Марионетки - Татьяна Владимировна Корсакова
– Не то оружие ты взял на охоту, олигарх! Надо было брать огнемёт!
За спиной Стэфа перезаряжал свой карабин Командор, а стоящий рядом Гальяно уже целился в мертвеца.
– Где Маркуша? – крикнул Стэф, но крик его потонул в грохоте выстрелов и вое нежити.
– Не слышу! Что ты сказал?! – Гальяно замотал головой.
– Помоги своей девчонке с пёсиком! – Заорал Командор. С перекошенным от ярости и азарта лицом он был похож на беса, мелкого, но боевитого! – А мы пока придержим на месте это недоразумение.
Снова раздались выстрелы. Стэф, пригибаясь, кинулся к лежащему на земле Зверёнышу.
– Стеша, как ему помочь?
Вблизи раны пса выглядели ещё страшнее, ещё фатальнее. Он рычал, силился встать, но тут же падал обратно на землю.
– Ему нужна вода! – Стеша бросила на Стэфа полный отчаяния взгляд.
– Вон та? – Стэф кивнул в сторону берега, мысленно прикидывая, получился ли дотащить Зверёныша до озера.
– Нет. – Она мотнула головой. – Это большая вода, а ему нужна глубинная, которая просачивается на поверхность, как кровь. Понимаешь?
Он понимал и сейчас лихорадочно соображал, далеко ли до ближайшего болотного «оконца», где найти тару под воду, а самое главное – осталось ли у них в запасе время!
– …У меня есть! – послышался звонкий голос, а потом из тумана появился Маркуша.
Он полз по-пластунски, ловко подныривая под единичные нити морока, прижимая рыжую голову к земле, когда слышались выстрелы.
– Марк! – Проклиная безответственность Командора, Стэф бросился к пацану, прижал к себе, закрывая и от морока, и от потенциальных пуль. – Что ты тут делаешь?!
– Я принес фляжку! Ты её тогда оставил у колодца, а я забрал. – Маркуша вытащил из-за пазухи флягу, протянул Стеше: – Вот, бери! Раньше ему это помогло!
На Зверёныша он глянул с жалостью, дотронулся до бессильно вытянутой лапы. Зверёныш открыл глаза, оскалился.
– Спасибо! – По щекам Стеши текли слезы, когда она откручивала с фляги крышку.
– Пожалуйста, – сказал Маркуша очень серьезно.
Стэф выстрелил в скользящую по земле призрачную змеюку, не без удовольствия наблюдая, как порождение тьмы на глазах рассыпается прахом.
– Круто! – сказал Маркуша с восторгом. – А можно мне тоже стрельнуть?
Стэф быстро изучил диспозицию. Стеша поливала Зверёныша водой из фляги. То, что происходило с его ранами, они уже видели раньше. Только на сей раз процесс восстановления шел в разы быстрее. И это было на самом деле круто! Ни Зверёнышу, ни Стеше пока ничего не угрожало. Мертвец бесновался. Вероника, Командор и Гальяно держали оборону. В их сторону никто не смотрел.
– Марк, как ты здесь оказался? Как они тебя вообще отпустили одного?!
– Они не хотели его отпускать, – послышался за спиной Стэфа детский голосок. – А ему очень хотелось посмотреть.
Стэф обернулся. Девочка сидела на земле, обхватив руками прижатые к подбородку коленки, мальчик стоял за её спиной.
– Не волнуйся, Стёпочка, мы не сделали им больно, – сказала девочка. – Видишь, с ними все хорошо!
– А что вы с ними сделали? – Голос Стэфа снова превратился в старческое сипение.
– Мы откусили от их памяти, – сказал мальчик и плотоядно облизнулся.
– Не пугай его! – Девочка дернула его за руку. – Совсем чуть-чуть, Стёпочка, очень осторожно. Они скоро снова его вспомнят, обещаю.
Стэф застонал. Мир рушился прямо на глазах, а ему, вместо того, чтобы встать на его защиту, приходилось разбираться с детьми – живыми и мёртвыми…
– Он бы по-другому меня не отпустил, – сказал Маркуша виновато. – А вы бы без меня не справились.
– Ну, куда уж нам без тебя, – пробормотал Стэф.
– Он всегда со мной как с маленьким! Почему так? – спросил вдруг Маркуша и посмотрел на рычащего то ли от ярости, то ли от восторга Командора.
– Потому что он тебя любит, – сказал Стэф.
– Меня никто никогда не любил. – сказал Маркуша неожиданно серьезно, как-то даже по-взрослому серьезно.
– А теперь тебя все любят, – буркнул Стэф и выстрелил в очередную змеюку.
– Честно?
– Клянусь!
– Чем клянешься?
– Да жизнью я своей клянусь, Марк! – заорал Стэф. – И если с тобой что-нибудь случится, твой дядька с меня шкуру спустит!
– Только после того, как вспомнит, – хихикнула марёвка.
Стэф скрежетнул зубами, но предпочел помолчать. Теперь всё его внимание было устремлено на Стешу и Зверёныша, которому прямо на глазах становилось все лучше и лучше. Наконец, болотный пёс с грозным рыком встал на все четыре лапы. Шкура его попеременно делалась то шерстяной, то чешуйчатой. И с каждой такой переменой, раны на ней становились все меньше, все незаметнее.
– Эй, олигарх! – заорал Командор. – Я смотрю, у вас там все по фэншую! А у нас тут бой с Кощеем Бессмертным и патроны заканчиваются!
– Вероника, какой у нас план? – вслед за ним заорал Гальяно. – У нас вообще есть план?!
Ответом ему стал мощный рык Зверёныша и сумасшедший хохот мертвеца. А потом из тумана послышался ещё один звук – низкий, глубокий, похожий на урчание трактора. И этот инфернальный рокот издавал никто иной, как Братан. Изящным прыжком кот перескочил через стелющийся по траве морок и приземлился у ног Стэфа, переполошив своим эффектным появлением марёвок. Стэф вздохнул. Похоже, в этом бою провидение отводило ему роль не спасителя, а няньки детишек и зверюшек.
– Вот это ты зря, – проворчал он, и погладил кота по выгнутой дугой спине. – Видишь, какой тут замес?
Кот зыркнул на него желтыми глазюками, мяукнул что-то снисходительное и направился к Зверёнышу. Все остальное происходило так быстро, что поверить в происходящее никак не получалось.
Они встали друг напротив друга. Две желтоглазые тени – маленькая и большая. Обе худые, осторухие, длиннохвостые, чем-то неуловимо похожие.
Зверёныш оскалился, припал на передние лапы, а потом встряхнулся. Брызги болотной воды с его мокрой шерсти не разлетелись веером, как следовало бы ожидать, а сгруппировались в один сияющий поток. Со стороны это зрелище напоминало переливы радуги в струе воды из поливочного шланга. Поток обрушился на кота, прибивая его к земле, ломая кости… Стэф отчетливо слышал этот сухой костяной хруст, от которого сердце переставало биться, а глаза застилал кровавый туман. Он бросился к своему коту, упал перед ним на колени, не соображая, что делать, как помогать и как спасать. Точно так же всего пару минут назад стояла на коленях перед своим псом Стеша. Теперь он понимал её боль, как никто другой. Казалось, что это его собственный хребет трещит, ломается и вытягивается. Его, а не Братана…
Кот умирал в муках, корчах и жуткой агонии. Его длинное тело выгибалось дугой, лапы дергались, клыки выдвигались из челюсти…
Кто-то потянул Стэфа за рукав, а потом и вовсе повис у него на руке, оттаскивая, не давая приблизиться к его умирающему зверю. Он уже почти стряхнул эту назойливую помеху, уже почти зашвырнул её в сплетающуюся морочью паутину, когда услышал жаркий Стешин шепот:
– Стёпочка, не трогай его! Стёпочка, всё будет хорошо, я тебе обещаю!
Она держала его мертвой хваткой, а он думал, что в таком хрупком теле не может быть столько силы. А он думал, что она просто ограждает его от страданий, не позволяет увидеть страшный финал.
– Стеша, мой кот умирает, – сказал он очень тихо и очень твердо.
Теперь они поменялись с ней местами. Теперь он рвался, а она удерживала…
– Он не умирает! Услышь меня, Стэф! – Стеша трясла его за плечи, заглядывала в лицо.
Он не слышал её голос,
