Куда приводят коты - Олег Фомин
– Однако надолго лучше не задерживаться. Сама знаешь, почему.
– Знаю, – вздохнула Черри. Затем продолжила бодро, как вожатая пионерлагеря: – Тем не менее, мы тебе рады, подруга! Не думай о плохом, наслаждайся моментом! Имеешь полное право, как и любой из нас. Тебя, красавчик, тоже касается.
Я не сразу понял, что она обо мне.
– Спасибо, – произнес робко.
Черри рассмеялась.
– Да не за что! Я же тут билеты не выдаю…
– Человеком, котом, а! Чувствуй себя как дом-А!
Рифмованную строчку выдал котик в серой толстовке и красной кепке. Лежит у подножия черной колонки, та продолжает вкрадчиво наполнять пространство битами. Хвостатый рэпер махнул нам лапой, подмигнул.
– Бальзамира – твой дом, бро, если сеешь ты до-бро! Е-е-е…
– Это Раунд, – представила кота Книжка. Затем пояснила: – Всегда говорит рифмой, по-другому просто не умеет.
Запрыгнула на край сцены.
– А это наш сибарит Фараон.
Ходит по кромке туда-сюда, хвост указывает в центр.
– Если хочешь как следует расслабиться, это к нему. Научит отдыхать на широкую ногу. Вернее, лапу.
– Что умею, то умею, – откликнулся кот с ленцой.
Наконец, соизволил сделать полуоборот в нашу сторону.
Золото, а не кот! В буквальном смысле… Короткая блестящая шерсть словно сделана из золотой проволоки. На шее золотая цепочка. Даже в глазах сверкают крошечные желтые слитки. А хвост… Я сначала подумал, полосатый, но пригляделся и понял: это не полоски, а браслеты. Из золота.
Смотрит на нас внимательно.
– Ну, рыжую-то учить не нужно, – говорит после долгой паузы, – а вот с тобой, стиратель…
– Вообще-то он Риф, – перебила Книжка.
– С тобой, Риф, – продолжает Фараон невозмутимо, – придется помучиться. Вернее, ты сам с собой намучаешься.
Внутри меня зашевелилось некое противодействие, слово мне бросили вызов.
– Хочешь сказать, я не умею отдыхать по-королевски? Между прочим, мы с моим другом Ластом за неделю посетили столько банкетных столов, что…
– Да я не про это, – отмахнулся Фараон. – Музыка, фейерверки… Это все мишура. Кайфовать можно и в темном сыром погребе, охотясь на мышей. Жить для себя – вот главное! А для себя ты пока не умеешь…
– С чего это?
– Фараон, не грузи его своей великой мудростью, – чирикает Карри, – лучше давай эту, как ты выразился… Мишуру!
Золотой кот вновь отмахнулся.
– Грузи, не грузи… Все равно не поймет. Пока что.
– Вот пока что давай выпьем за встречу! – Карри подалась к сцене, ее рука потянула меня следом, девушка оглянулась. – Идем, Риф!
– Винные реки, пивной водопад! Жечь будем речью и петь невпопад! К’мон, бейби!
Котик по имени Раунд тюкнул лапой кнопку на колонке, последняя резко уменьшилась до размеров грецкого ореха. Кот поймал за петлю шнурка, встал на задние, передние повесили крошечную колонку на шею, будто кулон. Раунд опустился на четыре лапы, те мягко сбросили его на арену, повели к Фараону.
Мы с Карри вскарабкались на сцену.
Золотой кот, тем временем, поднялся, начал ходить туда-сюда этакой «восьмеркой». Песок, которого в избытке всюду – на трибунах, арене и за ее пределами, – стал взлетать. Его ленты стягиваются к Фараону, кружат вокруг него игривыми змейками, сжимаясь в единый вихрь, и чем ближе летучий песок к тому, кто его оживил, тем сильнее наливается светом. Будто превращается из обыкновенного кварца в настоящее золото. В зыбких линиях сияющей воронки проступает что-то знакомое…
Первым из золотой пыли возник шезлонг. Фараон запрыгнул и улегся на его изгиб за мгновение до того, как тот материализовался, словно у кота не было сомнений, что лежанка появится.
Следом возникли три призрачные кошки. Худощавые и гибкие, как хлысты.
Одна легла сбоку от Фараона, упругий язык полирует шерсть на загривке кота. Вторая устроилась по другую сторону, рядом с ложем, макушка, спина и хвост удерживают над собой широкий поднос с чашами, высокой амфорой и блюдом, заваленным горой всевозможных пестрых закусок. Третья кошка возвышается на спинке шезлонга, фантастически длинный хвост оканчивается пышным, как у павлина, веером, который машет над золотым котом.
Все три служанки полупрозрачные, как миражи, лишь поднос выглядит настоящим.
– Что будете пить, господа? – изрек Фараон с царственной снисходительностью.
– Мартини с яблочным соком, – немедленно отчеканила Карри.
Книжка, опять ставшая девушкой в очках, робко подняла руку, как отличница за партой.
– Глинтвейн, пожалуйста.
– Выбор кота дворового – темное нефильтрованное!
С этими словами котик в толстовке снял с шеи кулон, тот снова вырос в колонку, динамик задрожал в неспешном ритме, а его хозяин лег рядом, неподалеку от шезлонга.
Я, наконец, выдавил:
– Эм… Мохито со льдом.
Мы расселись на просторные подушки с тугими золотыми наволочками, вся эта комфортабельная красота незаметно появилась из того же волшебного песка, пока мы определялись с выпивкой.
Призрачная кошка с подносом проходит около каждого из нас по очереди, громоздкая ноша опасно покачивается, но хранит равновесие, прямо как на голове смуглой индианки из рекламы чая, листьями которого наполнена ее корзина. Амфора плавает, как в невесомости, наполняет кубки, те мягко влетают в ладони моих новых приятелей. Каждый выхватывает из горы угощений на блюде что-нибудь на свой вкус. Воздух наполняется терпкими горячительными градусами…
И самое забавное, амфора-то одна, а напитки у всех разные! В чашу Карри налилось зеленое, в кубок Книжки – красное, парующие, мне посыпались кубики льда с кусочками лайма и мяты… Раунд, как и заказывал, получил темное, как ржаной хлеб, пойло в облаке пены. Даже в человека превращаться не стал – уложил передние лапы на обод кубка, морда зарылась в шипучие пузырьки, только кепка торчит, слышно довольное хлюпанье.
Смеемся, глядя на это зрелище. Лишь Фараон ограничился улыбкой.
На подносе осталось еще три чаши.
– Кажется, Черри слегка задремала, – тихо заметила Карри.
Розовая кошка в джинсовой курточке на третьем ряду трибун действительно свернулась в клубок, хвост накрыл голову, тельце медленно набухает и сдувается, повинуясь безмятежному дыханию…
Карри ткнула указательным пальцем в сторону колонки, большой и средний прищелкнули. В ту же секунду из-за черного корпуса украдкой выбралась – я аж поперхнулся креветкой – миниатюрная копия Карри! Высотой с ее ладошку.
Навалилась обеими ручками на кнопку под динамиком, и тот умолк.
Крошечные сандалики побежали обратно за колонку. Оказавшись в ее тени, рыжеволосая дюймовочка обернулась, кулачок размашисто погрозил мне, и его обладательница юркнула за стихший музыкальный аппарат.
–
