Ким Робинсон - 2312
Короткая летняя ночь прошла и давно наступил рассвет нового дня, когда вертолет доставил Варама на территорию, где засекли транспондер Свон. К тому времени как они добрались, группа Свон уже нашла ее, но вертолет пришелся очень кстати, потому что оказалось невозможным подойти к краю котла и не присоединиться к ней. Один из спасателей уже протестировал это, и теперь внизу было два человека и один волк. По крайней мере на стороне людей теперь численное превосходство, но в вертолете кто-то сказал, что так даже хуже. Однако теперь можно было опустить подвесную лестницу с ремнями — с достаточной высоты, чтобы не испугать волка; Варам смотрел на все это из окна вертолета. Первым по лестнице поднялся и выбрался на край пинго свалившийся спасатель; затем Свон. у нее покраснели глаза, выглядела она усталой, но помахала Вараму и сразу распорядилась, чтобы лестницу спустили еще раз. Варам сомневался, что волк сможет воспользоваться ею для спасения, но пилот опустил лестницу и после недолгих радиоконсультаций с людьми внизу чуть сместил ее в сторону, так что она легла вдоль стены. Вараму и это казалось недостаточным, поэтому он вздрогнул на сиденье, когда волк внезапно прыгнул на лестницу, перескочил на следующую перекладину, выскочил из ямы и побежал вниз по склону холма.
Варам попросил пилота высадить его; они опустились на ближайшее пшеничное поле, примяв при снижении круг. Варам выбрался и пригнулся: большие лопасти винта вращались над ним; он, пригибаясь, побежал от машины, которая тем временем снова поднялась в небо.
Свон подбежала к нему и, грязная, обняла. Он извлек из ушей беруши и спросил, как она. Отлично, ответила Свон, замечательно провела время, делила яму с волком, но все обошлось, как она и надеялась, хотя все же приятно получить эмпирическое подтверждение нормальности такой ситуации, когда один участник может съесть другого… Варам заметил, что она немного не в себе. Свон согласилась, что сейчас неплохо бы вымыться, поесть и устроить небольшой перерыв перед возвращением к работе. Варам показал на вертолет, все еще висевший вверху, и, когда она приняла его план, он жестом велел пилоту снизиться. Они забрались в кабину. После этого стало слишком шумно для разговоров, и пришлось ждать до Йеллоунайфа; Свон прислонилась к его плечу, улыбнулась и уснула, несмотря на шум.
Выяснилось, что, высаживая животных в десяти тысячах мест, «реаниматоры» кое-где столкнулись с сопротивлением — во всяком случае так казалось сначала, хотя никто ни в чем не был уверен. Но работали так, словно у них было всего несколько дней: передвигались на вертолетах, выпустили управляемые роботами тракторы на солнечной энергии (трактора разбрасывали семена и походили при этом на сельскохозяйственную технику, которую можно увидеть на старых фото), со скоростью пятьдесят штук в час высаживали двухметровые деревья, пока запас не кончился (кое-где Реанимация включала и ботанические элементы). Остановить тракторы оказалось трудно. Хотя люди пытались это сделать.
Но не обошлось без происшествий, и в Йеллоунайфе следили за событиями по всей Земле. Реакция землян была самой разнообразной: от осанны до артиллерийского огня, от приветствий до проклятий и все промежуточные варианты самого разного рода — например Совет Безопасности США собрался на срочное заседание, но никакого решения не принял. Орангутанги по всей Юго-Восточной Азии, речные дельфины вновь в устьях крупных рек, тигры в Индии, Сибири и на Яве, гризли в горах Северной Америки… неужели наконец произошло вторжение чужаков, которого боялись несколько столетий? Без спроса; деструктивный шаг; среди животных есть крупные хищники, они будут убивать людей; это не может быть хорошо. Конечно, такой десант сбивает с толку. А сбитая с толку власть всегда опасна.
Но они видели и то, что от внимания земных новостных каналов не ускользнуло: животные приземлялись в местах своего прежнего расселения; при необходимости эти районы смещались с учетом перемен климата после исчезновения этих видов. К тому же вернулись в основном не генетически модифицированные организмы, хотя размножение в террариях привело к появлению большего генетического разнообразия, чем в оставшихся на Земле популяциях. Это был подготовленный лично Варамом пакет информации, и он с удовлетворением отметил, что земные СМИ это подхватили. К тому же в новостях отмечалось, что животных высаживают в основном в заповедниках дикой природы, а также в горах, пустынях, на горных лугах и вообще в местах, редко посещаемых людьми, — никогда в городах и всего раз-другой в деревнях. Деревня в Колумбии, пережившая нашествие ленивцев и ягуаров, уже изменила свое название на Макондо[128] и собиралась оправдать это новое имя.
Какое-то время Свон спала на диване в импровизированном конференц-центре. Варам обнаружил, что тревожится, теряя ее из виду. По отношению к нему она по-прежнему вела себя страстно, на нее сильно подействовала ночь, проведенная с волком. Она заснула, положив голову ему на колени. Бедняжка все еще казалась худой, почти как в туннеле.
— Хочу вернуться, — сказала она, проснувшись в очередной раз. — Пойдем со мной. Хочу снова пойти за карибу, там нужны загонщики. Может, увижу своего волка.
— Хорошо.
Он проверил состояние дел, и наутро они присоединились к группе, направлявшейся на север, и приветствовали друг друга на солнечном морозном восходе. Свон перегнулась через него и смотрела прямо на солнце.
— Здесь тоже можно обжечь глаза, — сказал он. — Глаза можно обжечь даже на Сатурне.
— Знаю, знаю. Я смотрю не глядя.
Новый свет тысячами осколков отражался в поверхности воды. У реки Телон они приземлились и вышли, вертолет улетел, и они вдруг оказались на просторах ветреной тундры, шли по хрустящей или хлюпающей поверхности, чем-то похожей на ледяную поверхность Титана. Варам уменьшил поддержку своего корсета и постарался приспособиться к ходьбе по болотистой почве. Какое-то время движение по пересеченной местности, по полузамерзшей тропе карибу напоминало работу с уолдо, и, если вспомнить о корсете, в каком-то смысле так и получалось.
Варам выпрямился и осмотрелся. Солнце, отражаясь от воды, проникало в мозг, и он отрегулировал поляризацию очков. Свон сняла очки и смотрела вокруг невооруженным глазом: иногда она пошатывалась, на щеках замерзали слезы, но она смеялась и стонала, как в оргазме. Варам попробовал это всего раз.
— Ослепнешь, — сказал он.
— Они все время так. Живут, не защищая глаза очками!
— Мне кажется, инуиты защищают глаза, — возразил он. — Полоски кожи или что-то вроде. Им приходилось приспосабливаться. Приноравливаться. Жизнь удерживала их здесь, собственная жестокая планета не давала развиться полностью.
Она рассмеялась и бросила в него снежком.
— Врешь! Мы пузыри Земли! Пузыри Земли!
— Да, да, — сказал он. — «Из Ларк-Райза в Кэндлфорд»[129]. Мы это тоже проходили. «Оказавшись одни в полях, они подпрыгивают, подскакивают, как можно легче касаясь земли и крича: „Мы пузыри Земли! Пузыри Земли! Пузыри Земли!“»
— Точно! Ты вырос монотеистом?
— Разве мы все не таковы? Я читал об этом у Кроули[130]. И я не могу прыгать и скакать при такой силе тяжести. Споткнусь и упаду.
— Перестань, надо тренироваться. — Она посмотрела на него. — Здесь ты должен много весить. Но ведь ты здесь давно, должен был привыкнуть.
— Я не очень много ходил, признаюсь. Работа сидячая.
— Воссоздавать Флориду — сидячая работа? Тогда хорошо, что ты явился сюда.
Свон была счастлива; он довольный шел за ней; преувеличивая воздействие g, чтобы подразнить ее. Холодный воздух и солнечный свет придавали дню хрустальную прозрачность.
— Хорошо, — признался он.
Так они шли на восток по краю следа оленьего стада. Свон устанавливала транспондеры, фотографировала следы, брала образцы почвы и помета животных. По вечерам они присоединялись к другим наблюдателям в большой столовой палатке, которую ежедневно устанавливали на новом месте. В короткие ночи спали на диванах в той же палатке, всего несколько часов, прежде чем позавтракать и отправиться дальше. На третий день прилетел вертолет Королевской канадской конной полиции; их арестовали и отвезли в Оттаву.
— Какого черта! — воскликнула Свон, глядя, как уходит вниз земля. — Мы ведь даже не в Канаде!
— На самом деле в Канаде.
Обширные пшеничные поля днем выглядели совсем иначе, чем утром, когда они вставали.
— Ты только посмотри! — воскликнула Свон, с отвращением показывая вниз. — Похоже на зацветший пруд!
Когда в Оттаве их освободили, Свон отвела Варама в местный Дом Меркурия, помыться и разобраться, что происходит. Много новостей о Реанимации — со всего света, все пытались рассказывать свои истории одновременно, в обычной манере новостников, только гораздо хуже, поэтому им трудно было выловить собственную историю, в особенности почему их забрали. Отпустили их, не предъявив никаких обвинений, и, похоже, никто в Оттаве не знал, за что все-таки их арестовали.
