Катерина Снежинская - Дитя Ее Высочества (СИ)
— Ваше Высочество, не соблаговолите ли вы уделить нам минутку вашего драгоценного внимания, — пропела герцогиня за спиной Лары.
Голосок у Арны был довольный, как у кошки, только что слопавшей хозяйскую канарейку и умудрившуюся прилепить оставшиеся перья на морду спящего пса. Обычно такой тон у красавицы появлялся после бурного и плотного общения с особо завидным кавалером. Принцесса подивилась, откуда подруга могла найти в глухом лесу ухажера и напомнила себе намекнуть слишком ветреной герцогине, что егеря, при всей своей мужественности и привлекательности, достойную пару приличной даме не могли составить даже при обоюдном желании.
— Подожди, дай закончить…
Ее Высочество утерла рукавом уже изрядно грязного камзола вспотевший лоб. Мило выпятила нижнюю губку, сдув с лица растрепавшиеся волосы. Глубоко вздохнула и, взявшись тонкой ручкой за нож, решительно докончила разрез, распоров оленя от грудины до паха.
Принцесса ловко, как кошка, отскочила в сторону так, что плеснувшая волна дымящейся крови только задела мыски ее сапог. Нежная Ларелла закрыла лицо локтем, старательно дыша в рукав. Ее мутило, но не столько от запаха, сколько от вида внутренностей, пучившихся, лезущих наружу, напоминая связки сизых, туго набитых и пульсирующих сосисок.
— Ч-что вы делаете? — прошелестел егерь, явно намыливаясь завалиться в обморок.
— А на что это похоже? — равнодушно поинтересовалась принцесса, не без усилия переступая через бок здорового, судя по роскошной короне рогов, трехлетнего оленя.
— Вы его свежуете… — догадался мужик, становясь одним цветом с листом бумаги хорошей выделки.
Ее Высочество даже отвечать на столь ценное замечание не посчитала нужным. Она присела на корточки и ловко, подрезая ножом пленки и связки, начала заворачивать шкуру с брюха зверя на спину.
— Дело в том, — раздался за ее спиной мужской голос, — что анкалы, в отличие от северян, только спускают кровь животному, подвешивая его на сук и вскрывая горло. А свежуют добычу уже на кухне.
— Да? — принцесса обернулась через плечо, глядя на посла Урима не без удивления. — Спасибо за справку. Но зачем же тащить с собой лишнюю тяжесть? К тому же, шкура и требуха — это законная добыча собак. Если их не поощрить, то служить они будут гораздо хуже…
Ее Высочество невозмутимо вернулась к своему занятию. Присутствие посла ее не смущало. И изображать перед ним нежное и трепетное существо принцесса нужным не считала.
Дело в том, что Урим был плющевым государством Анкала, давно от этой зависимости мечтавшим избавиться. И прилепится к кому-нибудь мене требовательному и более наивному. У принцессы были планы намекнуть, что Империя обладает как раз нужным градусом наивности. Если, конечно, ее наивность постоянно стимулировать. А подобные разговоры не один здравомыслящий муж с кисейной девой вести не будет.
— Я не хотел бы прерывать вашего занятия, но у меня есть к вам сообщение крайней важности, — проворковал посол деликатно.
— Считайте, что все мое внимание безраздельно принадлежит вам, — сообщила принцесса. — И не смущайтесь лицезрением моей спины. Уверяю вас, в таком положение мой слух остается прежним.
Она рванула край шкуры и та с треском и мерзким всхлипом освободила оленье плечо. Егерь грустно вздохнул и сполз по сосне, уютно устроившись на опавшей прошлогодней хвое. Арна, до этого с интересом рассматривающая облака, удивленно глянула на слугу и попинала его ногу кончиком сапога. Егерь не отреагировал.
— В обмороке, — презрительно выпятила губки нежная герцогиня. — Если у них егеря такие нежные, то какие же тут солдаты? Или их на подвиги вдохновляют чтением од?
— Чувствительность местных мужчин нам как нельзя кстати, — довольно мурлыкнул посол, который и внешне живо напоминал большого кота. — Информация, которую я хотел вам поведать, не предназначена для чужих ушей. Я не хотел бы разрушать столь счастливо начавшуюся супружескую жизнь и готов заверить ее высочество в моей искренней симпатии столь юной и нежной любви. Но, говорят, что вооружен лишь предупрежденный.
Лора, не вставая с корточек, повернулась к послу, положив локоть руки, в которой сжимала нож, себе на колено.
— Я внимательно вас слушаю, господин посол.
— Дело в том, Ваше Высочество, что у вашего супруга уже есть ребенок — сын, родившийся не далее, как три года назад. Естественно, его рождение незаконно. То есть, дитя, попросту, является бастардом. Но по законам Анкалов наследование трона идет по мужской линии. Соответственно, при должном усердии и определенном количестве приложенных усилий, мальчика можно будет считать наследником принца. Пикантность ситуации заключается в том, что его высочество о своём отцовстве не осведомлен. Мать дитя этот факт скрыла и…
— Продолжим позже, — прервала его принцесса, почувствовав, как задрожала земля.
Скривив недовольную мину, она содрала с рук запачканные в крови перчатки, отбрасывая их в кусты и вручая нож ничего не понимающему послу.
— Мой супруг и несостоявшийся папаша сейчас заявится сюда. Поэтому, будьте любезны, закончить работу за меня. А ваши сведенья очень ценны. И мы с вами обязательно договорим сегодня же вечером. Я приглашаю вас в свою гостиную. Там собирается приятная компания. Мы будем читать стихи.
— Но, ваше высочество…
Посол переводил растерянный взгляд с ножа, который брезгливо держал двумя пальцами, на Лару и обратно. Кажется, приглашение в покои принцессы его впечатлило куда меньше, чем перспектива свежевать оленя.
— Вы же не хотите подвергнуть опасности мою репутацию? — приподняла бровь нежная Ларелла. — Давайте же, удачливый охотник, покажите, что вы не гнушаетесь грязной работой. Вы же смелый и доблестный рыцарь! Приступайте!
Посол явно сомневался в своей смелости и доблести. Но, еще раз глянув на Ее Высочество, благоразумно решил, что смелости перечить юной красавице у него точно недостанет. Поэтому, тяжело вздохнув, он приступил к делу. И когда кавалькада показалась из-за кустов, успел вымазаться кровью с головы до ног. Поэтому восторженному щебету принцессы, восхищенно рассказывающей, как господин посол самолично застрелил этого оленя, охотно поверили все присутствующие. Кроме, кажется, Его Высочества.
Дарин, молча переводящий взгляд с наполовину разделанной туши на супругу и обратно, как-то нехорошо щурился. Впрочем, свои мысли он предпочел оставить при себе. За что юная жена ему была вполне искренне благодарна. Правда, ее благодарность стала бы вообще безграничной, приди принцу идея вовсе онеметь.
* * *Дверь, искусно скрытая гобеленом, приоткрылась, впуская в темную комнату дрожащий луч свечи.
— Дар, — негромко позвал герцог, не решаясь входить в комнату без приглашения.
И не потому, что белокурый юноша отличался особенной робостью. А потому что ему пару раз уже приходилось неожиданно заставать брата за занятиями, для чужих глаз непредназначенными. По крайне мере, так считал Великолепный Дарин. И эту идею он попытался донести до младшего братишки со всей доступной ему убедительностью.
— Я один, входи, — разрешил Его Высочества, почти неразличимый в кресле, стоящем в самом темном углу кабинета.
Впрочем, света тут вообще было немного — только четыре свечи в разлапистом подсвечнике, стоящем на секретере. И эти огоньки больше освещали собственное отражение в зеркале, чем разгоняли вечерний сумрак. Оттого обстановка казалась чрезвычайно таинственной и даже мрачноватой. Тускло поблескивала коллекция оружия на стене. Мягко мерцали не до конца потухшие угли в камине, отражающиеся в стеклянных глазах чучела совы, распростёршей крылья над хозяйским креслом. Сурово и надменно смотрел с портрета прежний король, отец — по крайней мере, так считалось — веселых братьев.
Девушка, робко прячущаяся за плечом герцога, вздрогнула под пристальным взглядом с холста и, приглядевшись, невольно ойкнула, испуганно прикрывшись ладошкой. Портрет выглядел так, словно в него долго швыряли что-то острое. А такое надругательство над королем, пусть и давно помершим, считалось государственным преступлением.
— Вот, привел, — белые зубы герцога блеснули в полумраке отнюдь не очаровательно, а, даже, пугающе.
Далан пошарил у себя за спиной, выталкивая перепуганную служанку перед собой. Она, подчиняясь его не по юношески твердой руке, шагнула вперед и придушенно пискнула, едва не наступив на голову волка, чья шкура украшала пол. Голова была сделана с большим мастерством и полным знанием предмета. Поэтому щерилось животное весьма убедительно.
— Не бойся, здесь никто не причинит тебе вреда, — неожиданно мягким и даже каким-то вкрадчивым тоном заговорил принц.
Как ни странно, но эти слова, произнесенные из темноты, девицу ничуть не успокоили, а возымели как раз обратный эффект. Он взвизгнула, подпрыгнув на месте, и с проворством мыши снова спряталась за спину герцога. Его Высочество недовольно поморщился. Он искренне не видел причин для подобного испуга.
