Павел Корнев - Спящий

– Их кровь текла рекой, – произнес я, чувствуя, как все обмирает внутри.

Томас Смит взял с тумбочки полупустую бутылку, задумчиво посмотрел на нее, но вновь наполнять стакан не стал и поставил обратно.

– Я построил окружность, рассчитал приблизительное место преступления и очень быстро обнаружил подходящее место. Риверфорт.

– А время?

– Между первым и вторым убийствами прошел месяц, следующий промежуток составил всего две недели, затем неделю. Вычислить примерное время было несложно. Я знал где и знал когда и обратился в полицию. Подробностей по телефону сообщать не стал, сказал лишь, что напал на след убийцы, и условился о встрече. Вечером того же дня меня попытались зарезать.

– С кем ты работал в полиции?

– Со старшим инспектором Мораном, – сообщил Смит, заметил, как у меня дернулось веко, и, будто опытный игрок в покер, насторожился. – Ты его знаешь? – поинтересовался он.

– Доводилось общаться, – признал я.

– Не берусь утверждать, что он как-то замешан в этом, – предупредил сыщик. – Утечка могла произойти от кого-то из его подчиненных. Я разговаривал с помощником.

Я кивнул. Действительно, могло случиться и так.

– В Риверфорт ацтекам было не попасть. Я предположил, что они совершат жертвоприношение на мосту, и занял позицию на крыше соседнего дома. – Томас Смит с болезненной гримасой поднялся на ноги и посмотрел на меня. – Вот только вместо ацтеков появился ты. Как же так вышло, Лев?

– Вряд ли это простое совпадение, Томас.

– Именно! Круг замкнулся, ритуал завершен. Кто-то очень важный провез жрецов на монетный двор. Мы не знаем кто, все упирается в твой приказ. Когда нужно было взорвать бомбу: на въезде в форт или на выезде? Требовалось предотвратить ритуал или избавиться от ацтеков уже после него – вот в чем вопрос!

Я этой убежденности сыщика нисколько не разделял, поскольку точно знал, кто именно должен был стать жертвой взрыва, но невольно и сам поддался сомнениям.

А что, если меня использовали втемную и дело было вовсе не в покушении на регента? Или требовалось убить двух зайцев одним выстрелом?

Томас Смит ушел на кухню и вернулся с пиджаком в руках.

– Куда собрался? – забеспокоился я.

– Пройдусь, послушаю, что говорят люди. Тебе на улице лучше не показываться. Закрой за мной дверь.

Я задвинул засов, вернулся в комнату и уселся на диван. Требовалось обдумать ситуацию, в которой угораздило оказаться, но голову заволокло туманом, и меня буквально вдавило в диван. Сон навалился невыносимой тяжестью, начали слипаться глаза, разобрала зевота. Тогда я заставил себя подняться на ноги и принялся выхаживать от стены к стене.

Со скрипом распахнулась дверь платяного шкафа, но я даже не вздрогнул. Просто ожидал чего-то подобного и не ошибся: на меня с откровенным ехидством во взгляде уставилась зубастая физиономия Зверя. Его бледная кожа светилась изнутри сиянием чужой силы.

– Драть, Лео! – расплылся альбинос в широченной улыбке. – Поздравляю, ты опять облажался! Теперь кузина точно велит отрубить тебе голову!

– Голову отрубят мне, а в ад отправимся мы оба, – спокойно напомнил я.

– Мальчик мой, это же замечательно! Я ведь воплощение твоего стремления к саморазрушению, не забыл? – фыркнул Зверь, раскурил окурок сигары и задумчиво почесал когтистым пальцем за ухом. – Хотя, надо сказать, с саморазрушением ты прекрасно справляешься и без меня.

– Все это неправильно!

– Все идет по плану, Лео. Просто тебя не поставили о нем в известность. Пешке не сообщают о размене на ферзя. Ее просто двигают вперед.

– Не пешке, – покачал я головой. – Как минимум ладье.

– Драть! – расхохотался альбинос, щуря сиявшие чужой силой глаза. – В главном-то я прав!

– Прав.

Слова вымышленного друга о чужом плане запали в душу неожиданно сильно.

Убийства сиятельных, непременно женщин, круг на карте, опоясывающий Старый город, жертвоприношения в местах, где пролилась кровь падших, – все это было частью чего-то несравненно большего. А еще вспомнились страхи кузины, и как-то враз бредни о спящем в ее крови существе перестали казаться смешными. Центр окружности находился на Дворцовой площади, и простым совпадением это быть не могло.

Кто-то затеял игру с дьявольски высокими ставками.

– Драть! Малыш, у тебя сейчас от дурных мыслей голова лопнет! – осклабился Зверь. – Хлюп! И пораскинешь мозгами!

– Помолчи! – потребовал я. – Не мешай!

Альбинос выбрался из шкафа, который был ему откровенно мал, взял с тумбочки полупустую бутылку бурбона, будто в отместку кинул окурок сигары в стакан и вернулся обратно.

– Я-то помолчу, – буркнул он после этого, – а что будешь делать ты, малыш, когда сюда нагрянет полицейский наряд?

Оставив когтями глубокие царапины, Зверь изнутри захлопнул дверцу и затих. Я подошел к шкафу, открыл его и без особого удивления обнаружил, что внутри никого нет.

– Фокусник, драть! – невольно вырвалось у меня.

Я похлопал себя по губам, взял стакан с окурком и подошел к окну, но открыть рассохшуюся раму не сумел и отправился на кухню. Выплеснув сигару с остатками бренди на улицу, внимательно осмотрел пустой двор, потом встал у входной двери и прислушался. Тишина.

Вновь накатила сонливость, и я принялся обшаривать полки в поисках чего-нибудь бодрящего, но не нашел ни кофе, ни чая, ни чего-либо съедобного вовсе. Томас явно не предполагал, что ему понадобится конспиративная квартира, и после покушения у него просто не было времени подыскать что-то более приличное.

Ну да – какие могут быть неожиданности, когда работаешь в одной упряжке с полицией метрополии!

Я негромко рассмеялся, и тут постучали в дверь.

Выглядывать в глазок я не стал, встал сбоку и взвел курок пистолета.

– Лев, это я! – послышалось из коридора.

Предупреждение вымышленного друга царапнуло натянутые нервы, но я решил довериться сыщику и сдвинул засов. Томас переступил через порог, быстро запер дверь и протянул мне газету.

– У тебя большие проблемы, дружище, – сообщил он, протягивая свежий номер «Столичных известий» с моей зернистой фотографией.

Впрочем, все оказалось не так уж и плохо – о причастности к нападению на Риверфорт в заметке не говорилось ни слова, разыскивали меня по весьма невнятному обвинению в угрозе государственной безопасности. К тому же был использован снимок, сделанный в последнее посещение Ньютон-Маркта, а незнакомому человеку узнать меня по нему сейчас было чрезвычайно затруднительно.

– Третий департамент! – брезгливо поморщился я.

– Ты как будто не удивлен? – прищурился Томас.

– Ожидал чего-то подобного, – признал я, раздраженно смял газету и выкинул ее в мусорное ведро. – Думаешь, от хорошей жизни с лейб-гвардией связался?