Алые слезы падших - Майк Манс
– Мы тут обсудили, – секунд десять спустя по-деловому начала Юлия, видимо, не дождавшаяся, чтобы коллега начал говорить, – и поняли, что красота-сила может сильно поменять подход к модельному взаимодействию Несогласных между собой.
Хабаров кивнул. А он неразговорчив.
– Что ты имеешь в виду? – уточнила Джессика.
– Смотри, – сказала Швецова, в её левой руке невесть откуда появился блокнот, а в правой – ручка, и девушка начала писать какие-то формулы. Она что-то говорила, но её речь примерно на девяносто процентов состояла из математических терминов, звучали странные слова вроде «инвариантность множеств», «гомотопия», «абелева группа», «операнд», «тензор», и Генрих ничего не понял. Зато, видимо, понимали Джессика, Валентин и Сергей, то и дело влезавшие с вопросами и комментариями.
– Может, вы объясните попроще? – взмолился он и схватился за голову. Время обедать. И покурить. Не время для математических терминов.
– Так тут всё очень просто, мистер Ланге! – Юлия подошла ближе и поднесла блокнот ему почти под нос.
– Нет-нет-нет! – Генрих отмахнулся и отступил на шаг назад, чем привлёк к себе внимание всех в помещении, и народ навострил уши и подошёл поближе. Эбигейл как-то просочилась в самый центр и из-под руки Юлии заглядывала в её блокнот. – Давайте мне объяснит кто-то, кто знает иной язык, а не только математический!
– Мы рассматривали отношение Несогласных к Согласию как заведомо враждебное, тут ничего особо не меняется, – взяла слово Джессика. – Однако ранее отношение между двумя Несогласными расами мы оценивали исключительно с позиции Хищник-Жертва, то есть более сильная и более слабая расы. Но сейчас мы понимаем, что это, может быть, и не так тривиально. Условно, более жестокая, но более слабая раса могла выглядеть сильнее и красивее и её могли бы не трогать, ну или не так агрессивно пытаться уничтожить.
– Ну это очень упрощённо сказано… – скромно подметила Юлия, но Валентин жестом попросил её не продолжать.
– Опять же, если говорить упрощённо, то это повлияет на динамику активности Несогласных, их число и взаимную иерархию. – Наконец вставил слово Хабаров. – Если попробовать учесть данный фактор, он окажет несомненное влияние и на динамику распространения Согласия.
– Вот теперь всё понятно, – кивнул Генрих, обрадованный, что ему не придётся вникать в формулы. – Неплохая идея, молодцы. Но мы же пока не понимаем, какая именно модель соответствует такой иерархии, да? – он посмотрел на Джессику, доверяя ей больше других.
Хилл засмеялась и указала на блокнот Швецовой.
– Вот же наброски модели, ты сам отказался слушать.
Генрих заставил себя улыбнуться. Куда ты лезешь, старый социопсихолог? Это не твоя область. Какая тебе разница, в чём будем заключаться модель, если она будет работать? Доверься Джессике.
– Отлично. Что ж, вы и без меня разберётесь. Только в свои «абелевы гомотопии» включите тот факт, что и на Согласие это будет влиять. В конце концов при нападении Несогласных на союз, они сталкиваются с проявлением силы, а значит, Согласие внезапно может стать для них красивым, не так ли? – он повернулся к Мичико. – Мисс Комацу, оставим же умных людей творить умные вещи и пойдём покормим внучку президента!
С той же улыбкой на лице, взяв Эби за руку, в сопровождении Кристофа и Мичико, он вышел из лаборатории.
Глава 8. Мари Нойманн
Конкордия
…По просьбе пассажиров-колонистов корабль завис на орбите на короткое время. Планета, которой в честь Согласия дали звучное имя Конкордия, была прекрасна. Наблюдались океаны, два материка, полярная шапка. Если бы не чужие очертания береговой линии, можно было бы представить, что ты видишь Землю. Иллюминаторов на кораблях Кен-Шо не делали, но зато работал «тающий потолок» – то ли экран с трёхмерной передачей, то ли, во что Мари верила больше, лучам света просто давали пролететь, чуть-чуть сдвигая кусок корабля в четырёхмерном пространстве, позволяя импульсу фотона проскакивать через борт, не гася своей энергии – не поглощаясь и не отражаясь.
На орбите висело сразу три таких корабля, и она, находясь на «Марко Поло», видела расположенный чуть ниже на орбите «Христофор Колумб», к которому гравитационными методами «привязали» три огромных жилых блока. Их тоже сопровождали подобные постройки – административное здание и пара научных лабораторий. К последнему из тройки кораблей, «Джеймсу Куку», скрытому пока от её глаз, оказался притянут склад, гараж и ещё одно жилое здание. Эти девять построек станут основой их колонии на первое время, потом с Земли привезут ещё.
Полёт в сопровождении такого груза за одиннадцать световых лет занял больше недели. Откровенно скучной и неуютной недели, проведённой в основном в предвкушении. Дело в том, что эти корабли не были оборудованы для большого экипажа, на каждом из них могло с комфортом путешествовать человек десять, а сейчас летело почти вдвое больше. Поэтому в каютах жили не по двое, а по трое-четверо – поселиться с мужем ей было бы сложно, и Мари коротала дни в тесном помещении с Рашми и Катриной Кэмпбел. Дима с Айком устроились в каюте капитана, Рене де Кумана, там было слегка просторнее. Сейчас же все пятнадцать пассажиров и трое членов экипажа собрались в достаточно тесной рубке, где можно было только стоять, задрав голову, и охать, глядя на будущее место проживания.
Несмотря на внутренний восторг, в груди слегка щемило от ощущения того, насколько далеко от дома они забрались – Солнце казалось отсюда тусклой оранжеватой звёздочкой. Всего несколько лет назад Мари в числе первых восьми человек ступила на Марс. И тогда подобное казалось пределом человеческих возможностей. А сейчас, и она это понимала, перед ними открыта вся Галактика. Однако в логистических целях Земля решила, что разумно будет колонизировать именно планету у недалёкой звезды Тау Кита, тем более многие фантасты в своих произведениях приходили к тому же выводу, считая её одной из первейших целей экспансии.
– Господа и дамы, – заявил Рене, указывая пальцем куда-то вверх, на планету, – вот туда, недалеко от хребта, мы и направимся. Рядом есть руины погибшей цивилизации, проживание там позволит археологам осуществлять раскопки. Почва выглядит плодородной, вода имеется в изобилии, единственное, там всё заросло лесом, так что придётся слегка расчистить площадку.
Куда он показывал, было неясно, и перешёптывания, волнами прокатившиеся по рубке, подтвердили, что никто не понял.
Потом корабли начали снижение уже на гравитационных двигателях, и планета стала «наваливаться» на них. Было страшновато, честно говоря, и Мари схватилась за руку Димы, стоящего
