Виталий Вавикин - Электрические сны
– Детей у тебя, конечно, тоже нет? – спросила небрежно Киф после третьего стакана.
– Нет, – сказал Арг. – По крайней мере, я не знаю о них.
– Отец Армы тоже не знает о ней.
– Понятно.
– Врачи сказали, что он был с Четвертого Сателлита. Там у каждого второго генетические отклонения.
– Угу.
– Поэтому Арма и заболела. – Киф смерила агента нетрезвым, но от того не менее внимательным взглядом. – Но тебе, конечно, плевать.
– Мне не плевать, просто…
– Просто это не твое дело?
– Как-то так.
Они снова замолчали. Выпили, попытались заснуть, снова заказали выпить.
– Почему ты продолжаешь служить Овет и Нерру? – спросила Киф. – Они были элитой. Я понимаю. Тогда это имело смысл, но ведь теперь элиты больше нет. Наш дом горит, и я сомневаюсь, что они когда-нибудь вернутся туда.
– Они устроятся в другом месте.
– Ты тоже можешь устроиться в другом месте. Неужели тебе не хочется стать свободным?
– Не надейся, я не отпущу тебя.
И снова молчание. Лишь гудят системы шаттла да тихо перешептывается элита на соседних местах, теша себя мечтами о лучшей жизни.
Киф отвернулась от агента и долго смотрела на бесконечную ночь за стеклом иллюминатора, где виднелась далекая, покрытая океаном планета. Киф слышала, как за ее спиной, на соседних местах, отец рассказывал сыну миф о том, что когда-то давно на этой планете была суша и расцветала жизнь. Люди развивались, совершенствовали науку, в конечном счете погубившую планету. Людям пришлось переселиться на спутники, многие из которых были созданы искусственно.
– Почему они не сделали себе новую планету? – спросил мальчик.
– Наверное, не хотели больше жить вместе, – сказал отец.
– Как Нижний город на нашем сателлите не захотел жить с Верхним?
– Возможно.
Киф закрыла глаза, пытаясь представить, что на планете-океане действительно когда-то была жизнь. Воображение художника вспыхнуло и погасло, потому что кроме картин апокалипсиса ничего не шло в голову. И еще люди с отрубленными головами, тела которых продолжали жить. Но это уже была не часть мифа. Это была жизнь. Если бы сейчас Киф заставили нарисовать картину, она бы нарисовал свое тело с головой старухи. Конечно, у старухи было бы лицо Овет. Она шла бы по залитой солнцем улице и держала за руку Арму, которая бы несла под мышкой голову своей матери. Киф не знала, почему думает об этом, но это было лучше, чем вытягивать из Арга признания в его рабстве и ограниченности.
7
На вторые сутки полета Киф увидела в иллюминатор еще один шаттл, зависший возле правого борта. Флагов на шаттле не было. Люди зашептались, оживились.
– Папа, это что, пираты? – спросил мальчик позади Киф.
Отец не ответил ему.
– Это что, правда пираты? – спросила Киф Арга.
– Сиди тихо, и ничего не случится. У нас все равно нечего брать, – посоветовал он, но пираты забирали не только драгоценности.
Сателлит-Один трещал по швам. Новая власть спутника устраивала публичные казни не успевших сбежать представителей элиты, преследовала их. Никто не станет искать сотню миллионеров. Если превратить их в рабов, то новая власть только скажет спасибо. Им придется по душе идея, что бывшие хозяева стали слугами. Может быть, они пожелают купить некоторых – все зависит от того, чем закончится революция.
Капитана пиратского шаттла звали Джюн, и он решил, что кроме рабов и драгоценностей заберет и пассажирский корабль. Капитан гражданского шаттла пытался возражать, даже когда на борт поднялся капитан Джюн и его люди. Киф слышала гневные крики капитана их шаттла, потом видела, как его бездыханное тело вынесли в грузовой отсек и выбросили в открытый космос.
– Кто-нибудь хочет присоединиться к нему? – спросил капитан Джюн.
Желающих не нашлось. Некоторые пытались прятать драгоценности, не понимая, что это бесполезно – шаттл доставят на базу и разберут, а их отправят на рынок как товар.
– А вы совсем не похожи на пирата, – сказал сидевший позади Киф мальчик, когда капитан Джюн проходил мимо него. – Все пираты страшные, без глаза и без ноги, а вы… Вы… Вы похожи на человека.
– Я не человек, – сказал капитан Джюн. – Я лишь похож на человека, но не человек.
– Как это? – спросил мальчишка.
– Ты когда-нибудь слышал о Сателлите-Шесть?
– Это где живут только роботы?
– Да. И я оттуда.
Все пассажиры молчали, боясь, что капитан не оставит мальчишку в покое, но капитан просто ушел.
– Он что, правда робот? – спросил мальчишка своего отца.
– Не знаю, я никогда не видел роботов с Сателлита-Шесть, – сказал отец и тут же отчитал сына за излишнее любопытство.
– Но роботы в книжках совсем другие! – заныл мальчишка.
Шаттл вздрогнул и неожиданно резво рванул вперед, затем, не снижая скорости, развернулся. Чемоданы полетели с расположенных над пассажирами полок. Зазвенели стекла, драгоценности. Россыпь крошечных камней вспыхнула на полу состоянием. Хозяин, пожилой мужчина, вскрикнул, словно ему воткнули нож в спину, и, упав на колени, начал собирать свои сокровища. Один из чемоданов разбил неимоверно толстой женщине лоб, и она громко охала, промокая рану носовым платком.
– Папа! Смотри! Смотри! – закричал мальчишка позади Киф, указывая на труп капитана, который можно было видеть в иллюминатор.
Пассажиры охнули, словно только сейчас поняли, что их капитан действительно мертв. Шаттл снова тряхнуло. То ли оставленный капитаном Джюном пилот был неопытен, то ли ему просто нравились все эти виражи и ускорения. До полного счастья оставалось лишь отключить искусственную гравитацию, что, впрочем, пилот вскоре и сделал, надеясь сэкономить энергию в батареях, которые после разборки шаттла можно будет еще продать. Алкоголь и напитки для детей покинули стаканы и начали парить в невесомости. Толстая женщина, которой упавший чемодан разбил голову, не успела пристегнуться ремнем и теперь, кувыркаясь в воздухе, словно клоун, забывший нанести на лицо забавную раскраску, пыталась вернуться в свое кресло.
– Не говори, что я не предлагала остаться, – заворчала на Арга Киф.
Шокированные пассажиры медленно приходили в себя. Будущие рабы. Они перешептывались об этом сначала робко, затем начали повышать голос. Возмущение нарастало, как чуть раньше разгоралось пламя революции на их спутнике. Появились лидеры. Они строили планы, которые включали в себя как переговоры, так и попытку силой вернуть власть над кораблем.
– Но если нам удастся захватить шаттл, кто будет управлять им? – подал голос Арг, когда активисты начали подсчет допустимых потерь. – Нужно ждать.
– А ты, я смотрю, и здесь уже готов служить, – зашипела на него Киф.
8
Торговля людьми не была для пиратов новинкой. Об этом говорили клетки, в которые посадили пленников, как только их шаттл приземлился на Сателлите-Четыре. Клетки установили на грузовые машины и спешно увезли с территории космопорта. Загородные дороги были ухабистыми и разбитыми. Вдоль дорог колосились заброшенные поля. Киф слышала, как кто-то из образованной элиты тихо переговаривался, обсуждая историю этого Сателлита.
– Они либо грабят нас, либо ведут гражданские войны на своей земле, – говорили они.
Киф не хотела слушать, не хотела думать. Она закрыла глаза. Машина ехала слишком быстро для разбитой дороги, то и дело подпрыгивая на ухабах. О сне можно было и не думать. И еще эта клетка! Клетка раздражала Киф больше всего. Клетка, в которой должны были перевозить животных, но не людей. И мысль об этом рождала у Киф дикую фантазию несуществующей картины о том, как в клетках перевозят людей со звериными головами. А за рулем машины сидит капитан Джюн – робот с глазами-камерами, хотя в действительности он был обыкновенным человеком, желавшим просто напугать любопытного мальчишку. Да и не было его сейчас здесь – лишь щуплый водитель с густыми черными волосами, в центре которых красовался свежий шрам. И больше никого – пираты считали, что клеток для пленных достаточно. Куда им бежать? Вокруг грязь дорог и поля.
Они ехали до поздней ночи, но им не встретилось ни городов, ни поселений. Были только случайные прохожие, да пару раз встречались грузовики с крытым кузовом. Дорога петляла целую вечность, и уже начинало казаться, что это какой-то кошмарный сон, когда грузовик с рабами наконец-то добрался до города. Ворота были открыты, но возле них толпилась вооруженная охрана. Строя и порядка не было. Грузовик притормозил, водитель перекинулся с охранниками парой шуток. Рабов отвезли по узким улочкам, окруженным каменными домами с открытыми окнами, на центральный рынок. Кран под управлением пьяного крестьянина сгрузил клетку, дважды едва не разбив ее о стены. На площади было тихо, но где-то далеко время от времени раздавались выстрелы. Было тепло, но иногда на площадь, прокрадываясь по узким улочкам, проникал холодный ветер.
