Liber Obscura. Тёмная книга, Эрика и её кошмарное приключение в двузначность - Хельга Воджик
Всё заросло пылью, будто сюда никто не поднимался годами, но чай в кружке продолжал испускать пар, а мокрые следы пса на деревянном полу не высыхали.
Она подошла к книжному шкафу. Потёртые корешки книг с названиями на разных языках. Эрика прислушалась, не уловила их шёпот, потянулась, вытянула одну. Сборник сказок о море, с картинками. На иллюстрациях деворыбы, занятые обычными делами: стряпней, уборкой, присмотром за козами и курами. Другая книга была историей о летних приключениях близнецов и их пса. Ещё одна – детектив об убийстве на лайнере.
Девочка вернула книги на место и подошла к столу, потянула ручку ящика. В нем лежала металлическая круглая коробочка с кракеном на крышке и потёртый чёрный блокнот.
Коробочка щёлкнула и внутри затрепетала стрелка компаса. Эрика покрутилась с ним вокруг себя, но стрелка продолжала показывать всегда в одну сторону.
Девочка села на стул и раскрыла блокнот. Это оказался дневник. Красивый ровный почерк, такой, каким писал отец.
«Все повторяется. Снова».
Эрика вопреки себе открыла последнюю страницу, чтобы узнать, чем всё закончилось, и прочла:
«Зов Кракена продолжает звучать. Стоит лишь зажечь свет, и он поднимется из глубин».
Что ж, это совершенно ничего не объясняло и пришлось вернуться к началу. Первая история называлась «Дождь», вторая «Пламя», а третья «Слова». Все они были знакомы Эрике, каждую из них она видела в Liber Obscura. А вот четвёртую и последнюю тёмная книга не успела ей показать. Перед глазами мелькнул пустой гвоздик на кухне её сгоревшего дома. Может быть, пришло время вернуть стене недостающий фрагмент?
Лестница Кракена
Она боялась оставить след. Страшилась замарать других собой. Приходила в ужас от мысли, что её касание непоправимо изменит движение чужой души. А что ещё хуже – чужие жизни поглотят её. И все это произошло в последний год. После того, как она дала жизнь. После того, как жизнь внутри неё обернулась смертью. Она породила чудовище, невинную убийцу.
Сколько жизней она прожила до того? Сколько историй и миров было создано? Она играла со словом и знала, что даже на расстоянии способна заставить других страдать, радоваться, испытывать восторг и ужас, брезгливо морщиться и страстно желать. И всё это при помощи слова. Когда её собственные слова заканчивались, она обращалась к своей книге – Liber Obscura, непознанной тёмной материи, рождающей миры. И книга делилась с ней. Вдохновение вливалось через кончики пальцев и наполняло её до предела. Она выплёскивала эту волну во вне, сплетая фразы, творя магию, и после изнеможённо падая в слепой сон без видений, пророчеств и откровений.
Книги выматывали её, пожирали, лишали покоя. Но и дарили жизнь за жизнью. Стали её одержимостью и смыслом.
А теперь.
Она была опустошена, выжжена, вычерпана.
Все прошлые жизни казались обманом, все пройденные пути – лишь сном. Она стояла под серыми облаками и, смеясь, вырывала листы проклятой книги. Страницы неслись над морем, как срезанные крылья чаек. Книга в её руках кровоточила, алые струйки текли по запястьям и срывались в морскую Бездну.
Соль к соли.
Она хохотала, и голос её походил на птичий.
Причёска растрепалась, волосы спутались, шёлковый шарф давно унёс ветер.
Откровение явилось ей в полусне.
Двенадцать ступеней к небу и двенадцать с него. Алые и белые кольца личных кругов Ада. Дюжина монстров, что незрячими лицами смотрят на тебя. Каждый на своей ступени. Они давно потеряли крылья и сбросили чешую, лишились отчаянья и надежды.
Они связь неба и земли. Они чужаки везде. Застрявшие меж миров, застывшие в своём вечном дозоре и ожидании.
Она проделала весь этот путь, чтобы во вспышке света увидеть истину. Истина та была проста и понятна. Тринадцатая ступень на пути к Богу и Дьяволу – та, что ждёт тебя в конце пути.
Белая лодка. Серое небо. Чёрная бездна.
СестРен. Нерождённое дитя, сестра, поглощённая сестрой.
Ка-Рен. Тёмный двойник, доппельгангер[87], лишённый бытия и утративший имя. Душа, запертая в клетке из плоти, запрятанная и забитая. Эрика и Ева, две половинки бабочки по имени Жозлин, две буквы начала имён дочерей, дающих крылья матери.
Вышедшее из моря должно вернуться в него.
Когда спасатели поднялись на маяк, то нашли лишь растерзанный блокнот. От женщины не осталось и следа. Лишь несколько капель крови. Жозлин исчезла, и сложно было сказать – поглотило ли её море или приняло небо.
Он поднял блокнот и долго всматривался в охряную обложку. Он видел его. Помнил. Бежал от него на самый край света. Укрылся на маяке у старика. Нашёл сотни книг и тысячи легенд. Узнал о пределах мира и запредельном. Поверил в невозмоное.
В то лето он встретил её. Самую прекрасную женщину на свете. Талантливую, полную жизни, света и идей. Они покинули Аркенкхар и были счастливы, пока она не превратилась в самую несчастную женщину. Мать, потерявшую одну из близнецов внутри себя. Молчаливую свидетельницу убийства, бессильную помешать судьбе.
Он был готов на всё, чтобы вернуть ей свет.
Он любил её чуть меньше жизни, так как больше жизни любил их общую дочь.
Жозлин всё так же была прекрасна. Но теперь печаль прожигала её, выедала изнутри, лишая света и красок. И она стала избегать дочери. Видя, как та разговаривает с пустотой, называя её сестрой.
Врачи прописывали успокоительное и отдых, ссылались на послеродовую депрессию и истощение. Советовали провести лето на море, вдали от хлопот и забот. И он поверил им. Отвёз её туда, откуда она уже никогда не вернётся.
Он знал, что Жозлин давно кормит внутренних демонов. Но не думал, что один из них, оказавшись у места, его породившего, принесёт её себе в жертву.
Он мог спасти лишь одну. И он сделал выбор.
Она умерла задолго до того, как море вернуло её тело.
Он поклялся уберечь свою дочь от боли.
Уничтожить полную яда к собственному дитя книгу Жози Лин, найти и обезвредить шепчущие фолианты, добраться до иллара и
