Катерина Снежинская - Дитя Ее Высочества (СИ)
— Найди, как прищучить эту стерву, Далан, — прорычал принц. — Найди или я за себя не отвечаю! Делай что хочешь, задействуй кого хочешь, трать любые деньги, но найди способ! Если ты этого не сделаешь, то я просто придушу ее. И тогда наш брат придушит меня. А я — тебя.
Белокурый герцог хотел было указать принцу на явные огрехи в его логике, но покосился на разваленную пополам собачку и промолчал.
* * *Секретарь бесшумно, как это умеют делать только самые опытные и талантливые секретари, ступил на ковер, устилающий пол, и застыл статуей, олицетворяющей готовность служить господину всеми силами. Король, скорее почувствовав, чем услышав, его появление, мрачно глянул из-под ладони, в которую опирался лбом.
Метр Хариш, служащий у Его Величества уже более семи лет, внутренне похолодел. Награди его подобным взглядом принц — секретарь бы даже не дрогнул. Но в последний раз такое настроение короля вылилось в трехлетнюю войну за Лейтерские Высоты. «Нет, я не прав, — одернул себя метр. — Война была в предпоследний раз. В последний казначей головы лишился. Правда, казни он едва дождался и сам бы на эшафот прыгнул, да сломанные ноги помешали…».
— Скажи, Хариш, — глухо проговорил король. — Только меня окружают идиоты или недостаток мозгов вообще свойственен людям?
Секретарь, мысленно пообещав себе, что сегодня он так долго откладываемое завещание все же напишет, перебрал возможные варианты ответа. И уже даже выбрал наиболее нейтральный из них. Но видение собственного тела, элегически покачивающегося на виселице, убедило его озвучить что-то более осмысленное:
— Все люди разные, Ваше Величество. Просто вам, в силу положения, приходиться общаться с глупцами. Примерно так же, как удел медика — больные.
— Очень образное сравнение, — усмехнулся Его Величество, а метр почувствовал, как взмок его затылок под париком. — Правда, я сам хорош. Говорили мне воспитатели, что нужно учиться держать себя в руках, но я так и не освоил эту премудрость. В результате мы имеем то, что имеем.
В кабинете повисла тишина. Король, откинув голову на спинку кресла, рассматривал потолок. Метр Хариш преданно рассматривал стену за спиной Его Величества. Одуревшая муха с настойчивостью, достойной более осмысленного поступка, билась в стекло.
Первым сдался секретарь. Он неуверенно переступил с ноги на ногу, тяжело вздохнул и стиснул папку, которую прижимал к груди как любимого ребенка.
— Простите, Ваше Величество… А что мы имеем? — робко поинтересовался он.
— Дипломатический конфликт с княжеством Рихар и скандал с Наийрой, — равнодушно ответил король. — Первым я припомнил долг, который они нам уже семьдесят пять лет выплатить не могут. А вторым — узурпирование устья Рена.
— Но тому уже как сто лет с лишним! — необдуманно ляпнул метр и с досады едва язык себе не откусил.
— А что делать? — глубокомысленно, словно обдумывая философскую дилемму, переспросил король. — Это у меня от прадедушки. Мстительный был старикашка и мелочный. Вот, видимо, его память и всплыла. Я же добрый и справедливый… Или нет?
Данкан резко выпрямился в кресле, сложив руки на столе, и вперился в несчастного секретаря требовательным взглядом. Метр Хариш, несмотря на весь свой опыт, растерялся. И как-то странно повел головой, попытавшись в одном движении обозначить и согласный кивок, и отрицательное мотание. Получилось малоубедительно.
Король усмехнулся и эту улыбку доброй мог бы назвать только человек с очень богатым воображением. Или слепой.
— Не смей сомневаться, — наставительно посоветовал король своему секретарю. — Меня так называет народ. А он, как известно, не ошибается.
Метр снова переступил с ноги на ногу, но счел за благо промолчать. Правда, его это не спасло, потому что Его Величество порой демонстрировал поразительную догадливость, граничащую с умением читать мысли.
— И нечего мне возражать. Да, я сам говорил на прошлой неделе, что представители гильдий ошибаются. Считая, что я чрезмерно повысил налоги в связи с этой свадьбой. Но кто сказал, что гильдийцы — это народ? Ничего даже общего нет. Свора зажравшихся скотов, которые не желают поделиться своим богатством с собственным королем. А народ меня любит!
Секретарь повел бровями, полностью разделяя точку зрения Его Величества. Действительно, народ и представителей гильдий мог спутать только дурак. Особенно после того, как это заявил король.
— Вот и я про то же, — удовлетворенно кивнул Данкан. — Но вернемся к нашим баранам. В смысле, не нашим, а заграничным. Пока заграничным. Что-то мне нестерпимо захотелось расширить собственные владения. Это во мне уже дедушка заговорил. Его хлебом не корми — дай только пограничные столбы подвигать. Созывай на завтра кабинет министров в полном составе и весь генералитет. Буду им свои гениальные мысли излагать.
— Завтра охота, Ваше Величество, — тихо напомнил секретарь.
И вжал голову в плечи. Так, на всякий случай.
— Да Бездна вас всех побери! — рявкнул добрый король и саданул кулаком по столу так, что стеклянная чернильница подпрыгнула и, не пережив шока, развалилась на две ровненькие половинки, залив черной лужицей пачку доносов. — Закончится эта свадьба когда-нибудь или нет? Куда не сунься — всюду свадьба! Между прочим, эти дипломатические недоразумения, которые мне теперь расхлебывать, тоже из-за наших молодожёнов. Я, конечно, добрый, но довести до белого каления и меня можно.
Секретарь, как никто другой бывший в курсе, насколько легко довести Его Величества до белого каления, едва не кивнул. Но вовремя спохватился, осознав, что такие несвоевременные кивки как раз до подобных состояний и доводят.
— А он еще и недоволен! Он еще и ноет! Жена ему не такая и, вообще, судьба тяжелая! — Его Величество в порыве гнева вскочил и, заложив руки за спину, начал мерить собственный кабинет широкими шагами. — Нет, ну какова наглость, а? Ему бы на мое место!
Секретарь, вовремя убравшись с пути короля и забившийся в щель между бюро и книжным шкафом, изобразил лицом искреннее возмущение. Умудрившись сочетать его, все же, с некоторой почтительностью к принцу. Правда, от внимания Его Величества метра Хариша это не спасло.
Данкан остановился напротив него и ткнул ни в чем не повинного секретаря пальцем в грудь.
— Нет, ты скажи! Я виноват в том, что бывший король из нас троих именно мне приходится родным отцом? Разве я виноват, что их матери были шлюхами? И разве я виноват, что именно в моей крови проклятье правящего дома Анкалов? Ради того, чтобы не передавать его приемнику, я двух жен к Отцу отправил! И кто это оценил? Никто! Только ноют и страдают, ноют и страдают!
Метр Хариш, застывший под пальцем короля сусликом, приподнял брови, демонстрируя государю полное понимание и отсутствие желания ныть и страдать. Впрочем, Его Величество на секретаря внимания уже не обращал. Король выглядел как человек, неожиданно ухвативший за хвост идею, граничащую с гениальностью.
— А знаешь что, друг мой Хариш? — поинтересовался он, осеняя секретаря теплой отеческой улыбкой. — Мне кажется, пришло время показать этим господам и дамам, что такое настоящие проблемы. Может, тогда они будут с должным почтением относиться к собственным обязанностям.
Король, удовлетворенно потерев руки, вернулся за свой стол, походя скинув залитые чернилами доносы на пол.
— Итак, слушай меня внимательно. Сделаем мы с тобой вот что…
Глава 5
Об особенностях королевской охоты, засадах и ловушках
«Нужно еще чуть-чуть потренироваться…» — отметила юная принцесса, метя стрелой в мишень и попадая в зад канцлера.
Доводилось ли тебе слышать, дружок, о королевской охоте? О, это поистине увлекательное мероприятие! Проводилась она не просто в лесах, а в заповедниках, принадлежащих короне. Поэтому эти места так и прозывались — королевские леса.
Организовать такую забаву венценосных особ было делом нелегким. Потому и существовал целый штат специальных людей: лесничие, егеря, загонщики, псари. Для того чтобы король остался доволен развлечением, абы какое животное не подходило. За несколько дней до начала охоты в лесах поднимали зверей, отбирая только самых достойных. И к приезду титулованных охотников прекрасные олени, свирепые кабаны или яростные волки уже были загнаны, дабы благородным господам не тратить силы на утомительную погоню.
Представь себе, мой юный друг. Ранее утро, солнце только взошло, и туман стелется над сырой землёй. И вот, в глубине леса, трубит рог, говоря о том, что зверь замечен. Собачью свору, возглавляемую крепкими гончими, спускают с поводков. Псы несутся вперед, капая кипящей слюной с острых клыков, дабы найти и начать преследовать добычу, поднимая ее из логова. А вслед за псами скачет кавалькада храбрых господ.
