Страна Червя. Прогулки за Стену Сна - Гари Майерс
И что же мне делать? Без толку и пытаться от него укрыться. Может, он для меня и незаметен, но вот я для него, со светом за спиной, заметен без сомнения. Убегать от Пума тоже бесполезно. Дворец известен ему куда лучше, чем мне и привратник может спуститься и поднять тревогу во всех остальных его частях, раньше, чем я доберусь до другого этажа. Единственной возможностью было вернуться и встретить его лицом к лицу.
Только я решился на это, как пришлось действовать. Вдобавок к моим собственным, послышались ещё крадущиеся шаги и шелест ткани. А через мгновение от темноты отделилась часть в виде человеческой фигуры. Но эта фигура принадлежала не привратнику. Разобрав, кто это, я настолько изумился, что вслух назвал её по имени.
— Литэ!
— Потише! — промолвила она, приблизившись настолько, чтобы ей не пришлось повышать голос. — Или хочешь, чтобы услышал Намброс? Если он обнаружит тебя здесь, то просто убьёт!
Она окинула взглядом коридор, будто ожидая увидеть Намброса собственной персоной. Затем тронула меня за руку.
— Мои покои недалеко. Побеседуем там. Пошли!
Я ничего не ответил. Слишком велико было ошеломление, чтобы подобрать слова. Следовало бы успокоиться, когда оказалось, что я напрасно боялся привратника. Но, хоть мне и стало легче на душе, это затмевала озадаченность тем, что я встретил Литэ в таком месте. Как она тут оказалась? Что желала сказать мне? И что означало её предостережение насчёт Намброса?
Она заявила, что её покои находятся недалеко, но казалось, что спуск туда почти так же долог, как наша с Намбросом дорога наверх из парадного зала. Окольные пути, которыми мы пробирались, вполне убедительно доказывали, что сам я ни за что из дворца не выберусь. Но изгибы лестниц и коридоров ничего не значили для Литэ. Даже без освещения она решительно и уверенно вела нас, не ошибаясь и не мешкая, пока не остановилась у двери.
Она отворила дверь и, когда мы зашли, вновь прикрыла её за нашими спинами. В комнате царила темнота, но Литэ чиркнула спичкой и зажгла две свечи в парных серебряных шандалах на туалетном столике около двери. Когда мои глаза приспособились к свету, я присмотрелся к окружающей обстановке. На мгновение мне показалось, будто она привела меня в ещё один заброшенный покой. Потом я заметил там и сям несколько знаков присутствия женщины — потрёпанные плюшевые игрушки затянувшегося детства и обилие косметической фанаберии расцвётшей женственности. Но всё это почти терялось на фоне мрачной и тяжёлой мебели, казалось, провожавшей от рождения и детства к старости и смерти поколение за поколением обитателей комнаты. Полог огромного ложа смахивал на погребальный покров.
Литэ отодвинула от туалетного столика табурет и уселась на него, обратившись ко мне лицом. Я остался стоять. С минуту мы в молчании смотрели друг на друга. Литэ выглядела иначе, чем когда я увидел её впервые. Она так и носила траур, но теперь её распущенные волосы ниспадали по спине молочно-белой рекой. Это придавало ей вид более кроткий и прекрасный, чем мне помнилось. Её щеки разгорелись от переживаний во время этого полуночного скитания.
— Намброс рассказал мне, куда поместил тебя, — промолвила она затем. — Когда он выпроводил меня в мои покои, я притворилась, будто иду туда, но позже отправилась тебя искать. Не могу высказать, как радостно снова встретиться с тобой. Я опасалась, что Намброс тебя убил.
— Благодарю, что беспокоишься обо мне. Хотя явно не мысли о моей безопасности отправили тебя на мои поиски.
— Да, не они. Нынешней ночью ты заявился сюда, чтобы передать послание. И ты передал его Намбросу. Мне нужно узнать, каково это послание.
Вот тебе и на. Однако на самом деле такое объяснение не стало сюрпризом. Я лишь задался вопросом — почему не подумал об этом раньше.
— Но почему у меня? — спросил я. — Не легче ли узнать это у самого Намброса?
— На этот вопрос я задам встречный. Ты говорил, что послание предназначено Омбросу. Ответь, ты с ним встретился? Хотя, можешь даже не отвечать. Я сама отвечу. Ты так и не увидел его, правда? Намброс какой-то благовидной отговоркой объяснил, почему нельзя тревожить Омброса. Вместо этого он убедил тебя передать послание ему самому. А после попросил обождать в той комнате и утром исполнить твою миссию. Я права?
— Права. Настолько права, что мне остаётся лишь заключить, что ты сама побеседовала с Намбросом.
— Я уже говорила, что да. Но мне не требовалось, чтобы Намброс пересказывал, что между вами произошло. Когда он столь торопливо увёл тебя подальше, мне стало понятно, что проделано это затем, чтобы я не узнала послание. А когда он сообщил, где поместил тебя, я догадалась — это сделано для того, чтобы тебя не нашёл никто другой. Но к чему такая таинственность? Несомненно, всё это было призвано скрыть от Омброса весть о твоём прибытии. Несомненно и послание тоже хранится в тайне от него и от всех прочих, что могли бы передать его Омбросу. Меня удивляет лишь, что Намброс тебя не убил. Это самый надёжный способ удержать всё в секрете.
Я не находил изъянов в её доводах. Но как же она выставила ситуацию, в которую я угодил. Как видно, этим людям недостаточно было просто узнать изодомогово послание. Они ещё и стремились обойти друг друга: Намброс — не дать Литэ узнать послание, а она — вопреки этому, всё же узнать его.
— Но не запоздали ли подобные предосторожности? Намброс мог утаивать послание лишь до тех пор, пока кто-нибудь не узнает, что оно пришло. Если узнала ты, то почему не велела ему просто рассказать?
Только успев задать этот вопрос, я понял, что он неверен.
— Велела Намбросу? Ты ничуть не представляешь моё положение здесь, иначе никогда бы не спросил о таком. Ты считаешь, что я королева, что могу приказывать и подданные повинуются. Но я не королева. Я узница. Этот дворец — моя темница. А Намброс — мой тюремщик.
Литэ отвернулась от меня. Но этого не хватило, чтобы скрыть, как жестоко я в ней ошибался.
