Второй кощей - Дмитрий Александрович Билик
— На чердаке. Целые дни там проводит, — отозвалась, вернувшаяся с минералкой Алена. — Мы первое время пытались ее взбодрить. Вроде как ты же сам ей приказал. Но какое там. Винит себя. Говорит, что погубила, и непонятно, когда ты в себя придешь.
— Кручинится Лихо, — даже с каким-то сожалением отозвался бес. — Я уж пытался ее утешить…
— Не твоего поля ягода, дядя Гриша, — хмыкнул черт.
— Ты вообще помолчи, черная морда, я же для общего блага! — возмутился бес, при этом почему-то покраснев.
Я слушал их вполуха, мозг не успевал обработать получаемую информацию. Вообще, самочувствие оказалось странное. Думалось, что после трехнедельного лечебного сна я должен был проснуться огурцом. Но нет, состояние — словно я все это время без перерыва вагоны разгружал.
От холодной воды заболели зубы, от газа выступили слезы, но я пил и не мог остановиться. Господи, как же вкусно!
Что от меня не ускользнуло, так это мимолетное движение Лео. Он махнул рукой и Алена, к моему удивлению, кивнула. Да и нечисть стала собираться. Это что тут за новый хозяин появился, пока меня не было?
— Пойду, что-нибудь разогрею, — прокомментировала приспешница.
— Я за Лихо сбегаю. Вдруг на радостях поцелует, — улыбнулся бес.
— А я это… Это… — черт стушевался, явно сетуя на свою скудную фантазию. — Просто пойду, в общем.
Когда мы остались наедине, рубежник сел обратно на кресло и хитро мне подмигнул. Кто ты и что сделал с вечно хмурым Леопольдом? Лично я не узнавал своего бывшего телохранителя.
— Сейчас у нас будет серьезный разговор? — спросил я.
— Так не сказать, чтобы серьезный. Но мне нужно ввести тебя в курс дела.
— Куда ввести?
— Куда надо. Итак, общий итог такой. Алексей Вредитель убил Великого Князя. А я убил крона. Резюмируя, все прошло по сценарию номер один. Почти без заминок.
Я кивнул. Не могу сказать, что я великий планировщик. Но после помощи чуров, у нас было несколько вариантов развития событий. Главное — спровоцировать Князя с его расшатанной психикой на конфликт. Это, к слову, было самое легкое. А вот потом начинались нюансы.
Первый вариант — крон убивает Князя. Собственно, он и случился. Более того, я не был уверен, что Алексея Вредителя после этого получится ликвидировать. Нас даже устраивало просто сделать его козлом отпущения и беглецом, за которым охотится все Княжество.
Второй — менее вероятный. Князь убивает крона. Учитывая, что у Святослава имелся Осколок, да еще и фамильная печать давала сил, этот вариант тоже нельзя было сбрасывать со счетов.
Последствия такого развития событий для Великого Князя были не самые радужные. Он бы показал себя, как бы сказать помягче, не вполне уравновешенным правителем. Еще бы, ликвидировал сильного рубежника по весьма сомнительному поводу. А когда вскрылась бы правда, то выяснилось, что убил действительно ни за что. Стала бы роптать дружина, Великий Князь начал бы нервничать еще больше и творить беспредел в промышленным масштабах. К чему бы все в итоге привело? Да ни к чему хорошему. Но о мыслях о покорении мира и о поиске виновных пришлось бы позабыть. Единственный существенный минус — Ткач был бы вынужден податься в бега.
Третий вариант мне нравился меньше всего. С другой стороны, хорошо, что до него вообще не дошло.
— И что теперь? — спросил я.
Вместо ответа Лео вытащил со Слова газету. Нет, я слышал, что у рубежников существует свое печатное издание, где размещаются самые последние новости. Только никогда не видел. Да и, сказать честно, не особо горел желанием.
Газета оказалась обычной. Разве что дизайн допотопный. Простите, винтажный. И на этом все — никакой магии. Даже фотографии не шевелятся. И чего тут рубежного? Обычная еженедельная «толстушка».
На первой полосе была огромная фотография какого-то кряжистого мужика в окружении кощеев. Кстати, позади него стоял довольный Миша Ткач. Вот так так! Заголовок гласил следующее:
«Милостью Бога, провидения и промысла, после трагической гибели Святослава Никитинского на княжеский престол Новгорода и окрестных земель взошел его троюродный дядя Ляхемский Николай Сергеевич».
Я взглянул на дату — а быстро они. Всего через несколько дней после убийства Святослава. Даром время не теряли.
— Ну вот, а говорят, что борьба за власть всегда кровопролитна. Никаких смутных времен и семибоярщины.
— Ты не знаешь всей правды. Первым претендентом на престол была сестра Святослава. Только тут оказался небольшой нюанс, она не рубежница. Впрочем, ее муж Режь-нога и особо приближенные к нему хотели в ближайшее время таковой ее сделать. Но не успели.
— А что случилось?
Лео словно не услышал вопроса. Какой засранец. Раньше он был разговорчивее.
— Вторым в очереди был Князь Тимофей Архиповский. Дядя отца Станислава по материнской линии. Но он внезапно исчез. Третьим оказался Михаил Никольский. На второй день после смерти Князя он передал хист сыну и теперь умирает. То есть, добровольно снял свои притязания на трон. Потому сестра Святослава оказалась мудра. И несмотря на требования мужа, отреклась от престола. Так Новгородским правителем стал Князь Николай, теперь уже Великий Князь. У него много детей, которые могут унаследовать престол, среди них два рубежника. И самое главное — родственные связи с тверскими.
— А это самое главное? — уточнил я.
Сказать по правде, от всех этих Николаев и Михаилов, голова заметно потяжелела. Для меня это просто белый шум.
— Нужен был правитель, которого признают не только в Новгороде, но и в Твери. Иначе сначала возникли бы конфликты на границе, затем вспомнили о спорных землях, а там недалеко и до глобальной войны. Потому так важно, что скажет сильный сосед Если даст добро Тверь, то смирится и вся Русь. К счастью, после некоторой паузы Великий Князь Тверской поздравил Николая Новгородского, так его прозвали из-за неблагозвучной фамилии, с воцарением.
Мне оставалось только глазами хлопать. Я думал, что у нас вообще план-капкан. Ликвидировать сумасшедшего Князя, причем чужими руками и выйти красивыми, в белом пальто. О том, что будет потом и как станут жить после смерти Святослава, мне и в голову не пришло. А тут вон что закрутилось.
— Это все Писарские? — спросил я.
— Насколько я могу судить. Я в дела Княжества теперь не вхож. Но Башка знает, как и что устроено, у него остались знакомые среди молодых рубежников. У Ткача, напротив, есть связи среди кощеев и
