Тёмная мудрость: новые истории о Великих Древних - Гари Майерс

— Теперь, — сказал Лео, — давай-ка осмотрим твою голову.

Он поставил лампу на столик, а пациента усадил в кресло рядом, чтобы изучить его раны. В спокойной обстановке и тёплом свете они казались неопасными.

— Думаю, жить будешь, — заключил Лео. — Во всяком случае, голова у тебя больше не кровоточит. Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно. Чувствую себя прекрасно.

— Тогда, по-моему, с делами я здесь закончил. Если у у тебя найдётся ещё одна лампа, я сам найду выход.

Но старик внезапно захотел, чтобы Лео остался.

— Вот что, — сказал он. — Не собирался тебе говорить, но меня до сих пор ещё трясёт после случившегося. Я правда буду рад, если ты немного посидишь со мной, просто, пока мне не станет спокойнее.

— Не знаю, — ответил Лео. — Уже поздновато, а мне завтра рано вставать.

— Я приготовлю чашечку замечательного кофе. Это самое меньшее, чем можно отплатить тебе за доброту.

Лео открыл было рот для отказа, но сразу же и закрыл. В конце концов, после того, что пережил старик, у него имелись основания нервничать. Наверное, он тоже одинок.

— Пожалуй, одна чашка не повредит.

— Я быстро. Чувствуй себя как дома.

Старик поднялся и удалился в соседнюю комнату. Лео слышал, как он чем-то там гремит. Ему подумалось — если коммунальные услуги отключены, как же это старик умудряется кипятить воду, не говоря о том, чтобы эту воду вообще набирать. Но и при условиях получше это дело заняло бы несколько минут. Лео решил провести это время, разглядывая окружающую обстановку.

Сперва он обратил внимание на кипы газет. Лео было посчитал их популярным местным изданием, собранным на макулатуру. Но теперь заметил, что это вовсе не так. Во-первых, газеты исключительно местными не являлись. Они были изданы в большинстве крупных американских городов и немалом числе иностранных. Да и напечатаны они были не только на английском языке. Наверное, старик и правда был учёным, если читал хотя бы на половине представленных здесь языков.

Но самой необычной вещью в комнате оказался телевизор. Лео подошёл поближе и пригляделся к нему. Казалось, будто телевизор собрали из комплекта запчастей, а потом ещё и дополнили тем, что нашлось под рукой. Он восседал в жутком переплетении кабелей и проводов, точно дремлющий среди своих щупальцев осьминог, или громадный паук, замерший в центре паутины. Вроде бы, он питался от батареи, а, может, от десятка автомобильных аккумуляторов.

Лео понятия не имел, какая мощность требуется телевизору, но был уверен, что в этом конкретном устройстве с ней точно хватили лишку. Но, может быть, такая мощность требовалась для чего-то покруче обычного приёма. Эта мысль распалила его любопытство. Лео так и подмывало включить телевизор, но он опасался выйти за пределы стариковского гостеприимства. Хотя, разве сам старик не сказал, чтобы он чувствовал себя, как дома?

Лео включил телевизор. Но результат впечатления не произвёл. Вместо картинки экран показывал лишь статику. Звук — будто жужжали и гудели насекомые. Лео выключил телевизор обратно.

Тут вновь появился старик, несущий пластиковый поднос с двумя дымящимися чашками. Он опустил поднос на импровизированный кофейный столик — пару коробок со старыми журналами и оба, хозяин и гость, уселись на стулья друг напротив друга. Лео взял свою чашку и отхлебнул. Кофе оказался крепким и горячим, прямо как ему нравилось, но с тошнотворным привкусом, который не могла скрыть сильная горечь. Лео отставил чашку обратно.

— Значит, ты здесь один-одинёшенек, — проговорил он, отвлекая внимание от своих действий. — Должно быть, тебе порядком одиноко.

— Может, кому-нибудь и было бы, — отвечал собеседник, с неприкрытым наслаждением потягивая свой кофе. — А мне нравится. Мне нравится владеть всем этим зданием. Ну, разумеется, нешуточное дело — поддерживать это место в порядке и заботиться о себе. С другой стороны, никто не следит, когда я ухожу и прихожу, и не вмешивается в мои занятия.

— Чем же ты занимаешься?

— Я, скажем так, исследователь человечества. Я изучаю веяния современной цивилизации.

— Какие это веяния?

— Ты не мог о них не слышать. Одно или два ты уже упоминал. Деградация городов. Растущая безграмотность и преступность. Размежевание некогда великих народов на множество враждующих группировок. Коррупция высших кругов власти, даже не пытающихся её скрывать. Всяческие признаки подкрадывающегося упадка, словно чума, поразившего нашу цивилизацию.

— Понятно. Но, по-моему все эти веяния отлично известны и без твоих исследований. И какой тогда в них смысл?

— Кое-кто может сказать, что смысла в этом никакого. Смотря во что ты веришь. Если веришь, что упадок государств вызван законами природы, столь же непреклонными, как приливы и отливы, то для тебя исследования, вроде моего — пустая трата времени. Ещё можно затвориться в своём песчаном замке и наблюдать за накатывающимися волнами. Но если ты, как и я, веришь, что этому имеется более постижимая и определённая причина, с которой возможно бороться и одолеть, то ты, как и я, должен ощущать побуждение вооружиться против этой причины, как можно лучше изучив её.

— Какая причина? — поинтересовался Лео.

— В наше время в этом городе существует организация, как и во всех великих городах мира. Организация эта невелика, хотя имеются причины считать, что сейчас она разрослась больше, чем за всю свою историю. Но нехватку численности она восполняет хитроумием. Даже о её существовании знают лишь очень немногие. Члены организации известны только друг другу. Они скрытно проникают во все слои общества, от роскошнейших дворцов сильных мира сего до самых жалких трущоб бедняков, утончённо воздействуя на всё окружающее. И все эти воздействия тщательно спланированы, всё ближе и ближе придвигая нас к окончательной цели: уничтожить мир и принести его в жертву на пламенном алтаре их тёмного и таинственного бога.

Понимаю, нелегко в такое поверить. Но многие другие думают так же, как я, и тоже полны решимости их остановить. Мы мало на что способны по отдельности, но сообща — сила, с которой следует считаться. Вместе мы составляем светлое воинство, вечно противоборствующее их тёмному воинству.

До сих пор борьба не выходила за рамки. Нелегко биться с врагами, которые избегают попадаться на глаза. Нам не удаётся застать их за делом, хотя последствия можно выявить позже, по газетным и телевизионным новостям о войне, политике и преступности. Лишь когда враги решают применить меры погрубее, мы встречаемся с ними лицом к лицу, как я нынешней ночью с теми парнями, что на меня напали.

Но в один день, уже довольно близкий, они завершат свои