Виталий Вавикин - Электрические сны
– Папа, мне холодно, – сказал мальчик, которого в шаттле напугал капитан Джюн.
Его отец снял куртку и укрыл сына. Мальчик прижался к нему, закрыл глаза. Киф смотрела, как ребенок засыпает. Вздрагивает, тревожно открывает глаза, оглядывается, но сон уже в его голове. Сон, о котором сейчас можно только мечтать.
Киф не сомкнула глаз до утра. Сидела и смотрела, как спит мальчик по имени Биз, не обращая внимания, что встает солнце и теплые лучи играют на его лице. Спит и агент Арг. Спит, словно ничего не случилось. Киф подумала, что ему, наверно, действительно все равно кому служить. О себе она не думала. Реальность превратилась в сон. Даже когда пришли перекупщики и начали переписывать свой товар – элиту, бежавшую с Сателлита-Один в лучшую жизнь. Когда очередь дошла до Киф, она хмуро сказала, что жила в Нижнем городе и не имеет к элите никакого отношения.
– Мне неважно, где вы жили, мне нужно знать, чем вы занимались, – так же хмуро сказал нестарый, но уже беззубый торговец.
– Она была художником, – подал голос Арг.
Торговец нахмурился, смерил агента оценивающим взглядом, затем снова уставился на Киф.
– То, что он сказал, правда? – спросил он, и, когда Киф кивнула, сказал, что это хорошо. – Очень хорошо. – А затем повернулся к Аргу. – А чем занимался ты?
– Он продавал тела бедняков богачам, – ехидно ответила за агента Киф.
– Значит, продавец? – беззубый торговец улыбнулся, думал о чем-то какое-то время, затем неожиданно протянул Аргу бутылку с водой.
Арг кивнул. Торговец кивнул в ответ и продолжил свой опрос.
Обнесенный высокой стеной город просыпался. На центральную площадь тянулись местные жители. Они не собирались принимать участие в послеобеденных торгах, но посмотреть, как это происходит, хотели. В основном это были старики и дети. Охраны по-прежнему почти не было. Киф сидела, прижавшись спиной к решетке, и смотрела, как в центре площади собирают из щитов не то сцену, не то эшафот – она так и не поняла. Опрашивавший их торговец снова подошел к клетке и велел всем привести себя в порядок.
– Товар должен выглядеть достойно, – сказал он, но никто не обратил на него внимания.
Торговец не то рассердился, не то обиделся, потоптался на месте, разглядывая свой товар, и подозвал к себе Арга.
– Хочешь привилегий? – спросил он и, когда Арг кивнул, велел ему позаботиться о том, чтобы рабы хорошо выглядели перед торгами.
– Сделаю все, что смогу, – пообещал агент.
Торговец кивнул. Арг кивнул в ответ.
– Ну, вы слышали, что от вас требуется, – сказал он, когда его покровитель ушел.
– Ты всего лишь чернь, – пренебрежительно сказал высокий мужчина с длинными соломенными волосами. – Такая же чернь, как и она, – он указал на Киф. – Не думай, что мы станем подчиняться тебе. Мы – элита, а ты – никто.
Он шагнул к Аргу, не то собираясь подавить его своим гневным взглядом, не то действительно готовый вступить в схватку. Так, по крайней мере, казалось в первые мгновения, пока кулак Арга не врезался, описав дугу, в ребра блондина. Мужчина пошатнулся и осел, жадно хватая ртом воздух.
– Кто-нибудь еще думает как он? – спросил Арг.
Новых смельчаков не нашлось. Бывшая элита засуетилась, неловко пытаясь привести себя в порядок. Несколько женщин попробовали докричаться до охранника, отделявшего клетку с рабами от собравшейся любопытной толпы, и попросить у него воды, чтобы умыться. Охранник обернулся, долго смотрел на них, но так ничего и не сказал.
– Тебя это тоже касается, – сказал агент Киф.
– Лучше, чем есть, я уже не стану, – сказала она.
– Тогда просто притворись, что прихорашиваешься, – он забрал у ближайшей женщины расческу и протянул Киф.
Киф не стала спорить. Устала спорить. Она расчесала волосы и вернула расческу хозяйке.
– Оставь себе, – скривилась женщина. – Я не стану расчесывать свои волосы после тебя, – даже в клетке она продолжала выполнять полученную с детства установку пренебрежения.
Киф снова не стала спорить. Их определенно не убьют. А рабство не так уж и плохо, особенно если учитывать, что через несколько месяцев она должна была отдать какой-то богатой старухе свое тело. Поэтому страха не было. Может быть, лишь немного унижения, особенно когда начались торги.
Рабов выводили на сооруженный наспех помост и показывали собравшейся толпе. Женщины из элиты упрямились, кудахтали, словно потревоженный курятник. Беззубый торговец по имени Бархт подозвал бывшего агента по имени Арг и велел организовать рабов. Они разговаривали почти четверть часа.
– Бархт говорит, что всех, кого не продадут сегодня иностранцам, отправят либо работать на поля, либо в публичные дома, – сказал, вернувшись, Арг.
Возмущенные женщины притихли.
– Отправиться на поля не так уж и плохо, – осторожно сказал невысокий мужчина средних лет.
– Говори за себя, – одернул его отец мальчишки, которого напугал капитан Джюн. – Мой сын не сможет работать в поле.
– Я лучше буду работать в поле, чем стану рабом! – неожиданно серьезно заявил мальчик.
– Не говори ерунды, Биз!
– Лучше поле, чем кандалы! – заупрямился сын.
– И ты готов работать с утра до ночи не покладая рук? – спросил Арг, неожиданно проявив дипломатичность. – Тебе придется работать, пока у тебя будут силы, пока на твоих ладонях будет кожа и мясо, чтобы держать соху. Пока мухи, которых там будет множество, не занесут в твои раны инфекцию. А после, когда ты умрешь, тебя превратят в удобрение. Ты этого хочешь?
– Я молодой и сильный, – сказал Биз, но его уверенность отправиться на поля пошатнулась.
– А твой отец? Он не выглядит крепким. Ты предпочтешь увидеть его удобрением или в кандалах? – Арг смотрел мальчику в глаза до тех пор, пока тот не отвернулся.
Отец Биза мерил бывшего агента гневным взглядом, но возражать не решался, тем более что агент в действительности лишь помогал ему убедить сына, что им нельзя отправляться на поля.
– Поймите, то, что с нами случилось, не самое худшее из того, что может случиться, – сказал Арг, обращаясь на этот раз ко всем.
Никто не ответил, не возразил, но и упрямиться, когда нужно было выходить на помост, никто не стал. Молча склонив головы, элита поднималась по ступеням и тихо говорила о своих навыках и образовании. Торги продолжались недолго. Толпа вспыхивала в каком-то понятном лишь ей одной возбуждении, слыша, как торговцы выкрикивают суммы за рабов, а затем стихала, когда торговец по имени Бархт сообщал, что товар продан.
Киф отправили на помост сразу после того, как были проданы мальчик по имени Биз и его отец. Их продали вместе, парой, и Киф думала, что это, в общем, оказалось не так уж и плохо. Она не видела их покупателя – толпа была густой, и отличить зевак от покупателей не представлялось возможным. Хотя своего покупателя она смогла рассмотреть. Высокий, бледный, с лицом, словно вырубленным из камня. Он стоял в первых рядах и холодно наблюдал за происходящим до тех пор, пока не услышал, что на продаже появился раб-художник. Оживления не было. Он просто делал ставку, ждал, пока кто-то из других торговцев не побьет ее, и делал новую. И так до тех пор, пока Бархт не закричал:
– Продано!
Но у своего нового хозяина Киф не заметила и тени радости – все то же безразличное лицо-маска.
9
Ожидание. Киф отвели в большой дом, где держали проданных рабов. На окнах первого и второго этажей были решетки. На выходе стоял охранник, но в остальном никаких ограничений. Имелся даже бар, где можно было заказать выпить, а с кухни доносились запахи приготовляемой еды.
– Говорят, тебя купил Мронл? – спросила Киф невысокая девушка с неестественно длинными волосами, которые едва не доставали до пола.
– Это плохо? – насторожилась Киф, тут же забыв о вспыхнувшем аппетите.
– Плохо? Да ты что! – девушка неожиданно рассмеялась. – Многие только и мечтают об этом!
– Значит, неплохо, – подумала вслух Киф.
– Меня зовут Латси, – представилась девушка с неестественно длинными волосами.
Киф назвала ей свое имя.
– Так и в чем твой секрет? – спросила Латси, пытливо заглядывая ей в глаза.
– Какой секрет? – растерялась Киф.
– Почему тебя выбрал Мронл?
– Нет секрета.
– Да ладно тебе! Этот робот не выбирает девушек за красивые глаза или пышную грудь… Тем более что у тебя ничего из этого нет…
– Мронл робот?
– Он с Сателлита-Шесть. Ты разве не знала?
– Нет.
– Говорят, после революции они ищут себе талантливых людей, чтобы они научили их тому, что умеют другие люди. – Латси подошла ближе, заглядывая Киф в глаза. – Так в чем твой секрет? Что ты умеешь? Танцы? Пение?
– Я художник.
– Художник? – Латси задумалась на мгновение, затем просияла. – Я же говорила, что Мронл очень странный!
– Ты считаешь, что художником может стать любой? – спросила Киф, пытаясь скрыть обиду.
– Конечно, не любой, но… – Латси дружелюбно улыбнулась. – Но здесь можно найти людей намного интересней, чем просто художники. Если, конечно, ты не умеешь рисовать силой мысли или еще что… Ведь не умеешь?
