Предатель в красном - Эш Хейсс
И хотя я пыталась увидеть брата, этот образ мне все же был не знаком.
Дел был курносым мальчиком, небольшого роста, с круглым детским лицом и невозмутимо взрослым взглядом. А этот юноша выглядел слишком строго во всем. Все барьеры имели белые волосы, белую кожу и светлые глаза, но в остальном они все были разными. Однако почему-то, смотря на строгого эфилеана, я внезапно вспомнила странный сон, где белый образ в огромной колбе произнес:
«…С о п р о т и в л я й с я…м е р т в ы м…и…н е…в и н и…с е н с о р а…с…м е т к о й…к о т о р о г о…п р о к – л я н е т…в е д ь м а…»
Он убрал руку с моей головы, и я, не сдержавшись, задала вопрос:
– Ты ведь барьер-сенсор? У тебя есть метка?
Незнакомец вздрогнул и будто заледенел на секунду, а потом оттаял и начал задумчиво расхаживать по комнате.
– Почему ты молчишь?
– Я удивлен, что ты вообще знаешь про такие вещи, как метки. – Незнакомец потер лоб и поправил волосы.
– Так она у тебя есть?
Он остановился посреди кабинета и, смотря куда-то в пустоту, робко ответил:
– Нет.
– Вот как… Значит, это не ты.
Сенсор подозрительно покосился и продолжил уже более уверенно:
– Твоя учеба и вечерние тренировки будут приостановлены на какое-то время. Если у тебя есть вопросы или захочешь поговорить… – Он затих, не решался продолжить, будто сопротивлялся каким-то мыслям. – Вот же… Асера́таль! [25] Дон не приказывал возиться с тобой. Ладно… Я сегодня зайду к тебе после девяти. К тому времени смогу восстановить силы после инцидента на корте. Я не рассчитал, что поглощать огонь окажется сложнее, чем другие стихии. – Сенсор направился к выходу, уверенно стуча каблуками туфель.
– Как тебя зовут? – крикнула я вслед.
– Мартин. Зови меня так.
* * *
К вечеру буря переживаний сменилась штилем, однако обезболивающие жгуты иссохли, и следующие несколько часов я провела в агонии. Как назло, моя скромная квартира настолько проста в интерьере, что во время приступов жара было попросту не на чем заострить внимание.
Капельки пота выступали на лбу, руки будто горели. Зажатый ремень между зубами, чтобы не кричать, и первые попытки нанести медикаменты и мази не сработали.
«Кайл… Хочу поговорить с ним. Хочу видеть его рядом».
* * *
Ровно в девять раздался стук в дверь. Если это Мартин, то он пришел как раз вовремя во всех смыслах этого слова. С момента воспламенения и до состояния агонии прошло четыре часа.
В комнату вошел худой беловолосый эфилеан. Вот он, тот самый знаменитый Мартин, на которого, как и на Дона, молились беловолосые фанатики Кампуса, когда смотрели на витражное солнце. Он не выглядел величественно или мужественно в отличие от Дона, но походка у сенсора была такая же, как у старца.
Держа в руках небольшую тряпичную сумку, он подошел к моей кровати и принялся доставать странные баночки, жгуты и еще какие-то ведьминские вещи, расставляя их на тумбочке.
Избавив мое лицо от испарины, Мартин завязал на обожженных руках браслеты из жгута и посыпал раны содержимым банок. Крик, который я не смогла сдержать, был неистовым. Попытки вырваться, угрозы, снова крики – все было бесполезно: Мартин крепко держал меня за запястья барьерской силой и продолжал сыпать тертый порошок. Он постепенно всасывался в раны, жгуты тоже начинали действовать. Боль отступала, но у меня больше не осталось сил. Голос охрип от криков.
«Расскажи мне хоть что-нибудь, просто поговори со мной».
– Я нашел барьера жизни. Редкость, но один из них оказался среди нас. Этот тип обещал помочь. – Он осмотрел ожоги. – На руках много мертвых тканей, поэтому он постарается восстановить то, что уцелело. – Мартин промокнул мой пот сухим полотенцем. – Тебя сильно лихорадит. Как только порошки закончатся, я буду сам снимать лихорадку и боль сенсорикой. Эту ночь мы протянем, но будет тяжело. Приготовься. – Он снова вытер пот.
– Уже лечил эфилеанский огонь?
– Нет, – ответил сенсор. – Я мало общался с эфилеанами огня, когда они были живы. Кстати, у них тоже были веснушки. Уже не помню, когда в последний раз видел такую пигментацию.
Я не отозвалась. Был ли это комплимент? Хрен джелийский его знает, но подобное меня смутило.
Мартин заметил белую повязку на моей шее.
– Кольцо надежды, – прокомментировал он. – Белая лента. Ее надевали наши предки тем, кто был скован болезнью. Было ли это чудом или просто выдумками, но, по слухам, получив белую повязку барьера, пострадавшие выздоравливали.
– Это подарок сводного брата. Он видел, что я все время реву, и подарил ее. Тогда я перестала плакать и впервые назвала его братом.
– Он хотел избавить от печали, и у него это получилось. Люди, кстати, тоже так могут и без белых повязок. Чувствуя печаль близкого, всего одним прикосновением, одной улыбкой в нужный момент они способны вылечить, – Мартин потер свой лоб.
– Что насчет элементалия земли?..
– Он жив, но получил много ожогов. Мой барьер поглотил все пламя, которое вспыхнуло на корте. Я до последнего не мог потушить твои руки, – Мартин опять потер лоб. – Души мертвых – страшная кара. Ты – последний кровный носитель огня. Это может быть причиной, почему гнев мертвых коснулся тебя. Второй закон эфилеанского мира.
В воздухе застыла тишина.
– Мне страшно. – Это все, что я смогла из себя выдавить.
– Я попробую что-нибудь придумать.
– Почему ты это делаешь?
– Потому что я единственный сенсор, способный почти сразу почувствовать в твоей голове кого-то постороннего. Поверь, Дон выдрессировал меня так, что во всем городе у меня самый высокий показатель сенсорики. Кто еще может помочь? Жнецы? Они никогда не согласятся. Более того, я подозреваю, что они посадят тебя в тюрьму за одержимость, а дальше только джелийские боги знают, что с тобой будут делать собиратели душ. – Мартин встал, чтобы налить в графин воды.
– «Отомсти». – Я бросила ему вслед, и сенсор замер. – Право мести по второму эфилеанскому закону. Они хотят, чтобы я нашла Асентрит.
– Так значит, ты… «путник», – почти шепотом произнес Мартин, будто его чем-то осенило.
– Я не собираюсь никому мстить! – Я невольно вскочила, но Мартин схватил меня и прошипел:
– Ты найдешь камень. Рано или поздно… потому что это предрешено. Но главное – вернись с ним в Кампус. Обязательно вернись! Я… Мы… придумаем, как с ним быть.
– Что ты?..
– И еще: сопротивляйся мертвым.
Фраза точь-в-точь повторяла слова незнакомца из
