Liber Obscura. Тёмная книга, Эрика и её кошмарное приключение в двузначность - Хельга Воджик
По лицу Эрики потекли слёзы.
– Нет-нет, – завопил демон и слизнул их мерзким чёрным языком, шершавым, как наждачная бумага, так, что кожа девочки мигом покраснела и покрылась волдырями. – Мы не должны растрачивать наше сокровище.
Морда чудовища была так близко, что Эрика задыхалась от приторно сладкого тлена его дыхания.
– Моя великолепная убийца, продолжай есть себя изнутри, я чувствую твою вину, что слаще крови. Ты погубила свою сестру, свою мать, своего отца, свою подругу. Всё, к чему ты прикасаешься, обращается в тлен…
Пасть демона продолжала растягиваться, маска человеческого лица хлопьями слетала прочь.
– Позволь мне поглотить тебя всю, без остатка…
Девочка закрыла глаза, желая очутиться посреди белого океана на лодке.
– Ты не виновата, – голос Евы коснулся её разума, а прохладная призрачная ладошка легла на руку. – Я всегда была с тобой. На крыше книжного логова, в чехарде с духами, на восьмой ступеньке нашей лестницы и даже в лодке посреди океана.
– Ты была со мной? – удивилась Эрика, моргая от яркого солнца.
Туман рассеялся, и они были посреди зеркальной глади моря. Ева повела плечами точно так же, как это делала Эрика.
– Я хотела показать тебе моих друзей, – она опустила руку за борт, и из воды вынырнул кругломордый дракончик с тремя парами глаз.
– Ты и есть мой дар? – Эрика переплела свои пальцы с призрачными пальцами сестры. – Благодаря тебе я слышу книги и вижу духов?
Ева рассмеялась.
– Ты такая смешная, Эрика. Ты сама и есть дар. Ты разве не слышала, как иллар проболтался?
Эрика удивлённо округлила глаза.
– Он жаждет твою силу, дурёха, – улыбнулась Ева. – Значит, у тебя есть всё, чтобы противостоять ему. Не уступай!
– Но как мне его победить? – взмолилась Эрика.
– Посмотри страху в лицо и поймёшь.
Эрика раскрыла глаза. Перед ней была тёмная бездна в венце острых клыков. Пасть иллара наполнялась вязкой слюной, язык подрагивал, а в самом центре сверкала чёрная жемчужина.
– Ты лишь крупица тлена в перламутре, – прошептала Эрика и, метнув руку в пасть чудовища, вырвала жемчужину. – On ne passe pas!
Демон взвыл. Маяк задрожал. Эрика отползла, продолжая сжимать частицу иллара. Перламутр прожигал ладонь, пахло палёной кожей.
«На маяке его сила и погибель. Зов Кракена. Призови его!»
Эрика нашарила взглядом Мишель, бросилась к подруге. Свободной рукой принялась рвать жгуты. Подобрала нож, дело пошло быстрее. Мишель отплёвывалась от чёрной слизи, но была цела. Подруги обнялись.
– Нам надо бежать. – Прошептала Эрика. – Возьми.
Она передала нож Мишель, и они кинулись вниз по ступеням, держась за руки и не давая друг другу упасть. Поравнявшись с каморкой смотрителя, Эрика остановилась, и маленькая Арно чуть не сбила её с ног.
– Нам нужен компас! – Эрика метнулась к столу. – Я не могу больше держать иллара, он врастает в меня.
Она выдернула ящик, выворачивая его содержимое. Металлическая коробочка покатилась, Мишель поймала её и щёлкнула замком. Крышка с кракеном откинулась.
Эрика разжала кулак, жемчужина на половину вросла в кожу и продолжала выгрызать плоть девочки. От раны тянулись чёрные нити, опутывали ладонь, поднимались выше по руке.
Эрика выхватила у Мишель нож, и сковырнула частицу проклятого короля. Жемчужина, вместе с каплями крови упала в шкатулку компаса, и девочки захлопнули крышку.
Кракен ожил, его щупальца зашевелились, вышли за край крышки, потянулись ко дну компаса и вросли, намертво запечатав футляр.
Девочки глянули друг на друга глазами, полными страха и слёз.
– У тебя кровь, Рика, – всхлипнула Мишель, беря ладонь подруги.
– Видела бы ты того парня, – вымученно улыбнулась Эрика.
Мишель заплакала и обняла Эрику. Эрика на миг прикрыла глаза, падая в тепло и покой. И в тот миг, она могла поклясться, что чувствует на себе не только дыхание Мишель, но и лёгкое касание Евы.
– А теперь давай сваливать из этого проклятого места, – выдохнула Мишель, отрывая кусок футболки и заматывая кровоточащую ладонь мизинчиковой сестры. – И монетку в море, чтобы вернуться, бросать не будем!
Эрика сунула руку в карман, пошарила и сконфуженно пожала плечами:
– Кажется, поздно, – подарок Мишель исчез. – Она сама выпрыгнула.
От очередного раската грома камень вокруг задрожал, девочки переглянулись и вскочили на ноги. Они выбежали из сотрясаемого дождём и агонией демона маяка, влезли в лодку, отвязали канат, и беснующееся море подхватило их.
Эрика тронула Мишель за плечо:
– Ты видишь это? – прокричала девочка, стараясь пробиться через рокот шторма.
Из моря вырвались огромные щупальца, обвили маяк, сжали и раздавили. Синий фонарь погас.
Девочки легли на дно лодки, вцепившись друг в друга и сжимая компас Кракена. Вокруг и внутри бушевала буря.
– Это покруче битвы за дерево, – рассмеялась Мишель. – И мы опять победили!
Эрика улыбнулась и ухватилась своим мизинцем за мизинец маленькой Арно.
Проснулись они, услышав шум. Яркое солнце обжигало кожу и слепило глаза. Ужасно хотелось пить. Всклокоченные и изнурённые, они ухватились руками за борт лодки и выглянули, всматриваясь в сторону неясного гула, что не походил на привычный крик чаек и плеск волн. Вдали сверкнула точка, которая приближалась, принимая очертания катера. Он становился всё больше и больше, и вот уже на нем было можно разглядеть силуэты.
– Мама, – выдохнула Эрика, увидев женщину в белом развевающемся платье, держащую шляпу.
– Папа, – прошептала Мишель, вглядываясь, и закричала что было сил. – Папа!
«Дрейфующую лодку с девочками обнаружили спустя три дня после их исчезновения. Как им удалось отделаться лишь небольшими солнечными ожогами, осталось загадкой. Как и то, что на протяжении всех дней их браслеты со встроенным gps-трекером молчали. Только на третий появился сигнал.
Они просто возникли посреди моря!
Кроме Эрики и Мишель Арно в лодке был найден небольшой нож и круглая металлическая шкатулка с кракеном, которую так и не удалось открыть.
Дальнейшее расследование не принесло никаких результатов. Комментарии девочек для нашей газеты получить не удалось – Арно оградили их адвокатами и охраной, а спустя пару дней покинули Аркенкхар».
Эпилог
31 августа
Мишель влетела в комнату Эрики и плюхнулась на кровать. На ней была пижама в единорогах, а золотые локоны торчали во все стороны, как стог сена.
– Рика! Быть ранней пташкой в последний день лета – сущее преступление! – воскликнула Мишель.
Она удивлённо смотрела на подругу и, теперь уже официально, а не просто на мизинчиках, сестру. Та стояла у клетки Пирата, расчёсанная и
