Марионетки - Татьяна Владимировна Корсакова
– Отзови эту тварь! – В наступившей вдруг тишине голос мертвеца звучал громовыми раскатами, свободная рука его указывала на готовящегося к прыжку кота. – Отзови тварь, или мальчишке – конец!
– Братан, стой! – закричал Стэф, и кот замер, зашипел то ли от раздражения, то ли от нетерпения. Зверёныш оскалился, полностью покрылся броней, готовый нырнуть в воду.
– Зверёныш, стоять! – Вслед за Командором и Стэфом Стеша бросилась к воде.
– Не двигайтесь! – Черный коготь надавил чуть сильнее. По смертельно бледной щеке Маркуши скатилась слезинка.
Они замерли все разом, застыли, как в детской игре «Море волнуется – раз».
– Малой, слышь меня? – прохрипел Командор. – Малой, не боись! Я сейчас всё порешаю… Эй ты, чучело болотное! Зачем тебе эта мелочь, возьми лучше меня, а?! – В голосе его слышалась мольба.
– Тебе ж нужны силы? – заговорил Стэф. – Подумай, кто здесь самый сильный?
– Думаешь, это ты, Степочка? – Мертвец оскалился, а Маркуша зажмурился. – Думаешь, ты тут самый сильный? – Взгляд его черных, уже совсем нечеловеческих глаз устремился на Стешу. – Иди ко мне, моя маленькая строптивая фройляйн! Иди ко мне и мы, наконец, покончим со всем этим.
– Если ты отпустишь мальчика! – Стеша сделала шаг к воде, Стэф поймал её за руку. В его взгляде было отчаяние и беспомощность. – Все будет хорошо, – сказала она с улыбкой. – Стёпочка, не волнуйся, я знаю, что делаю.
На самом деле она не знала. На самом деле ей просто хотелось дать ему надежду. Хотя бы на пару минут до того, как дверь между мирами захлопнется за её спиной.
– Она не знает? – Стэф перевел полный отчаяния взгляд с неё на Веронику.
– Она знает, – сказала Вероника твердо. – Стеша, иди и ничего не бойся. Все будет хорошо!
У Вероники получилось то, что не получилось у Стеши, она вселила в них даже не надежду, а уверенность.
– Что ты знаешь, Ника? – спросил Стэф шепотом.
– У меня есть план. – Вероника ободряюще улыбнулась ему в ответ. Как же Стеша была ей за это благодарна! Когда она уйдет, никто из них не останется в одиночестве. И у Стэфа все будет хорошо. Рано или поздно…
– Ты испытываешь мое терпение, маленькая фройляйн! – Мертвец качнулся из стороны в сторону, и лодка качнулась вместе с ним и Маркушей. – Не заставляй меня причинять боль этому славному мальчику! – Он взъерошил Маркушины волосы.
– Я иду! – крикнула Стеша. – Я уже иду!
Как же ей хотелось попрощаться! Сказать каждому из этих прекрасных людей, как много они для неё значат, поблагодарить и обнять! Но тогда они сразу поймут, что это прощание навсегда, и кто знает, что они попробуют предпринять…
– Все будет хорошо! Я скоро вернусь! – сказала она вместо этого, а потом сделала то, что можно было бы сделать уже давно, не будь она такой дурой.
У него были твердые, обветренные губы, соленые на вкус, словно он был капитаном дальнего плавания. У него был по-мальчишески растерянный взгляд и горячие-горячие ладони, которыми он сжимал её плечи. Целуя его, Стеша чувствовала себя одновременно и неопытной девчонкой, и умудренной столетним опытом старухой.
– Все будет хорошо, – повторила она, отталкивая его от себя, отрывая себя от него. – Я же одна из её девочек.
К лодке Стеша не шла, а бежала. Не оглядываясь, стараясь не слушать и не слышать, что кричат ей вслед. У них получилось попрощаться, а что это, как не маленькое чудо?
Ей наперерез метнулись сразу две тени – черная и золотистая. Зверёныш застонал почти по-человечески, заглянул ей в глаза.
– Будь тут! Я скоро вернусь! – сказала Стеша, целуя его в чёрный нос.
Братана она просто легонько царапнула за острым ухом, шепнула:
– Присмотри за ним.
Кот сощурился, раздраженно дернул хвостом.
Стеша вошла в воду, доплыла до лодки, уцепилась руками в её борт, снизу вверх посмотрела на мертвеца.
– Я здесь. Отпусти мальчика. Маркуша, ты как?
Маркуша открыл глаза, в сгущающемся вокруг них тумане, его радужка казалась такой же рыжей, как и его волосы.
– Вы все были готовы умереть из-за меня? – спросил он громким шепотом.
– Никто не умрет! – Стеша забралась в лодку.
– Она обманывает тебя, мальчик! – Мертвец коротко хохотнул. – Я надеюсь, этим утром умрут очень многие.
– Без меня тебе не перейти на ту сторону! – Стеша стояла напротив мертвеца в лодке, которая больше не раскачивалась, которая вдруг сделалась устойчивой, как земная твердь. – Мы заключили сделку! Отпусти мальчика!
– Не сейчас. – Мертвец мотнул головой, в его не по-человечески длинной шее что-то хрустнуло. – Мне нужны гарантии, моя хитрая фройляйн. Мальчик поплывет с нами. Мы войдем в дверь, а он останется в лодке. Ты сможешь убить его позже. Когда поймешь, какое это нечеловеческое удовольствие! – Он зашелся безумным смехом, а Стеша не сводила взгляда с черного когтя, медленно раздирающего кожу на Маркушином горле.
– Марик, потерпи, – прошептала она. – Все будет хорошо.
Сколько раз она раздавала это несбыточное обещание? Наверное, так много, что уже и сама начала в него верить.
Лодка качнулась и мягко тронулась с места, прочь от укрытого туманом берега, навстречу почти невыносимому сиянию. Никому из них не приходилось грести. Лодка перестала быть лодкой в тот самый момент, как они отчалили от берега. Она перестала быть лодкой и превратилась в лифт между мирами. Здесь, в межмирье, время остановилось и потеряло свою ценность. Стеша с отстраненным равнодушием подумала, что так было в её прошлой жизни, которую нельзя было назвать жизнью. Их вместе с лодкой засасывало в образующуюся воронку, и сил на сопротивление оставалось всё меньше и меньше.
– Стой! – закричала она, криком пытаясь вырвать из морока не только себя, но и Маркушу. – Всё! Нам нужно уходить! Мы на месте, понимаешь? Нам нужно в воду!
– В воду? – Лицо мертвеца оказалось так близко, что Стешу замутило.
– Как в прошлый раз! – сказала она твердо. – Чтобы оказаться на той стороне, нам нужно утонуть.
– Ты уверена? – Губы мертвеца растянулись в улыбке, гниющая плоть трескалась и сочилась гноем.
– Уверена! Я выполню свою часть сделки.
Он долго всматривался в неё уже ничего не видящим взглядом, а потом кивнул и сказал:
– Будь по-твоему, моя прелестная фройляйн! Но для начала я должен убедиться!
Стеша не уловила момент, когда черный коготь полоснул по Маркушиной шее. Все, что она увидела, это хлынувшую кровь. Маркуша моргнул, словно боль вывела его из оцепенения, попытался улыбнуться, а потом упал за борт, окрашивая болотную воду своей кровью.
Стеша закричала дико и отчаянно, бросилась к краю лодки, задыхаясь от сковывающего движения и чувства морока, голыми руками раздирая вибрирующие ненасытные нити.
Маркуша лежал на поверхности воды, раскинув в стороны руки, его глаза были закрыты, рыжие волосы колыхало из стороны в сторону невидимое течение. Шею его пересекала черная рана.
– Стоять! – заорал мертвец, когда Стеша спрыгнула в воду.
Её не остановили ни его ярость, ни его морок. Её собственный страх, её собственное чувство вины оказались сильнее. Вода приняла её ласково, как родная мать, качнула на волнах, подтолкнула к Маркуше. Стеша попыталась плыть, но почти тут же почувствовала под ногами опору.
– Маркуша… Марик! – Она подхватила мальчика на руки, всматриваясь в его спокойное лицо, не решаясь посмотреть на смертельную рану.
Мальчик был мертв. Она не сдержала одно из своих обещаний!
– Как ты посмел?! – Ярость вырвалась из неё белым пламенем, ударилась в лодку, сшибла с ног мертвеца. – Как ты посмел причинить ему зло?!
– Это не я. – Мертвец сел, ухватившись руками за борта лодки. – Это сделала ты своим упрямством и своим
