они получили в окне выдачи точно такую же крышку, прошуршавшую туда по трубе аппарата.
– Да, это надежное доказательство, – согласился Лоус. – Аппарат удваивает что угодно, лишь бы оно касалось образца. Мы можем копировать все, что захотим. – Он вытащил несколько серебряных монет. – Что ж, приступим к делу.
– А как тебе такая идея? – сказал Хэмилтон. – Старый принцип электроники, обратная связь. Часть выдачи мы возвращаем обратно на стадию исходной модели. И накапливаем, все больше увеличиваем образец – чем больше нам выдается, тем больше мы вставляем обратно и удваиваем.
– Лучше всего была бы жидкость, – прикинул Лоус. – Только где бы взять стеклянных трубок, чтобы вкачивать ее обратно?
Оглядевшись, Хэмилтон содрал со стены неоновую рекламную трубку. Лоус тем временем отправился в бар, чтобы заказать напиток. Пока Хэмилтон устанавливал трубку, Лоус вернулся с крохотной рюмочкой янтарного цвета жидкости.
– Бренди, – объяснил он. – Настоящий французский коньяк – лучший из того, что у них есть.
Хэмилтон вставил рюмку на копировальную полочку, туда, где раньше лежала шоколадка «Херши». Стеклянная трубка, лишившаяся своего неона, шла из зоны копирования в двух направлениях. Один конец вел обратно к рюмке, второй же выходил к окну выдачи.
– Будет четыре к одному, – сообщил Хэмилтон. – Четыре пятых пойдут на выдачу готового продукта, а одна пятая вернется на старт. Теоретически мы получим самоускоряющийся процесс. Предел отсутствует, максимальный объем бесконечен.
Ловким движением Лоус
