Озаренный Солнцем - Брендон Сандерсон
Я не могу позволить тебе умереть, – сказал Помощник, – а городу разбиться. Если ты полетишь…
Вместо ответа Скиталец полез вверх. Медленно, пядь за пядью, с отчаянной решимостью перебирая руками с сухой потрескавшейся кожей, дрожа от одной лишь мысли о том, чтобы опять… опять…
Помощник не договорил, но Скиталец знал, как он поступит, если сорвется друг.
«Больше никогда!» – подумал Скиталец и, добравшись до корабля, вогнал крюк в более надежное место. Повис, обливаясь потом, мгновенно испаряющимся с лица. Легкое прикосновение прохлады, и только.
Спасибо, – сказал Помощник, – что тебе не все равно.
Скиталец старательно транслировал злость, настойчиво требовал, чтобы друг больше никогда не поднимал эту тему. Последний взмах крюком – и достигнуто заклинившее крепление, после чего размотан буксировочный трос. Похоже, все четыре нижних крепления примерзли, но, если повезет, открывать вручную придется не все: сколько-то сломаются под тяжестью водовоза.
И что теперь, нерешительно спрашивает герой.
В ответ Скиталец привязал себя к кораблю тросом, вытравив его так, чтобы висеть в четырех футах под днищем. Помощника превратил в длинный шест с плоским концом.
Вставив его между частями защелки, Скиталец раскачался и навалился на него. Физическое тело Пома в прямом смысле слова божественное, оно ни по каким естественным причинам не погнется и не сломается. Но инженеры Маяка знали свое дело, а угол для открытия запора оказался крайне неподходящим.
Хуже того, сила трения тоже работала против. Наверху замки открылись легко, потому что наклон водовоза этому способствовал. Здесь он же мешал, поскольку на крепления приходился дополнительный вес.
Скиталец, гора!
Смотреть не требовалось. Они сближались медленно и неотвратимо. До столкновения оставалось несколько десятков ярдов. Скиталец поднажал, но безуспешно. А еще он опасался, что опять ошибся в расчетах. Что, если корабли соединены не только сверху и снизу, но и в середине борта? Вдруг вовсе не те крепления, что он пытается сейчас открыть, прочно удерживают водовоз на месте? Эти слишком уж хлипкие. Вполне могут существовать усиленные защелки или стыковочные механизмы, которых отсюда не видно. Если так…
Скиталец попробовал снова, направив длинную монтировку под другим углом. Никакого эффекта. Нужен иной способ.
Шквал побери! Там ведь люди. Они надеются только на него.
А он не может… не может материализовать оружие. Он…
Не оружие, Скиталец, – будто прошептал Помощник. – Просто инструмент. Чтобы защитить город.
Конец монтировки заострился.
И в руках у Скитальца оказалось нечто, давно в них не бывавшее. Символ из прошлого. Орудие воина, тренировавшегося втайне, а затем с блеском явившего свои умения миру. Достаточно острое, чтобы прорезать металл. Скиталец вогнал его в щель, располовинив не только защелку, но и какой-то стержень или механизм, удерживавший корабли вместе.
Этого оказалось достаточно. Водовоз качнулся, оторвался от Маяка, рухнул на пустынный склон и покатился вниз, вспахивая каменную поверхность.
Скиталец держался изо всех сил. Маяк трясся, основной двигатель рычал и извергал жар – поток света и ярости. Чувствовалось, что скорость подъема увеличилась, хотя в теперешнем положении судить было крайне сложно.
Под грохот собственного сердца Скиталец отвязал трос и при участии Помощника добрался до борта. Вскоре он вылез на металлическую палубу. Выпрямился во весь рост, глядя на зловещий горизонт. Солнечные лучи рвались навстречу поднимающемуся все выше кораблю.
Правый край Маяка заскрежетал по камню, отчего вся конструкция завибрировала. Скиталец, по-прежнему смотревший на запад, на ужасный свет, рухнул на колени.
Затем скрежет прекратился – корабль наконец с трудом перевалил через вершину.
У нас получилось, ликует рыцарь. Скиталец, у нас получилось! Только мы все еще поднимаемся.
Шквал! Скиталец метнулся к рубке, с ужасом осознав, что они, почти достигнув цели, поднялись слишком высоко и теперь…
Корабль вышел из тени планеты, и его залил солнечный свет. Теплый, спокойный, обыкновенный солнечный свет.
Что за чудеса?
Скиталец простоял довольно долго в небе над вершиной горы, и ничего не случилось ни с ним, ни с Маяком. Он заметил, что корабль «Ночной бригады» спокойно приблизился к планете и перегрузки щита не случилось. Что здесь происходит? Почему можно висеть вот так, на свету, без роковых последствий?
Преисподняя! Скиталец ненавидел делать выводы из столь скудной информации. Насколько он знал, будь мощь солнца чрезвычайно высока, с планеты просто сорвало бы атмосферу. И почему на полюсах горы? Разве небесное тело, которое постоянно плавится, не должно быть сферическим? Или форма овальная и гравитация притягивает большую часть воздуха в экваториальную зону, создавая впечатление, что на полюсах горы, хотя на самом деле это лишь выступающие за пределы атмосферы края? Такое вообще возможно?
Пока он размышлял, Маяк перестал вибрировать. Скиталец нахмурился, гадая о причине подозрительной неподвижности. Двигатели отключились. Что бы это значило? Почему…
Вода закончилась. Запас рабочего тела израсходован.
Комок подкатил к горлу, когда Скиталец ощутил, как вся громада Маяка полетела вниз по другую сторону горы.
И нет тяги, чтобы замедлить падение.
31
Отвратительно!
И в то же время великолепно, ведь корабль преодолел вершину прежде, чем рабочее тело иссякло. И теперь падал в спасительную тень горы.
Однако никто не планировал бесконтрольного снижения. Шквал побери! Вода кончилась куда раньше, чем ожидал Скиталец. Но, учитывая, что все их с инженерами выкладки строились на голых предположениях, получившийся результат – уже изрядная удача.
В сгущающейся тьме Скиталец пересек палубу. Здесь хотя бы встречный ветер не сдует. Падая с той же скоростью, что и корабль, Скиталец время от времени использовал Помощника в качестве опоры и вскоре добрался до центра, где поднялся к двери «Ловца зари».
Он опасался, что при спуске Маяк врежется в гору, но пока столкновений не происходило. Крутой кратерообразный склон с обратной стороны кряжа оказался подарком судьбы. Скиталец рывком преодолел дверной проем и увидел лежащую в углу Элегию. Хорошо, если всего лишь без сознания – в его отсутствие помещение стремительно разгерметизировалось.
Корабль окончательно перешел в свободное падение, и на несколько мгновений гравитация стала нулевой. Скиталец пересек комнату, хватаясь за предметы.
Двигатели. Нужно запустить обычные системы.
В оставленную открытой дверь уже проникал свист ветра. Когда Маяк войдет в более плотные слои атмосферы, воздушные двигатели должны заработать. Однако, добравшись до панели управления, Скиталец обнаружил, что двигатели заблокированы намертво. Когда вода, служившая еще и охлаждающим веществом, закончилась, сработал предохранительный протокол.
Шквал побери! Скиталец взглянул на кнопку, которая, как мимоходом объяснил Джеффри-Джеффри, должна перезапустить систему. Неужели все сводится к этому? После стольких трудов и усилий все, что от него требуется, –
