Требухашка. Рождение - Михаил Северный
С Катькой общаться пришлось мне.
Недолго она встречи избегала, но хотя бы попыталась. Пришла, закутавшись в платок, как мусульманка и быстро к себе проскочила, пока мы со стариком машину разгружали. Как назло и не отойти было — усатый надзором стоял за спинами. Потом ещё была машина, и ещё, а потом уборка площадки, а он всё над нами зависал, как коршун. Даже бедному Толику покурить не дал — отойдет на минуту, мы только расслабимся, а он уже назад бредёт с горячей чашкой кофе. Толик только сигаретку достал и назад положит в пачку, а я аромат кофе вдыхаю и вздыхаю.
Катька на улице даже не показывалась, а я всё ждал машину, которая сейчас за мной приедет. Не приехала. А директор тоже после обеда не вернулся, засел в кабинете и по телефону кричал на кого-то.
— Что ты так смотришь на неё? — спросил дядя Толя, — влюбился что ли?
— На кого смотрю? — отморозился я и добавил. — Какая уж тут любовь, ни денег, ни машины.
— Эх, — сказал Толик и пошёл курить.
Катьку я после работы перехватил. Переоделся по-быстрому и ждал за углом. Когда на встречу вышел, то толстушка чуть не убежала, но разговор удался. Я включил обаяние на полную мощность и рассказал о том, что «всё не то, чем кажется», и три мудака в форме живы и здоровы, но немного напуганы. Что её как и Бориску никто не видел и потому если не влезут сами, то никто про них, как про свидетелей, и не узнает.
Девочка заверила меня в том, что никуда и не собиралась идти, а если бы и хотела то набрала полицию ещё вчера. А вот бармена мне бы стоило проверить, раз уж на то пошло. Мы ведь коллеги, а он совершенно чужой человек — первый встречный.
Я поверил ей и домой проводил до самого подъезда, развлекая историями из заграничной жизни. Для полного эффекта хотел чмокнуть в губки на прощание, но не решился. Как-то не тянет меня к ней, даже если нужно притвориться. А без любви и губки не сладкие.
Короче похлопал её по широкой спине, развернулся и ушел. Из-за занавески на втором этаже кто-то выглядывал. Наверное родители всё ещё ждали жениха.
2.
Бармена тоже следовало проверить и тактика заигрываний тут не прокатывала. Поэтому я взял с собой Витьку. Его нужно как собаку выгуливать, иначе из дома не выйдет и «пообсыкает» все углы.
«Может не надо?» — спросил друг, поглаживая яйцо на тарелочке. «Надо Витька, надо,» — сказал я, и мы пошли.
Не встретив сопротивления дошли до любимой «Тройки» и, конечно, Боря был у руля, разливая пиво забулдыгам. Увидев меня он не обрадовался, а когда внутрь привидением просочился Витька — не обрадовался ещё больше.
Он смотрел как мы приближались и бледнел с каждым моим шагом. Витька твёрдо запомнил, что парня нужно припугнуть и первый рванул к барной стойке.
— От-т-вали! — сказал человеку, ожидавшему пиво и положил локти на стол, всматриваясь в «обслуживающий персонал».
— Чего? — промолвил мужик с круглой и красной мордой, краснея еще больше. Витька тоже немедленно начал багроветь, удивляя даже противника
— Я сказал Н-н-н-н-н-н-н
Он пытался выдавить это слово, не получалось, из-за этого он злился и заикался еще больше, напоминая уже не человека, а ружьё стреляющее одиночными буквами. Случайный посетитель смотрел на него расширенными глазами и ушел только когда я встал рядом и послал его на чистом и красивом.
— Не надо нервничать, парни, — буркнул он и свалил, забыв полный бокал. Очень хотелось догнать его красивым пинком под зад, так чтобы копчик болел еще неделю и травматологи получили нового пациента, но мы ведь за добро. Нам так нельзя. Пришлось оставить забулдыгу, дать ему уйти.
Я посмотрел на Бориса. Он посмотрел на меня.
Потом у нас состоялся небольшой разговор, а Витька как Воробьянинов из книжки, хмурил брови, бил кулаком по столу и мычал что-то типа «м-м-молчать».
Борька всё понял и осознал.Он вообще был приятный и понимающий парень. И вообще ему проблем не нужно.
— Ничего не видел. Ничего не знаю. Все люди братья, — подытожил он.
— Хорошо. Девку как делить будем?
Это я сам не понял зачем ляпнул, но слово не воробей.
— Она не вещь, — повторил знакомые слова Борька.
— Ладно, — согласился я, — ну пока.
Мы уже уходили и Витька готовился выдыхать с облегчением, когда я вернулся. Бармен выронил тряпку, которой полировал стойку.
— Что? — промямлил он, заглядывая мне в глаза.
— Никто из троих не заходил сюда? Выпить там пивка после работы, например.
— Нет.
Он не врал. Я ему поверил. Подмигнул и подтолкнул вернувшегося Витьку к выходу. Витька показал бармену кулак.
Когда уже выходили на улицу входящий в бар случайно толкнул меня плечом. Ощутимо и явно сделал это специально, поц. Плечо заныло от боли, а он вместо того, чтобы извиниться, только брякнул что-то грубо. Некрасиво. Я попросил Витьку подождать меня снаружи и развернулся, когда на плечо легла чья-то рука.
— Н-н-н-не-надо.
— Проверю на крылья его. Агрессивный товарищ, очень подозрительно.
Витька помахал головой отрицательно и плечо не отпускал. Я уже было подумал отстранить его, но с другом так себя не ведут, даже если он не прав.
— Живи пока, — буркнул я в сторону бара и вышел на улицу.
3.
Дом спал вместе со своими жителями. Днём он дышал, светился, пульсировал и стучал окнами, а ночью замирал и превращался в огромную спящую коробку с черными глазами.
Никаких детей во дворе, никаких бабок на лавочке, никаких уборщиц и лежащих под машинами ругающихся мужиков. Никаких скандалов слышных через бетонные стены, никаких пацанов, бегающих по крыше. Мамы не высовываются из окон и не кричат: «Вова, домой!». Не пульсирует ток по жилам от включенных телевизоров и компьютеров. Не набирается вода в ванные и стиральные машинки. Скрипят кровати от изредка переворачивающихся тел. Дом спит.
Только не спит Андрей. Еще издалека я замечаю тлеющий огонёк сигареты и понимаю, вторым или третьим чувством, что это он. И сосед не спит именно из-за нас. Он не переживает о том, что мы ходим по ночам и не соскучился за нашими милыми рожицами — он просто ждет нас. А вот зачем, я еще не
