Вспомнить всё - Филип Киндред Дик
С головой погрузившись в раздумья, Шоколадерри не сразу заметил, что связка жестянок из-под нюхательного табака замерла, вынесенная на прибрежное мелководье. Машинально свернув к ней, он выбрался из ручья… и остолбенел.
Прямо перед ним, невдалеке от воды, возвышался скромный, но симпатичный домик с расписанными вручную ставнями на окнах и абстрактной подвеской из всякой всячины, лениво покачивавшейся над дверьми, а возле дверей…
Возле дверей, на парадном крыльце, сидела, насухо вытирая волосы белоснежным махровым полотенцем, Кэрол Липкопятто собственной персоной.
– Я люблю тебя, – пролепетал Шоколадерри, отряхнувшись от воды, и, сам не свой от сдерживаемого волнения, смущенно переступил с ноги на ногу.
Кэрол Липкопятто подняла голову, смерила его оценивающим взглядом. Ее густые длинные волосы поблескивали в лучах заходящего солнца, огромные карие глаза сводили с ума красотой.
– Надеюсь, ты принес назад те три синие фишки? – спросила она. – Я, понимаешь ли, одолжила их там, где работаю, и должна непременно вернуть. Рискованный жест, но ведь ты так нуждался в гарантии… Похоже, совсем достали тебя козлы вроде этого мозгоправа, Проппади-Проппа… вот уж козел из козлов, хуже некуда! Выпьешь чашечку кофе? Растворимый, «Юбан».
– Думаю, ты слышала, с чего я начал, – заговорил Шоколадерри, войдя следом за ней в скромную, небольшую гостиную. – Так знай: я серьезен как никогда в жизни. И вправду люблю тебя в самой серьезной манере. И вовсе не ищу чего-либо банального, случайного, временного: мне нужны самые прочные, серьезнейшие отношения, какие только возможны. Дай только Бог, чтоб с твоей стороны все это оказалось не шуткой: ведь я в жизни не принимал так близко к сердцу ничто, даже синие фишки. Если для тебя наша встреча – просто забава или еще что-то вроде, милосердней всего покончить с нею сейчас же, так напрямик и сказав. Представь, как обидно, как больно, оставив жену, начав новую жизнь, узнать, что…
– Этот козел, докторишка, упоминал о моем увлечении живописью? – спросила Кэрол Липкопятто из скромной кухоньки, водрузив на плиту кастрюльку с водой и запалив под нею горелку при помощи старомодной длиннющей спички.
– Нет. Сказал только, что тебя в Мадриде шизой накрыло, – ответил Шоколадерри.
Усевшись за небольшой стол из некрашеных досок напротив плиты, он с любовью в сердце глядел, глядел, как мисс Липкопятто сыплет растворимый кофе на дно пары керамических кружек, расписанных замысловатыми спиралями в патафизическом[44] духе.
– Ну, а в дзен-буддизме ты разбираешься? – продолжила мисс Липкопятто.
– Не особенно, – признался Шоколадерри. – Читал только о коанах – своего рода загадках, на которые полагается подыскивать ответы, совершенно бессмысленные, поскольку сам вопрос изначально идиотский… к примеру: «Зачем мы здесь, на земле?» – и так далее.
Оставалось только надеяться, что он нигде не напутал, а значит, смог сделать вид, будто действительно хоть немного, да разбирается в дзен-буддизме, как и упоминалось в первом ее письме. И тут Шоколадерри пришел в голову замечательный, совершенно в дзенском духе, ответ на ее вопрос.
– По сути, – продолжил он, – дзен есть законченная философская система, состоящая из вопросов на все ответы, имеющиеся во вселенной. Допустим, если у тебя есть ответ «да», в дзене наверняка найдется точно соответствующий ему вопрос… например: должны ли мы гибнуть в угоду Творцу, радующемуся погибели собственных творений? Хотя на самом деле, если как следует вдуматься, вопрос, с точки зрения дзен подходящий к нашему ответу, лучше всего, будет скорее таким: вправду ли мы здесь, на кухне, собираемся пить растворимый кофе «Юбан»? Верно я говорю?
Мисс Липкопятто ничего не ответила.
– Впрочем, – зачастил Шоколадерри, – пожалуй, знающий дзен-буддист сказал бы, что в действительности ответ «да» есть ответ вот на этот самый вопрос: «Верно я говорю?» В этом и состоит одно из величайших достоинств дзен-буддизма: в нем можно подыскать множество вопросов, подходящих практически для любого ответа, какой ни возьми.
– Ну и дерьма же у тебя в голове, – презрительно хмыкнув, бросила мисс Липкопятто.
– Вот видишь? Это и подтверждает, что я разбираюсь в дзене. Или же то, что в нем совершенно не разбираешься ты, – заявил Шоколадерри, чуточку уязвленный.
– Может быть, ты и прав, – рассудила она. – По крайней мере, насчет моего невежества по поводу дзен-буддизма. Действительно, я совершенно в нем не разбираюсь.
– И это очень по-дзенски, – заметил Шоколадерри. – А я разбираюсь. И это тоже по-дзенски. Теперь понимаешь?
– Пей кофе, – сказала мисс Липкопятто, водрузив на стол кружки, доверху полные исходящего паром кофе, и усевшись напротив.
Помолчав, она улыбнулась. Сопровождавшаяся вопросительным, слегка озадаченным, слегка удивленным, слегка тревожным взглядом, ее забавная, немного застенчивая, исполненная света и нежности улыбка казалась просто прекрасной, ну а глаза… Положа руку на сердце, таких завораживающих, темно-карих, поразительной величины глаз Шоколадерри не видел никогда в жизни и в эту минуту полюбил мисс Липкопятто крепче прежнего – всем сердцем, не просто так, на словах.
– Видишь ли, – заговорил он, глотнув кофе, – я вроде как женат. Формально женат, но от жены ушел и сейчас строю хатку в одном месте, возле ручья, где обычно никто не бывает. Хатку… ну да, хатку. Это я так выражаюсь, чтобы у тебя не создалось ложного впечатления, будто там целая усадьба, однако выстроена она будет на славу. В чем в чем, а в своем ремесле я мастер – без хвастовства говорю, не затем, чтоб пыли в глаза напустить, а просто потому, что это святая правда. Уверен, наши с тобой нужды я обеспечу. А хочешь, можно и здесь жить.
С этими словами Шоколадерри оглядел скромное жилище мисс Липкопятто. Как аскетически, однако со вкусом обставлено! Определенно ему здесь нравилось: все вокруг внушало покой, от былых треволнений не осталось даже помину… впервые за многие, многие годы!
– Странная у тебя аура, – заметила мисс Липкопятто. – Мягкая, пушистая, темно-сиреневая. Мне нравится… только прежде я ничего подобного не встречала. Ты, случайно, не увлекаешься макетами железных дорог? Любителю мастерить игрушечные паровозики с рельсами такая аура как раз подойдет.
– Смастерить
