Ловушка госпожи Линь - Си Син
Когда управляющий Гао услышал ее вопрос, он тоже посчитал это забавным и не нашелся, что ответить.
Он вспомнил, как Цзюнь Чжэньчжэнь однажды похвалила создателя этой карты за смекалку и за то, что он сделал на этом деньги. Однако такая карта могла понадобиться разве что простым людям, зачем она сыну гогуна?
Деньги?
Да он мог управлять целыми войсками. Человек, обладающий такой военной властью, стал бы ради денег продавать карту, в которой содержались исключительно данные о развлечениях в городе?
Для чего?
– Я пока не знаю, для чего все это, но, по слухам, в самом деле он замешан, – прошептал мужчина. – Вот господа из Цзиньи-вэй и приехали все проверить.
Все это имело отношение к Цзиньи-вэй, поэтому управляющему Гао было не очень удобно слишком много говорить об этом. Цзюнь Чжэньчжэнь и Фан Цзиньсю улыбнулись и кивнули ему.
– Поэтому не переживайте, нас это вообще не касается.
С начала разговора Фан Цзиньсю вообще ничего не понимала, но задавать вопросы не стала и просто отвернулась, не обращая внимания на них.
Цзюнь Чжэньчжэнь кивнула управляющему Гао.
– Если потребуется вернуть карту, попросите кого-нибудь прислать ее, – сказала она.
Управляющий Гао отступил назад, уступая дорогу. Девушки продолжили свой путь, но два человека остались на месте и безмолвствовали.
– Третья сестра, – внезапно обратилась к Цзиньсю Чжэньчжэнь.
Фан Цзиньсю нетерпеливо посмотрела на нее.
– Чего надо? – недовольно бросила она.
– Ты в самом деле хороший человек, – немного подумав, сказала Чжэньчжэнь. – И восхитительный.
Какого?.. Это к чему вообще? Я хороший человек? Восхитительная? Что ты задумала? Влюбилась, что ли?
Фан Цзиньсю уставилась на нее.
Цзюнь Чжэньчжэнь не смогла удержаться от смеха. Только она заулыбалась, как Фан Цзиньсю плюнула и умчалась прочь. Служанки вздрогнули от испуга, но при этом вздохнули с облегчением. Это было в духе третьей юной госпожи.
Чжэньчжэнь смущенно улыбнулась. Она ничего такого не имела в виду. Просто, когда она заговорила с управляющим Гао о карте, ей показалось, что Цзиньсю стала вести себя как послушный ребенок. Хотя она и казалась очень шумной, но была весьма сообразительной. Даже если она ничего не понимала и относилась к происходящему с недоверием, Цзиньсю тут же перестала шуметь, когда увидела, что эти двое о чем-то общаются. Она не стала что-то выдумывать и обижаться на то, что от нее что-то скрывают.
Уникальная девушка. Поэтому Чжэньчжэнь и захотелось ее похвалить, при этом не переборщив. Возможно, она сделала что-то не так, вот и отпугнула Цзиньсю.
Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась и неторопливо двинулась вперед. День удался.
Управляющий Гао оглянулся назад и увидел, что девушки уже вошли в город.
– Учитель, почему вы не рассказали ей про стеклянные чаши? – не удержался от вопроса извозчик.
Глава 41
Дела минувших дней
Стеклянные чаши.
Управляющий Гао обернулся, отодвинул шторку в повозке и взглянул на две стеклянные чаши.
– Тянь Сань сбежал в уезд Гаопин и заложил их, денежную купюру нашей семьи он тоже там обналичил, – продолжил извозчик. – Нужно ли это проверить?
– Проверить что? – бросил управляющий. – Из Тянь Саня невозможно что-то вытрясти. В тот вечер он сидел на обочине моста и жевал лепешки из муки, кто-то к нему подсел и заявил, что потерял один ботинок и хочет купить у него обувь.
Разумеется, это был не просто извозчик, а ученик управляющего Гао. Теперь он начал размышлять над тем, что только что услышал.
Туфли Тянь Саня были порванными и грязными, он даже подумать не мог, что они кому-то понадобятся. Конечно же он обрадовался, когда кто-то захотел их купить. Мужчина бросил ему несколько медных монет, после чего выбросил один свой ботинок.
Тянь Сань сказал, что эти ботинки были чрезвычайно хороши и настолько прекрасного качества, какого он никогда в жизни не видел. Он не смог смириться с тем, что ботинок так безжалостно выбросили, поэтому поднял его и надел сам.
А потом тот мужчина рассмеялся и, не став его осуждать, предложил заработать кучу денег. Разумеется, речь шла о тех пяти тысячах таэлей за победу в вэйци на Празднике фонарей.
И тот человек не нарушил свое слово. Тянь Сань заявил, что он великодушно дал ему целых пятьсот таэлей и в придачу подарил две стеклянные чаши.
– А что это за человек? – спросил ученик.
– Почему ты об этом спрашиваешь? Может, тебе назвать его возраст, рассказать, откуда он, женат ли, чем занимается? Хочешь стать его свахой? – взглянул на него управляющий Гао.
Ученик рассмеялся после его слов.
– Учитель, ну неужели вам совсем не интересно? – спросил он и указал на повозку. – Тогда зачем вы купили эти чаши и что-то вынюхивали о Тянь Сане?
Управляющий Гао уставился на него.
– Я позаимствовал их у старой госпожи, – бросил он. – Молодая госпожа сказала тогда, что раз проиграла, то так тому и быть. Однако эти чаши ей не принадлежали! Конечно же я выкупил их обратно.
После этого он махнул рукой.
– Поменьше болтай и больше не упоминай об этом. Скорее отправляемся на почтовую станцию, чтобы уладить все наконец со станционным смотрителем. На сей раз Цзиньи-вэй здесь из-за сына гогуна, они так просто не отступятся. Пусть эти бессмертные сражаются, а мы будем держаться подальше.
Ученик, естественно, понимал, насколько ужасное это дело, поэтому взмахнул хлыстом и подстегнул лошадь.
Цзюнь Чжэньчжэнь вернулась домой. Лю-эр тут же выскочила наружу и окружила ее теплом и заботой.
– Не волнуйтесь, можете еще погулять, я здесь отлично справляюсь, – сообщила она.
Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась и протянула ей ветряную вертушку.
– Это тебе.
Глаза Лю-эр заблестели от радости. Она приняла подарок, подняла его и побежала по направлению ветра.
– У вас одна вертушка, у меня одна, а эта?.. – спросила она, глядя на вторую вертушку.
– Эта для молодого господина, – с улыбкой ответила Цзюнь Чжэньчжэнь.
– А-а-а, вы очень добры, так заботитесь о нем, – протянула она.
Девушки улыбнулись друг другу и вошли в ворота. Перед этим они отчетливо услышали изнутри чей-то женский смех.
Обратив внимание на вернувшуюся Лю-эр, две служанки во дворе перепугались.
– Молодой господин попросил кого-нибудь войти и помочь ему, – поспешно сказали они. – Лин Чжи пошла одна, мы не стали.
Неудивительно, что они ставили все под сомнение. Служанки, которые прислуживали молодому господину, походили на воровок, которые пугались сразу же, как их обнаруживали.
Но Лю-эр и Цзюнь Чжэньчжэнь так не думали.
Одна считала слова своей госпожи абсолютной истиной, другая не хотела, чтобы рядом с Чэнъюем
