Обещанная медведю. Вернуть ведьму - Анна Григорьевна Владимирова
Я только закатила глаза и прошла в коридор за чемоданом. Он так и стоял сиротливо у стенки.
Давид направился в комнату. Странно. Я бы на его месте уже перетрясла все шмотки. Но, к счастью, Горький не был мной.
– Перенести чемодан сюда? – донеслось из спальни.
– Откуда мне знать? – проворчала я. – Никто не будет возиться с моим чемоданом, кроме тебя, Давид. А так, может, хоть споткнутся на входе и убьются к чертям…
Я не сразу поняла, что он стоит рядом. Резко потянула чистые джинсы из стопки одежды, а следом, как это часто бывает, вытянула самое неподходящее – несколько особенно дорогих мне нот в плотных обложках. Они рассыпались аккурат Давиду под ноги. Он поднял одну и удивленно пролистал:
– Ты играешь на каком-то инструменте?
– На пианино. – Я раздраженно принялась укладывать ноты обратно в чемодан.
Было глупо их тащить с собой, но я ничего не могла поделать, цепляясь за эти дорогие сердцу ветхие тетрадки.
– «Времена года» Чайковского?
– Да. – И я вырвала из его рук последнюю тетрадь. – Не трогай.
– Дай посмотреть, – неожиданно попросил он. – Я аккуратно.
– Ты нот не видел? – не позволила я и небрежно бросила тетрадь поверх вещей. Но тут же схватила и принялась бережно укладывать в чемодан.
– Не трудись. Все равно придется распаковывать, – заметил он равнодушно и направился в кухню.
– Я все забываю, что тебя не убьют сегодня, – тихо проворчала, будто был шанс, что оборотень не услышит. И повысила голос: – Мне торжественно одеться?
– Главное, быстро.
Выбрав вещи, я закрылась в спальне. Завернула волосы в высокий небрежный пучок на макушке, надела джинсы, футболку и длинный теплый кардиган крупной вязки. Под него – светло-бежевые лодочки. И выбежала к Давиду на крыльцо.
Горький курил, хмуро глядя на свой туман.
– А солнце у тебя тут бывает?
Он быстро глянул на меня и кивнул в сторону калитки:
– Поехали.
Мне не нравилось, что он нервничал. Нервничать я и сама могла. Но учитывая, что именно Давид приобрел вместе с моим чемоданом, держался он весьма хладнокровно.
– Почему ты нервничаешь? – спросила, когда он завел двигатель.
– У меня все не как у людей.
– А ты бы хотел?
– Да. Иногда хочется спокойствия.
– Но ты не поэтому дергаешься.
– Я не дергаюсь, Слава. Я просто вижу варианты развития событий, и не все они меня устраивают. Например, с матерью твоей что делать?
– К чертям ее, Давид. Запихать в такое место, из которого она не вылезет никогда, – жестко постановила я.
– Сама себе противоречишь.
– А есть варианты?
– Они меня пока что не сильно устраивают. К примеру, это твое признание в том, что ты содействовала… Но дальше может не устроить тебя. Я могу начать судебный процесс, в котором доказываю, что тебя вынудили. Могу добиться условного. А она сядет.
Я напряженно втянула воздух:
– Гарантировано?
– Вполне. Но лучше было бы, конечно, узнать, что было в папке.
– Я хотела откупиться от нее, Давид. Чтобы больше не слышать ее упреков. Думала, сделаю последнее дело для нее, и на этом все. Мне было неважно, что там.
Он только еле заметно покачал головой. Но, стоило выехать на МКАД, нам стало не до разговоров. Я заметила, как Давид плавно давит на педаль газа, сильнее сжимая руль. Одного его взгляда в зеркало заднего вида было достаточно, чтобы понять почему.
– Что там? – задышала я чаще и оглянулась. За нами не отставая пер какой-то черный джип. – Погоня?
– Что-то вроде, – сурово отозвался он, и я почувствовала, как с его пальцев срываются мастерски сплетенные заклятья.
Отдельно от всего это выглядело захватывающе. Но сейчас только сильнее пугало.
Мобильный Давида снова зазвонил, но он и ухом не повел, а спустя несколько резких маневров вдруг вырулил с центральной полосы на очередной съезд и сбавил скорость. Я не могла перестать озираться.
– Не бойся, все нормально, – сообщил.
– Кто это был?
– Инспектор твой, видимо, все связи на крыло поднял.
– Ты так спокойно об этом говоришь! – вырвалось.
– Потому что не вижу повода паниковать. Я сообщу тебе, когда будет можно.
– Давай просто выедем пораньше в следующий раз? Если эта поездка что-то должна решить…
– Я думал, он тебе не нравится, – усмехнулся невозможный оборотень.
– Не нравится! – выпалила я. – Но и участвовать в погонях мне тоже не нравится!
– Ты вела жизнь на острие – и не любишь погони?
Мне нравилось, что он улыбался. Понятия не имела почему, но больше он не переживал. И я тоже расслаблено откинулась на спинку сиденья. За окном мелькали хрущевские пятиэтажки и мрачно-тесные дворики. Никогда не любила Москву осенью. Некстати накатила тоска, и я поежилась.
– Замерзла? – сразу отреагировал Давид.
– Испугалась, Горький! – попыталась изобразить злость на него. Лишь бы он ничего не почувствовал. Черт знает этого мужчину, на что он способен. Мне казалось, стоит ему захотеть по-настоящему, и я расскажу все. – Куда мы едем?
– К одному цыганскому барону.
– Что?! Зачем?!
– Он мне должен.
– Что тебе может быть должен цыганский барон?!
Захотелось выпрыгнуть из машины. К горлу подкатил ком, и я, раскрыв рот, хватала воздух.
– Помощь. – И Давид глянул на меня насторожено: – Что такое, Слава? Ты и цыган московских успела обнести?
– Не знаю я никаких московских цыган! – закатила я глаза. – Просто не люблю их.
– Почему? – допытывался Давид.
– Они через одного ведьмаки. И не любят других ведьм. Ты же должен знать.
– Ну мало ли кто ведьм не любит, – пожал он плечами, все так же не спуская взгляда с дороги, и лишь изредка поглядывая на меня. – Оборотни тоже должны не любить.
– Они и не любят, – огрызнулась.
Вскоре дорога вывела за дома и углубилась в светлый лес. Листья лимонного цвета завороженно шевелились на деревьях, по длинным прядям травы с обеих сторон дороги стелился прозрачный туман, будто был ищейкой Горького и бежал вперед хозяина. Мне показалось, что мы все-таки сбежали. Я даже усмехнулась, когда вдруг из-за очередной трепетной кроны мне в лицо ударил рассветный луч.
Где-то далеко в городе бесились ведьмаки из-за несостоявшейся свадьбы, а я укатила с оборотнем в московские леса к цыганам, чтобы те выдали мне разрешение на прогул собственной свадьбы, не иначе.
– У тебя что, музыки нет никакой? – повернулась я к Давиду.
Он бросил на меня очередной взгляд из-под густых бровей, и дыхание привычно сбилось.
– А что ты любишь слушать?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Давай сборник какой-нибудь поставим. Я могу подключить со своего телефона.
– Ты мобильный у меня выуживаешь? – вздернул он бровь насмешливо.
– Зачем он
