Граница темноты - Сабино Кабеса
– Я так больше не могу. У меня будет инфаркт или что-то похуже. Надо что-то сделать. Надо поговорить с Софи. Мне надо увидеть Софи…
К черту отдых. У нее будет достаточно времени отдохнуть, если их корабль во время прыжка превратится в поток квантов, разбросанных по космосу. Лара быстро надела форму и вышла из каюты. Перед тем как закрыть за собой дверь, она кинула последний взгляд на монитор: зеленая лампочка регулярно мигала.
Лейтенант Тан-Дун занималась вводом данных, которые Манкевич методично диктовал ей со своим приятным сирианским акцентом. Люди из Орбитальной колонии Сириуса во всей Федерации считались особенной кастой. Это была самая первая внеземная колония. Ее обитатели считались чем-то вроде федеральных аристократов. И довольно часто они действительно были напыщенными снобами. Они свысока смотрели на обитателей других миров и говорили с нарочитой превосходной артикуляцией. Сирианца было очень легко узнать по акценту. Это не прибавляло им любви среди жителей других планет. Сирианцы никогда никому не нравились.
Никто не мог упрекнуть Манкевича ни в напыщенности, ни в снобизме. Он говорил как сирианец и был крайне вежлив и сдержан, как это было свойственно его землякам. Но он был отличным товарищем и всегда безупречно выполнял свои задачи. Хотя, несмотря на это, его сирианские манеры все равно раздражали остальных.
Все в команде носили одинаковую форму, но только младший лейтенант Манкевич выглядел так, как будто его форма каждый день была новой. Она была идеальной. Знаки отличия блестели, кокарда казалась первозданной, как в первый день ношения, нигде и никогда не было ни пятнышка, ни складки. Как ему удавалось выглядеть, будто он только что сошел с картины?
Тан-Дун стучала по клавишам под диктовку Манкевича. Лара подошла к ним, и младший лейтенант поднял на нее взгляд.
– Сержант, – по-сириански растягивая слова, сказал он, – разве вы не должны сейчас отдыхать?
– Мне жаль, младший лейтенант. Я не могу спать. Я не могу даже закрыть глаза с… С…
Он кивнул. Софи тоже смотрела на нее из-за своих очков, хотя Лара не могла видеть ее глаз.
– Я понимаю, – сказал Манкевич. – Полагаю, вас беспокоит плачевное состояние нашего самого юного сержанта. Это неутешительно.
«Неутешительно», – подумала Лара. – Почему он так разговаривает? Как будто мы на заседании Федерального Сената. Какой высокомерный тип.
Она посмотрела на Софи, которая иронически улыбалась.
– Да, это очень странно. – Лара надеялась поговорить с Софи, но не в присутствии младшего лейтенанта. – Я не могу перестать наблюдать за монитором. Я боюсь, что ее дыхание остановится. Не могу спать. Я очень хорошо отношусь к Душесс… к сержанту Риомар, но эта ситуация меня доконает.
– Разумеется, – произнес младший лейтенант с выражением вежливого понимания на лице. – Понимаю. Возможно, для этой проблемы может быть найдено удовлетворительное решение. Разумеется, надо будет заручиться разрешением капитана Скиапарелли, но, я полагаю, это может быть осуществлено. Мы не можем допустить, чтобы вы не отдыхали в адекватной обстановке. Это привело бы к плачевным последствиям…
Софи за спиной младшего лейтенанта состроила рожу с высунутым языком, и Лара едва смогла сдержать смех. Она сделала серьезное лицо и ответила Манкевичу, стараясь подражать его стилю.
– Я благодарю вас, младший лейтенант, но я не вижу, каким образом я могла бы…
Он, держа планшет с данными в руке, повернулся к Тан-Дун, которая немедленно перестала гримасничать.
– Лейтенант, – сказал Манкевич, – мы с вами соседи по каюте. Как думаете, капитан согласится внести некоторые изменения? Я совершенно не против переехать в каюту сержантов Ливитт и Риомар. Я хорошо умею обращаться с медицинскими мониторами. В юности я проходил социальную службу в медицинском центре Сириуса.
Обе девушки лишились дара речи. Это шутка? Манкевич казался совершенно серьезным… Или это очень серьезная шутка? Без сомнения, он знал то, что знали на «Банши» все: об их чувствах друг к другу. Это был жестокий сарказм? Намерение обратить внимание на необходимость соблюдать «Нормы»? Тан-Дун сняла очки и прямо посмотрела на Манкевича. В выражении его лица она не увидела ни капли сарказма. Может быть, он был единственным, кто не знал об их отношениях?
– Ну… Я не знаю, что сказать, Манкевич, – произнесла Софи с сомнением. Она посмотрела на Лару, которая стояла, совершенно онемев. – Это неплохая мысль, правда, сержант?
– Я… – Лара не знала, что сказать. – Я не хотела бы причинять… Я… На самом деле…
Жить в одной каюте с Софи? На «Банши»? Даже в абсурдном сне такое не могло ей привидеться. Что скажут остальные? Что скажет капитан? Она в любом случае не даст своего разрешения.
Манкевич смотрел то на одну, то на другую девушку. Никто из них не знал, что сказать. В этот момент на капитанском мостике появилась Флоренс.
– Капитан, – обратился к ней младший лейтенант, – вы не будете любезны уделить мне минуту?
Флоренс остановилась.
– Конечно, Манкевич. Что случилось?
– Сержант Ливитт обеспокоена ситуацией со своей соседкой по каюте. Она не может спать, потому что, даже не желая этого, постоянно следит за ее состоянием на медицинском мониторе. Если она не будет отдыхать, эффективность ее работы значительно понизится. Я подумал, что, если вы дадите свое разрешение, я мог бы поменяться с ней местами. Она будет чувствовать себя более комфортно и получит необходимый отдых. Таким образом, проблема будет решена.
Флоренс посмотрела на девушек. Обе выглядели очень смущенными. Они стояли, застыв на месте. Лара, кроме того, покраснела до кончиков волос. Флоренс перевела взгляд на младшего лейтенанта.
– Разумеется, Манкевич. Отличная идея. Если лейтенант Тан-Дун не против, я тоже не возражаю. Лейтенант?
Софи заморгала.
– Да, капитан. Я… у меня нет возражений. Если сержанта Ливитт это устроит…
Капитан повернулась к Ларе.
– Сержант? Это решает вашу проблему? Я хочу, чтобы моя команда находилась в комфортных условиях.
Лара смогла только молча кивнуть. Флоренс улыбнулась Манкевичу.
– Спасибо, Манкевич. Это очень любезно с вашей стороны. Поменяйтесь местами, когда вам будет удобно.
Она прошла дальше к мостику. Тан-Дун первая смогла заговорить.
– Манкевич, я не
