Бессмертный двор - Павел Сергеевич Иевлев
Большинству здесь на вид лет по десять, если мерить мерками человека, но драу долгоживущие, так что, скорее всего, они старше. Несколько подростков выглядят ровесниками Минтары и Марвы, но таких совсем мало.
— Ну и что, что горькое, — говорит один из них, — жри, а то умрёшь.
— Всё равно умру же, — недовольно отвечает маленький, но встаёт и идёт к Минтаре, которая достаёт из мешка белые плоские диски зёрен йодомагина, вручая их детям.
Хотя дядя и назвал их «зоеа», «личинками», на вид дети как дети, и Марве очень грустно на них смотреть. Хочется что-то сделать, чем-то помочь, но она не знает как.
— Все умрут, — сурово отвечает подросток, — даже мраков Бессмертный Двор однажды сдохнет. Жри, может, доживёшь.
— Фу, дрянь какая… — мелкий засовывает в рот зерно и, кривясь, жуёт.
— Водой запей, — советует другой, — и грибами закуси. А то изжога будет.
— Да знаю… — мальчишка отходит, уступая место другим.
Сначала Марвелотте показалось, что детей не так уж много, несколько десятков, но из плохо освещённых коридоров выходят всё новые и новые. Получают зёрна йодомагина, берут что-нибудь из мешков с продуктами, отходят, возвращаются в темноту, сменяясь другими. Мешки быстро пустеют.
— Лекарство действительно помогает? — спросила девушка у дяди.
— Да. Без него они умирают гораздо быстрее. Большинство драу было против, но твоя бабуля настояла.
— Против? — изумилась Марва. — Но почему?
— Они бесполезны. Драу не тратят ресурсы на бесполезных. Если бы не твоя мать и её латифундия, йодомагина бы не было. Больше никто не согласился его выращивать, потому что нужно много света: он впитывает и запасает в плодах эманации светил.
Раздача закончилась внезапно.
— Больше нет! — заявила Минтара. — Ни еды, ни лекарств. В этот раз привезли немного.
— У нас был пожар… — оправдывается Марва, но её никто не слушает.
Дети не спорят, не расстраиваются, просто молча расходятся, исчезая в тёмных коридорах.
— Мне ужасно неловко, — призналась девушка, — как будто я виновата, что им не досталось. Но я вообще не знала, зачем он нужен! Мама мне ничего не рассказывала!
— Так было надо, — ответил дядя. — Латифундия — проект бабули, всё было отлично продумано, но твой отец разрушил планы, обратившись в Бессмертный Двор. Из самых лучших побуждений: хотел спасти Дулаан-Зах. Но в результате их убили.
— Почему? Ведь они ни в чём не виноваты!
— Жизнь недорого стоит. Посмотри на этих личинок: скоро они все умрут. Они тоже не виноваты, им просто не повезло.
— Это очень-очень неправильно! Так быть не должно! — у Марвы даже слезы выступили. — Неужели вам их совсем не жалко? Даже вашу дочь?
— Она мне не дочь. Это ювенальная нимфа, так и не ставшая драу. Как ребёнок, который умер при родах. Очень печально, но так случается.
— Нет! — закричала девушка. — Это не правда! Вот она! Живая! Стоит здесь! Перед вами!
Она схватила девочку-драу за худое плечо и развернула лицом к себе. Та только поморщилась и стряхнула руку.
— Она не понимает, — сказала Минтара отцу.
— Да, — подтвердил Дарклин, — не понимает. Она недостаточно драу.
— Я не желаю это понимать! — упрямо заявила Марва. — Нельзя записывать в мёртвые тех, кто ещё жив, только потому что они скоро умрут. По меркам драу я тоже умру очень быстро! Почему меня не записали в мертвецы? Почему ты называешь меня племянницей, но не хочешь назвать её дочерью?
— От тебя есть польза. От неё нет.
— Во мрак пользу! Минтара! Мне плевать, что он не называет тебя дочерью, я, Марвелотта Колловски, с гордостью назову тебя сестрой! Вот! — и протянула ей руку.
Минтара растерянно оглянулась на драу, но тот только пожал плечами:
— Решай сама. Ты знаешь последствия.
— Последствия? — удивилась Марва. — Какие последствия?
Но было поздно:
— Я, недорождённая Минтара Мракорис, принимаю предложенное родство, и всё, что за ним следует. Таков мой выбор, и пусть он станет судьбой, отныне и до моей смерти, — она решительно взяла руку девушки в свои маленькие твёрдые ладошки и коротко сжала.
В ладонь коротко кольнуло, Марвелотта ойкнула. На руке выступила капля крови, юная драу, убирая крошечный нож, показала свою ладошку, на которой теперь тоже небольшая ранка, и прихлопнула её, смешивая кровь, к Марвиной.
— Навеки! — сказала она очень серьёзно. — Сестра.
— Я сделала какую-то глупость? — жалобно спросила девушка у дяди.
— Ну, в общем-то, ты её только что убила, — равнодушно ответил тот. — Но ей и так недолго оставалось.
— Как убила? Почему? Что случилось?
— Ты моя сестра. Ты признала меня живой. Теперь я могу уйти отсюда, потому что здесь место для мёртвых детей.
— Но разве это обязательно? Дядя сказал, что наверху ты умрёшь!
— Не обязательно, но я так хочу.
— Умереть?
— Уйти. Увидеть что-то кроме каменных коридоров и перинарских махин. Попробовать что-то кроме грибов и йодомагина.
— Но я не хочу, чтобы ты умерла! Вылезти, посмотреть на Жендрик и сдохнуть? Оно того не стоит, поверь. Мраково унылое местечко. Висячие башни Бос Туроха, храм Вечны на вершине Корпоры, облачные сады Всеношны, цветные дымы Жерла… но Жендрик?
— Может быть, я смогу увидеть всё это, — пожала узкими худыми плечами Минтара. — Ведь кое-кому удалось.
— Шанс ничтожный, — мрачно ответил Дарклин. — И ты это знаешь.
— Что за шанс? — бесцеремонно вцепилась ему в рукав Марва. — Я должна знать!
— Жозефа Медвуль, — неохотно ответил тот. — Тоже ювенильная нимфа. Тогда никакого йодомагина не было, их просто оставляли здесь питаться грибами и многоножками, так что того, кто послабее, могли убить и съесть товарищи. Жозефа родилась маленькой и слабой, поэтому пряталась внутри перинарской махины. Так она выжила, но помешалась на перинарах и их наследии, а потом сбежала, починив один из древних лифтов. Никто не знает, как ей удалось выжить и пройти трансформацию во взрослую форму. Все, кто пытался повторить её путь, погибли, протянув на поверхности от недели до года. Минтару ждёт их судьба.
— Как только выберемся на поверхность,
