Изгнанник Ардена - Софи Анри (российский автор)
Адалина долго думала, прежде чем задать следующий вопрос:
– А он не говорил, куда отправится?
Малия задумчиво прикусила губу и с опаской посмотрела по сторонам.
– Вы супруга или невеста господина Амира? – смущенно уточнила она.
Адалина удивленно выгнула бровь.
– Нет, мы не связаны узами. В Харият нас привело общее дело. А какое это имеет значение?
Малия снова оглянулась, а потом с заговорщическим видом подкралась ближе и склонилась к ее уху.
– Омар сказал, что сопроводил господина в самый лучший дом удовольствия в городе.
Лепешка опустилась в желудок с тяжестью булыжника. Адалина потянулась за мятным чаем, чтобы избавиться от сухости во рту, но каждый глоток причинял боль.
– Спасибо за сытный и вкусный ужин, – вежливо поблагодарила она и поднялась на ноги. От долгого сидения на полу за низким столом спина с непривычки затекла.
Адалина вернулась в свои покои, где слуги уже зажгли свечи, разгонявшие сумерки и источавшие аромат сандалового дерева. В голове у нее крутились назойливые мысли о Тристане. Вполне возможно, он отправился в бордель, чтобы собрать нужные сведения, а не ради развлечений. Но даже если он собирался провести ночь в объятиях продажной девицы, это не должно ее интересовать – и уж тем более беспокоить.
Упорно твердя себе это, Адалина села за письменный стол привычной высоты, к счастью, и достала из ящика лист бумаги и карандаш. Ей хотелось отвлечься от тревоги за собственное будущее, от необоснованной ревности и чувства одиночества. Она выводила линии и штрихи на желтой плотной бумаге до тех пор, пока глаза не устали от тусклого сияния свечи. Закончив набросок, Адалина придирчиво изучила его и разозлилась на себя за то, как точно ей удалось передать образ Порочного принца в миреасской одежде.
Сложив лист пополам, она убрала его на дно своей шкатулки и заперла ее на ключ.
Как жаль, что нельзя так же запереть чувства, которые с каждым днем все глубже пускали корни в ее сердце, грозя пронзить его насквозь.
Глава 26
На седьмой день в Миреас прибыли Кристин и Изекиль.
Все это время Тристан почти не появлялся в доме. Адалина же гуляла по саду, читала в библиотеке и играла на пианино в музыкальной комнате, а вечера проводила в шатре, слушая завораживающую игру музыкантов на флейте. В один из дней она посетила местный рынок в сопровождении Малии и чуть не потеряла сознание от сильной жары. Но даже миреасский зной не удручал ее так сильно, как невообразимая скука и одиночество, поэтому приезду Кристин и Изекиля она обрадовалась как своим давним друзьям.
С Кристин, высокой белокурой девушкой с зелеными кошачьими глазами, она поладила сразу.
– Кристин, ты ведь знаешь, что поверх чоли надо надевать накидку или тунику? – светским тоном спросил Тристан, когда они вчетвером трапезничали на террасе, сидя на шелковых подушках.
За недолгое время, проведенное в Харияте, Адалина привыкла к их традиционной одежде. В ней было нежарко, она не стесняла движений и не оголяла ноги, когда приходилось сидеть на полу. Замечание Тристана было обоснованным, поскольку Кристин надела лишь шаровары и чоли, обнажавшей ее живот от пупка почти до груди. И от Адалины не ускользнуло, как жадно Изекиль поглядывал на полоску белоснежной нежной кожи.
– Тебя что-то смущает? – обманчиво заботливым тоном сказала Кристин.
– Меня, в общем-то, тяжело смутить. Но миреасцы – народ более чопорный. Будь добра, уважай чужие традиции.
– И это говорит человек, который сегодня на рассвете вышел из хаммама голым, – с сарказмом напомнила Адалина, выковыривая из толстых стенок граната алые ягодки. – Даже на другом конце дворца были слышны вопли молодой служанки: «Там голый господин! Он совсем-совсем голый! Всевышний меня забери, я до замужества увидела одноглазого змея, теперь никто не возьмет в жены несчастную Амалу!» – Адалина с точностью повторила писклявый голос бедняжки.
– Откуда я знал, что она шла туда со стопкой чистых полотенец? – парировал Тристан. – И ты забыла добавить, что она говорила про большого одноглазого змея.
– Разве? Я думала, эту часть она произнесла на миреасском наречии. «Бальчи» на их языке означает «сморщенный».
Изекиль поперхнулся медовой настойкой, и даже надменная с виду Кристин захихикала.
– Ты мне уже нравишься, – сказала она, и Адалина одарила ее легкой улыбкой в ответ. – А что касается тебя, брат, то лучше бы делом занялся, вместо того чтобы разгуливать голышом.
– Я и занимался делом, – довольно протянул Тристан. – И за неделю очень многое узнал. Кажется, я нашел того, кто поставлял яд моему преследователю.
Веселье от шуточной перепалки мигом сошло на нет, и все притихли, внимательно слушая Тристана. Кристин замерла с салфеткой в руках, которой собиралась стереть с пальцев жир от мяса. Изекиль играл изящным кинжалом, уперев острие в деревянную столешницу и прокручивая его вокруг своей оси.
Адалина уже ждала, что Тристан попросит ее оставить их одних, но он этого не сделал.
– Я всю неделю коротал вечера в самом дорогом борделе Миреаса, оставил там целое состояние, но это принесло плоды. Те девушки раз в три ночи посещают дворец нашего изготовителя, Фарада Наби.
– Я слышала о нем, когда проводила здесь прошлую зиму. Почему ты уверен, что это именно тот изготовитель, который нам нужен? – спросила Кристин.
– С тем растением, из которого изготовили яд, чтобы запугать меня, работают лишь единицы. Закария не солгал, намтавиль – очень редкий и капризный цветок. Я разузнал про нескольких изготовителей, умеющих с ним обращаться. Первый терпеть не может чужеземцев, и эта ненависть не напускная: он сотрудничает исключительно с жителями Малого Материка. Второй – чудак, которого мало интересуют богатства, он разве что не одичал среди склянок и трав в своей лачуге. Изготовителей ядов на службе падишаха Миреаса и наместника Харията я даже не рассматриваю, сомневаюсь, что им дозволено работать с чужеземцами. А вот Фарад Наби подходит по всем параметрам. Во-первых, он баснословно богат, – сказал Тристан, загибая пальцы. – Во-вторых, часто путешествует и пару раз посещал Южное королевство. В-третьих, у него есть личный оазис, где произрастает намтавиль, а в-четвертых, чутье подсказывает мне, что это наш подозреваемый. Мое чутье подводит меня крайне редко.
– Особенно когда речь идет о выборе женщин для очередной интрижки, – съязвила Кристин, но Тристан проигнорировал ее слова.
– Одна девица из борделя выболтала мне все про этого Фарада. Очень мнительный тип. Никогда не принимает угощения в борделе и других заведениях и пьет из фляжки, которую всегда держит при себе. Его дом полон дегустаторов, и они даже воду
