Незримый враг - Екатерина Соболь
Я развернулся и захромал обратно в дом.
Флакон с противоядием – вот что не давало мне покоя. Он сразу привлек мое внимание – я люблю предметы интерьера, все эти детали, способные сделать такой уютной домашнюю жизнь. И меня не оставляло чувство, что я уже где-то видел такой же флакон.
В гостиной все было мирно. Барон так же неподвижно сидел в кресле, будто превратился в мумию, Робин удобно устроился на диване, где только что чуть не произошло убийство, и как ни в чем не бывало строчил в своей драгоценной книжке.
Я скрепя сердце подошел к Робину. Мне не хотелось просить его об услуге, особенно после того, как я во весь голос обвинил его в убийствах, и все же… Флакон от противоядия все еще валялся на ковре, куда уронил его Лиам, и, так как он уже почти закатился под диван, мне было его никак не достать.
– Робин, поднимите его, – велел я и нехотя прибавил: – Пожалуйста.
Тот поднял взгляд, не отрываясь от своего занятия.
– А больше вам ничего не надо?
– Слушайте, я прошу прощения. Это не вы, а я был предвзят. Поднимите флакон, я согнуться не могу.
Робин хмуро глянул на меня, но любопытство все же победило обиду, и он поднял флакон с пола.
– Откройте и понюхайте, – велел я. – И расскажите.
Робин послушался, с подозрением глядя на меня.
– Приятный запах лимона, – буркнул он. – Чем вам еще помочь? Может, остатки выпить?
Он поболтал флаконом – на дне оставалось еще несколько капель. Я обрадовался.
– Да, пожалуйста.
– Серьезно?!
Но я продолжал умоляюще смотреть на него, и Робин вздохнул:
– Ладно уж. Придумаю, как использовать это для статьи.
Он глотнул остаток и удивленно хмыкнул.
– На вкус как вода. Немного пахнет лимоном, но…
Но я его уже не слушал – на предельной для себя скорости шел наверх. Где комната Нэнси, я знал, и сразу направился туда – на этот раз по парадной лестнице. Ступеньки давались мне с трудом, но меня гнало вперед чувство беды, проигрыша и разочарования в себе самом.
Я влетел в спальню Нэнси (ну ладно, ладно: зашел, прихрамывая). Нэнси лежала на кровати, держа Молли за руку, та нетерпеливо протирала ее лицо мокрым полотенцем: видимо, ждала, когда же ей наконец разрешат уйти.
– А вы, мисс, любите, когда вам достается все внимание, – сказал я.
Нэнси повернула ко мне голову.
– О чем вы? – слабым голосом спросила она.
Я молчал, глядя на прекрасную бледную принцессу, которую все мы пытались спасти. Вот только спасаться нужно было от нее.
Глава 11
Убийца
Лимонной розой назвал ее Лиам, рассказывая о том, как впервые встретил. Я еще подумал тогда: какое яркое выражение для такого простака! Может, Нэнси была в желтом платье? Но нет, не в том дело.
Точно такой же флакон стоял на туалетном столике у моей матери. Я был совсем маленьким, а сейчас, потеряв обоняние, почти забыл, как ощущаются запахи, но после смерти мамы я часто нюхал ее духи: у них был свежий лимонный аромат. Видимо, в начале века, во времена юности наших с Нэнси матерей, такие духи были модными среди дам.
А еще, пока остальные восставшие не упокоились, я мог увидеть сцену смерти любого из них. И в воспоминаниях блондинки – одной из жертв праздничного убийцы – я видел и ощущал все то же, что она. Толпу, удар ножом в спину, отворот мужского сюртука и то, как убийца обнял жертву: леденящая душу нежность к той, кого только что лишил жизни. От сюртука исходил нежный аромат лимона: свежий, волнующий. Эти воспоминания притупились из-за обилия событий последнего месяца, но сегодня я увидел флакон, и что-то блеснуло в моей памяти.
– Знаешь, Молли, что самое невероятное? – прошептал я, не отводя глаз от раскинувшейся на постели и такой безобидной с виду Нэнси. – Помнишь, что нам перед смертью сказала Элизабет? Я спросил ее: «Кто это сделал?» А она ответила…
– «Нэнси», – выдохнула Молли. – Ох ты ж, холера…
– Я думал, она просто зовет вас, – продолжал я, подходя ближе. – Но Элизабет в буквальном смысле отвечала на мой вопрос. За что вы убили свою сестру?
В глазах Нэнси мелькнула какая-то мысль, как у шахматиста, просчитывающего ход, и мне стало не по себе. Мур просто за нос меня водил, но теперь я ощутил именно то, о чем говорила Молли. Бам! И все встает на свои места.
Я кожей чувствовал ту же смертельную опасность, которая заставила меня замереть в толпе на земляничном празднике. Вот он, человек, который ударил меня ножом.
– Внешность обманчива, да? – сказал я, остановившись в шаге от кровати. – И одежда может изменить ее полностью, я всегда это знал. Я думал, убийца – мужчина, потому что он был в мужской одежде. Даже с ростом промахнулся – вы для женщины довольно высокая, то есть как раз сойдете за мужчину среднего роста.
Да и Мур в участке невольно подсказал мне: «Я бы женщин со счетов не сбрасывал, то, что убийца был в мужской одежде, еще ни о чем не говорит». Нэнси смотрела на меня без всякого выражения. Я не понимал, напугана ли она, узнает ли в моих словах себя, глумится или растеряна.
Как там говорил Мур? Чтобы остановить преступника, нужно признание, свидетели преступления или улики. Я глянул на Молли. Та выронила мокрое полотенце на пол и осторожно отступала в мою сторону. На одно постыдное мгновение я понадеялся, что Нэнси нападет на нее и выдаст себя, но та лежала на кровати, мирно сложив руки на животе. Из-под черной юбки трогательно торчали поношенные домашние туфли.
Глория, узнавшая хозяйку даже в мужском наряде и имевшая неосторожность требовать с нее денег за молчание, мертва. Значит, надеемся на улики. Я вытащил из кармана флакон от противоядия: бледно-желтое стекло, позолоченный колпачок.
– Ваш?
– Нет, – не моргнув глазом ответила Нэнси.
– Молли, ты сейчас сидела рядом с мисс Нэнси. Как бы ты сказала, чем от нее пахнет?
Молли, отступление которой успешно завершилось рядом со мной, вопросительно глянула на меня.
– Странный вопрос. Чем-то таким… Как от дам пахнет. Вкусным.
– Лимоном? – подсказал я.
– Чего такое лимон?
Вместо объяснений я сунул ей под нос флакон, и она кивнула:
– Ага, вот так же пахнет, да.
– Не продумали вы это, – усмехнулся я, стараясь выглядеть невозмутимо. Душа у меня пела от долгожданного триумфа. – Мало было времени, чтобы спланировать фальшивое отравление, а вам хотелось красивого жеста, вот и схватили первый попавшийся флакон из своих вещей.
– Вы заблуждаетесь.
Мисс Нэнси встала, подошла к туалетному столику и показала мне точно такой же флакон, как тот, что я держал в руках.
– Вот мои духи, других у меня нет, камеристка подтвердит. Это лаймовая вода от «Флорис», мы заказываем ее в Лондоне.
Я нахмурился. Если
