Гирделион. Безродное дитя - Святослав Игоревич Брызгалов
Альф гнал лошадь, что есть мочи, не давая передышек. И всё равно путь занял много времени. Когда они прибыли, уже стемнело. Только тогда бродяга дал кобыле отдохнуть, остановив повозку на расстоянии от города. Гиальт был виден отсюда, но всё же до него ещё требовалось немало пройти.
– Мы не доедем? – удивился Аверин.
– Не! – ворчал Альф, – Повозка останется здесь. Идё-ëм! И ищë, – он обернулся, сверкнув глазёнками, – Де деньги!?
– Деньги у Бёрна, он обещал встретиться со мной в Гиальте, – не соврал Аверин.
Альф в сердцах сплюнул, ещё раз с некой злобой посмотрел на юношу и направился к городу.
Вдвоём они двигались не торопясь. Иногда у юноши создавалось впечатление, что никакой Альф не проводник, но затем он точно показывал, где проход безопаснее всего, и Аверин убеждался в обратном. Он не вёл его по холмистой поверхности или по лугам и полям, а старался быть в лесистой части, где иногда встречались непроходимые заросли и странные необширные болота, коим места здесь не должно было быть. Аверин спросил его, почему он поступает именно так. Спросил, почему бы им не пойти нормальной дорогой, которая тянется вдоль полей неподалёку. На что получил вполне себе однозначный ответ: "Я получше знаю!". Больше юноша с ним старался не говорить.
Они двигались чуть больше получаса, прежде чем достигли Гиальта. И это оказалось не совсем то, что Аверин ожидал увидеть. Город был на грани. Обветшалые домишки, загнившие сады, повсюду грязь и нервные люди, что неудивительно, в таких-то условиях.
– Что здесь случилось? – поинтересовался юноша у Альфа.
– Местная верхушка построила тюрьму и решила, шо не надо развивать шо-т другое, – похоже Альфа это злило. Хотя, с самого начала общения с ним было ясно, что его злит всё. Но это – особенно.
– Но почему? – Аверин вспомнил родной город и его чистоту и порядок, не смотря на расположение в городе тюрьмы, о чём он не преминул упомянуть Альфу.
– Не наю, как у вас, Авирцев, но у нас преступников не любят!
Намекнул ли он на то, что в Авире чтут преступность и дают ей развиваться? Этого юноша не знал, да и не хотел знать. Сейчас ему хотелось хорошенько отдохнуть.
В подтверждение своих мыслей Аверин зевнул, Альф, заметив это, высказался:
– Ты, верно, устал и хошь выспаться? Я наю хоро-ошее местечко. За мной!
«Как великодушно» – пронеслось в голове юноши. Оборванец провёл Аверина вглубь городка. Тут располагалось несколько трёхэтажных каменных домов, которые покрылись трещинами, а в некоторых красовались пробоины, размером с голову, через которые можно было увидеть внутреннее убранство здания. В итоге Альф вошёл в один из этих домов, попросив подождать снаружи. Минут через пять его голова высунулась в дверном проёме и дала знак зайти внутрь. Аверин воспользовался предложением и оказался в коридоре. Альф повёл юношу по нему, не говоря ни слова. Они пришли к обычной приставной деревянной лестнице, которая вела наверх. Некоторые ступени отсутствовали, так что при подъёме пришлось постараться, чтобы не свалиться вниз. Поднявшись по ней, они оказались на чердаке здания. Здесь было сыро и тошно. Такое чувство, словно здесь не только ночевали, но и ходили в туалет. Только Аверин об этом подумал, как услышал странный звук и понял, что Альф мочится в углу помещения.
– Не стесня-яйсь! Чувствуй себя, как дома. Здесь тебе всегда рады! – Альф окончил своё грязное дело, развернулся и улыбнулся во всю ширину своей беззубой улыбки. Противное зрелище.
У стены валялась кипа сена, на которую Аверин решил прилечь. А что ещё оставалось делать? Все деньги остались у Бёрна, снять хоть какую-нибудь комнату в городе не представлялось возможным. Судя по последним происшествиям доверять тоже никому нельзя. Альф сказал, что ему нужно уладить пару дел, и покинул чердак. Аверин ворочался в сене, пытался уснуть, но жуткая вонь не давала ему добиться своей цели. И только он почувствовал, что сейчас вот-вот окунётся в царство грёз, как на него что-то упало. И не просто упало, а стало мерзко пищать и прыгать. Аверин от неожиданности перепугался и быстро смахнул это существо со своего тела. Унеси Альфа яхг, это же реск! Зверь упрыгал к проёму, ведущему вниз, и начал грызть лёстницу. Он вцепился зубами в выступающую её часть и усердно щёлкал челюстью, пока не оторвал кусок дерева. Аверин наблюдал за зверьком с каким-то упоением, потому что рески обитали лишь в Тильмарииле, и сейчас он видел этого чудного зверька впервые. Внезапно из проёма появилась голова Альфа. Он увидел реска, его глаза непомерно расширились, и он в мгновение ока откуда-то из под своих лохмотьев достал нож и тут же вонзил его в бедное животное.
– Ты шо, совсем без ума!? Он мог сожрать лестницу, и тогда бы ты прыгал в окно, шоб выйти отсюдовы!
– Что? – Аверин посмотрел на него непонимающим взглядом, – Разве ты не смог бы где-нибудь достать такую же лестницу?
– Эт мне ищë зачем!? – теперь Альф смотрел с таким недоумением, будто Аверин был душевнобольным и сейчас нёс абсолютную околесицу.
Но в чём-то он был прав. Они не такие уж большие друзья, чтобы Альф помогал ему, поэтому юноша сказал в ответ лишь: "Я просто хочу спать".
Аверин вновь уложил своё тело на прежнее место, и закрыл глаза. Сквозь дремоту он слышал потрескивания, а приоткрыв глаза, увидел, как Альф сидит у разведённого костра и что-то обжаривает на острие своего клинка, но юношу это не волновало. Он слишком устал, чтобы теперь противиться сну.
"Пожар! Пожар!" Аверин внезапно очнулся, но эти крики людей ещё долго не покидали его голову. Ему что-то снилось, но он никак не мог вспомнить, что именно.
Лишь эти крики "Пожар!" отдавались эхом, раскалывая сознание. Голова трещала, и он решил выпить настойку, которую дал Эллий. Альфа не было рядом. Юноша достал из мешка склянку, и выпил пару капель. После этого он стал чувствовать себя намного лучше.
Вдруг он услышал, как что-то скрипит. Звук исходил от лестницы. Кто-то поднимался наверх. Аверин приготовился было защищаться, но тут в проёме появилась голова проводника:
– Эй, ты есть хошь? – он прошептал так, словно какой-то заговорщик. Аверин кивнул головой в ответ – в животе урчало.
Они спустились вниз, и вышли на улицу. Стояла поздняя ночь, она была очень тёмной. Каруну заволокли тучи, и света практически не осталось. Альф вёл юношу в неизвестном
