Стефани Майер - Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление (сборник)
Как по команде, от низкого рокота грома задрожал лес за нашими спинами, а потом на западе, ближе к городу, раздался гулкий раскат.
– Жуть, верно? – обратилась ко мне Элинор. А когда я обернулся к ней, удивленный таким дружеским обращением, она подмигнула.
– Идем! – Арчи схватил Элинор за руку, и они рванули в сторону гигантского бейсбольного поля. Арчи передвигался… скачками, почти как олень, но не так высоко. Элинор бежала так же быстро и почти так же грациозно, но выглядела совсем иначе. Словно не скакала, а мчалась в атаку.
– Ну что, поиграем? – спросила Эдит, поблескивая глазами.
Было невозможно не откликнуться на ее воодушевленный призыв.
– Вперед, команда!
Она рассмеялась, взлохматила мне волосы и бросилась за остальными. Бежала она агрессивнее остальных, скорее как гепард за газелью, бежала упруго и ошеломляюще красиво. Она быстро догнала и перегнала всех.
– Пойдем и мы? – негромким тенором спросил Эрнест, и только тут я заметил, что смотрю вслед Эдит, разинув рот. Я поскорее захлопнул его, вернул обычное выражение лица и кивнул. Эрнест держался не так близко, как это принято у людей, когда они идут вместе, а на расстоянии нескольких шагов, и я задумался, означает ли это, что он опасается напугать меня. Он легко подстроился к моему шагу, не выказывая нетерпения.
– А вы не играете с ними? – спросил я.
– Нет, я предпочитаю судить. Пусть играют честно.
– Жульничают?
– Еще как! Слышал бы ты, как они препираются! Нет, лучше тебе этого не слышать, а то подумаешь, что они выросли в волчьей стае.
– Вы говорите прямо как мой отец, – засмеялся я.
Он тоже засмеялся.
– Ну, я во многом отношусь к ним, как к своим детям. Я так и не сумел забыть… – он осекся и тяжело вздохнул. – Эдит говорила тебе, что я потерял дочь?
– Нет, – ошеломленно выговорил я, не сразу сообразив, о событиях какой жизни идет речь.
– Мое единственное дитя, мою Грейс. Она умерла, когда ей не было и двух лет. Я был убит горем, потому и сбросился со скалы, – спокойно закончил он.
– Эдит говорила, что вы упали…
– Она – сама деликатность, – Эрнест улыбнулся. – Эдит стала первой из моих новых детей. Моей второй дочерью. Я всегда относился к ней, как к дочери, хоть она и старше меня – по крайней мере, в каком-то смысле, – и гадал, могла ли моя Грейс вырасти такой же замечательной. – Он взглянул на меня и тепло улыбнулся. – Я так счастлив, что она нашла тебя, Бо. Слишком долго она чувствовала себя лишней. Мне было больно видеть, как она одинока.
– Значит, вы не против? – с прежней неуверенностью спросил я. – Хоть я и… не пара ей?
– Нет, – задумчиво ответил он. – Ты – то, чего она хочет. Все как-нибудь уладится, – добавил он, но не перестал озабоченно хмуриться.
Снова зарокотал гром.
Эрнест остановился – видимо, мы подошли к кромке поля. Остальные, кажется, уже разбились на команды. Эдит держалась ближе к левому краю, Карин стояла между первой и второй базами, а Арчи с мячом занял позицию в точке, которая, видимо, считалась питчерской горкой.
Элинор разминалась с алюминиевой битой, от резких взмахов почти невидимой в воздухе. Я ждал, что она выйдет к основной базе, но вдруг понял, что она уже на месте, и это место гораздо дальше от питчерской горки, чем я мог предположить. Джессамин, кэтчер другой команды, остановилась в нескольких шагах за ее спиной. Разумеется, перчаток никто из них не надел.
– Итак… – отчетливо произнес Эрнест, и я знал, что даже Эдит слышит его, как бы далеко она ни стояла, – подача.
Арчи стоял прямо и неподвижно, как статуя. Видимо, хитроумные броски он предпочитал устрашающе крученым подачам. Он держал мяч обеими руками на уровне своего пояса, а потом молниеносным движением кобры его правая рука метнула мяч, и тот ударился о ладонь Джессамин со звуком ружейного выстрела.
– Это был страйк? – шепотом спросил я у Эрнеста.
– Если не отбили, значит, страйк, – ответил он.
Джессамин перебросила мяч обратно в подставленную руку Арчи. Он позволил себе коротко усмехнуться. И его рука снова взметнулась в воздух.
На этот раз вскинутая бита каким-то чудом встретилась в воздухе с невидимым мячом. Треск от удара был оглушительным, громовым; он эхом раскатился по горам, и я сразу понял, почему для игры в бейсбол нужна гроза.
Я едва сумел уследить за мячом, который метеором пронесся над полем и усвистел в чащу ближайшего леса.
– Хоум-ран, – пробормотал я.
– Подожди, – предостерег Эрнест, прислушиваясь с поднятой рукой. Элинор размытой в воздухе молнией перебегала от базы к базе, Карин не отставала от нее. Я вдруг заметил, что Эдит нигде нет.
– Аут! – воскликнул Эрнест. И я с удивлением увидел, как Эдит выскочила из леса с мячом в поднятой руке. Ее широкая ухмылка была видна даже с моего места.
– Элинор бьет сильнее всех, – объяснил Эрнест, – зато Эдит быстрее всех бегает.
Это было все равно что смотреть игру супергероев. Уследить за ней было невозможно – при той невероятной скорости, с которой летал мяч и носились по полю игроки.
Вскоре я узнал еще одну причину, по которой командам потребовалась гроза: зная, что Эдит редко ошибается, отбивая мячи, Джессамин послала Карин «граундбол» – мяч, покатившийся по земле после удара. Карин ринулась за ним, а потом наперегонки с Джессамин помчалась к первой базе. Когда они столкнулись, грохоту было, как от удара двух огромных валунов. От испуга я подпрыгнул, но игроки остались целы и невредимы.
– Сейф! – спокойным голосом объявил Эрнест.
Команда Элинор опережала соперников на одно очко – Ройал ухитрился обежать базы после тег-апа одного из высоко отбитых и долго продержавшихся в воздухе мячей Элинор, – когда Эдит поймала третий мяч. Она подбежала ко мне, искрясь возбуждением.
– Ну, как тебе? – спросила она.
– Одно я знаю точно: больше я никогда не сумею высидеть до конца нудный матч Главной лиги бейсбола!
– Как будто раньше ты их часто смотрел, – засмеялась она.
– Вообще-то я разочарован, – поддразнил я ее.
– Почему?
– Ну, было бы приятно узнать, что все остальные на планете хоть в чем-то не уступают вам.
Она улыбнулась, показав ямочки, и у меня захватило дух.
– Я пошла, – сказала она, направляясь к базе.
Она сыграла по-умному, сделала низкий бросок, недосягаемый для протянутой наготове руки Ройала на аутфилде, и успела молниеносно достичь двух баз прежде, чем Элинор вернула мяч в игру. Карин выбила мяч так далеко за пределы поля – с оглушительным треском, от которого у меня заложило уши, – что возвращать его пришлось объединенными усилиями с Эдит. Арчи хлопнул обеих по высоко поднятым пятерням.
Игра продолжалась, счет постоянно менялся, команды подкалывали и дразнили друг друга, как самые обычные игроки-любители, и поочередно вырывались вперед. Эрнест изредка призывал их к порядку. Гром продолжал рокотать, но мы оставались сухими, как и предсказывал Арчи.
Карин встала на изготовку с битой, Эдит заняла позицию кэтчера, когда Арчи вдруг ахнул. Как обычно, мой взгляд был прикован к Эдит, и я увидел, как она резко вскинула голову и уставилась на него. Их взгляды встретились; казалось, между ними происходит безмолвный разговор. Через мгновение Эдит уже стояла рядом со мной.
– Арчи?.. – напряженно спросил Эрнест.
– Я не видел… – прошептал Арчи, – не знал…
К тому времени собрались все.
– Что случилось, Арчи? – властно и спокойно спросила Карин.
– Они проделали этот путь гораздо быстрее, чем я думал. Теперь я вижу, что ошибся в расчетах, – бормотал Арчи.
Джессамин положила руку ему на плечо.
– Что-то изменилось? – спросила она.
– Они услышали, как мы играем, и пошли другой дорогой, – с раскаянием объяснял Арчи, словно в этом был виноват он.
Семь пар глаз метнули в меня быстрые взгляды и отвели их.
– Долго еще? – спросила Карин.
Выражение предельной сосредоточенности скользнуло по лицу Арчи.
– Меньше пяти минут. Они бегут, хотят сыграть, – он хмурился.
– Успеешь? – спросила Карин у Эдит, снова стрельнув в меня глазами.
– Нет, если понесу… – она оборвала себя. – Только бы они не почуяли запах и не открыли охоту.
– Сколько их? – спросила Элинор у Арчи.
– Трое.
– Трое! – фыркнула она. – Пусть приходят, – на ее крепких руках перекатились длинные ленты мышц.
На долю секунды Карин задумалась. Все с беспокойством смотрели на Карин, только Элинор казалась невозмутимой.
– Давайте продолжим игру, – наконец решила Карин. Голос звучал холодно и ровно. – Арчи сказал, что им просто любопытно.
Весь разговор продолжался несколько секунд, но я слушал внимательно и уловил почти все. И заметил, как Эрнест пристально смотрит на Эдит, словно спрашивая ее о чем-то. Она слегка покачала головой, и на лице Эрнеста отразилось облегчение.
– Побудь кэтчером, Эрнест, – сказала Эдит. – Мне уже достаточно.
