Тригла - Ева Дреянде
Второе светило уже на треть вылезло из-за горизонта: нужно торопиться. Добежав до огромной металлической горы, камни которой покрывала рыжая ржавчина, Солана подставила канистру под струю, бьющую из глубокой расщелины. По обычаю, положив руку на раскаленный металл, поблагодарила духов за предоставленный ими дар.
Наблюдая за водой, Солана в который раз задавалась вопросом: почему из горячей горы бежит такая холодная жидкость. Разве она не должна тоже нагреться? Источник внезапно стих, струйка иссякла. Ну вот, в следующий раз придется бежать дальше, к другой горе. Солана подняла канистру, до края горлышка не хватило совсем чуть-чуть. Опять Молдак будет над ней смеяться.
Обратный путь пришлось проделать медленно, дабы не расплескать драгоценную воду.
Молдак
Эта девчонка его бесила до зубовного скрежета. Вот опять смотрит и молчит, улыбаясь. Бесит. Молдак перекинул камешек из одной руки в другую и прицелился. В трайбе он был самым метким, самым сильным и быстрым. Никто, кроме него, не приносил столько воды, никто не мог сбить варкана, летающего на огромной высоте. Близится конец десятого цикла. Рамун уже готов отдать пост главы трайба новому избраннику. Молдак надеялся, что жители оценят его усилия.
Среди мальчишек, крутившихся рядом, пробежал тревожный шепоток. Некоторые из них потянулись к выходу из подземелья. В чем дело? Через несколько минут второе светило окончательно выползет на небо, выходить нельзя. Молдак провел пальцем по поливиниловому покрытию стен. Никто не знал строителей подземелий, они просто были, сколько он себя помнит. Холодные в самые жаркие дни цикла и теплые в ночное время, когда оба светила закатывались за горизонт.
Мальчишки шумели все громче. Уже стала понятна причина беспокойства. Лиму, одна из младших девочек, не вернулась. Он выглянул наружу, пластик начинал плыть от жары, от гор исходило марево. Нельзя выходить, опасно. Это понимали все. Кто-то из мелких зашмыгал носом, жалея Лиму. Раньше потери случались чаще, пока они не научились отмерять время между жаркими периодами. Но вот уже почти три цикла никто не пропадал.
Молдак беспокойно прижался к прохладной стене подземелья. Рамун пытался успокоить плачущих, растерянно поглядывая в его сторону словно ища поддержки. Но что он мог сделать? Вдруг чья-то фигура проскользнула к выходу. Молдак напряг зрение. Немая? Как ее имя? Бестолковая. Куда собралась? Он кинулся к выходу, хотел схватить ее за рукав холщовой накидки, не успел. Девушка выскочила наружу.
Молдак схватил темные защитные стекляшки для глаз, обмотал ноги тряпками, накинул сверху длинный, до пят плащ и выскочил следом. Еще не хватало, чтобы девчонка геройствовала. Это его дело.
От жары сперло дыхание. В горле пересохло. Молдак поплотнее завернулся в плащ и быстрым шагом направился за удаляющейся фигуркой. Кричать бесполезно, нужно догнать. Второе светило еще цеплялось нижним краем за горизонт, значит, они располагали временем. Пусть духи снизойдут и помогут им.
Лиму
Лиму сегодня направили искать пажухник. Честно говоря, в прошлый раз она нашла небольшую поросль, но никому не сказала. Хотела сделать сюрприз. Главное, чтобы побеги не склевали варканы. Лиму укрыла их тонким листом оргстекла, который нашла неподалеку. Конечно, обнаруженный участок располагался довольно далеко. Рамун запрещал отходить дальше, чем расстояние до самого дальнего источника. Однако поблизости все заросли пажухника иссякли, а новые вырасти не успели. Лиму решила, что каждый раз будет убегать чуть дальше, но всегда успевала возвращаться до жары.
Сегодня она долго болтала с бабулей Муун. Та рассказывала очередные сказки и смеялась своим хриплым голосом над ее вопросами. Что такое огонь? Почему добро побеждает зло? Почему духи помогают не всем? Лиму любила спрашивать, а бабуле нравилось отвечать. Бывало, что к ним присоединялась Солана. Она молча следила за их спорами, иногда пыталась жестами вставить что-то свое. Муун придумала для них специальный язык для общения, порой Лиму болтала с подругой без умолку, пока у той не уставали руки.
Коварное второе светило опередило ее. Добежав до участка с пожухником, Лиму обрадовалась созревшим росткам. Она сняла с пояса мешок и начала быстро обрывать коричневые тугие коробочки. Наполнив один, принялась за другой. Пожалуй, на сегодня хватит. Можно будет вернуться завтра. Связав мешки друг с другом, Лима перекинула вязанку через плечо и бегом пустилась в обратный путь, но уже на середине поняла: не успеет. Нужно искать укрытие.
Впереди маячила металлическая гора с одним из источников. В жару металл накалялся так, что над возвышенностью стояло марево. Не подходит. Но больше ничего вокруг не было. Только пластик под ногами, разбросанные листы оргстекла и гора. Лиму вспомнила, как Солана нарисовала однажды предмет, который походил на перевернутый таз с ручкой. Только верх покрыт зеркальной пленкой. Солана уверяла, что она отражает лучи светила, а значит, может спасти от перегрева.
Лиму тогда посмеялась над ней, а бабуля сказала, что она – какой-то там ученый. Что такое «ученый» они не поняли и забыли про тот предмет. Лиму огляделась. Зеркальная пленка валялась в куче с оргстеклом, металлическими листами и проволокой. Она подхватила тонкий гибкий пластик, начинавший плавится под жаром светил, сформировала подобие огромной кастрюли, сверху натянула зеркальную пленку. Ерунда какая-то получилась.
Второе светило уже выкатилось на две трети, медлить нельзя. Обмотав ноги тряпками, перекинув мешки с пажухником через плечо, Лиму нацепила «кастрюлю» на голову и помчалась к подземельям. Правда бежать быстро не получалось: кастрюля съезжала на глаза, а мешки становились тяжелее с каждым шагом. Хотелось плакать. Горло высохло, вода закончилась. Лиму чувствовала, что теряет контроль над телом. «Ничего, ничего, – уговаривала она сама себя, – прибегу и поиграю в мяч с ребятами. Или позлю Молдака, он такой важный стал в последнее время. Главное – не останавливаться».
Последнее что Лиму помнила – варкана, пикирующего на нее. Она размахивала руками и отгоняла приставучую птицу от мешков с пажухником. А потом пришла тьма.
Штуковина
– Предупреждал же, нечего соваться, куда не следует, – загундосил трус.
– Брось. Смотри как интересно, – самоуверенность осталась верна себе.
– Что интересного? Непонятно. Жарко, – не сдавался трус.
Климат за пеленой резко изменился. Словно из комнаты с кондиционером она вышагнула в знойное лето, о котором знала из рассказов бабушки. У них в городе всегда было комфортно, в меру прохладно. Климат-контроль четко регулировал окружающую среду, поэтому внезапная смена времен года им не грозила.
Пять лет назад, когда родители еще были
