Liber Obscura. Тёмная книга, Эрика и её кошмарное приключение в двузначность - Хельга Воджик

пока стоит маяк

Одно вам не украсть никак,

вовеки не сломать.

– Но словно слова чуть иные.

Подруги замерли, вслушиваясь в напев.

Тянули сети рыбаки.

Заря несла лихой напев.

И Стража щупальца сплетались

от яда злобных морских дев.

Песня оборвалась.

– Выходите, – недовольный окрик.

Правый стеллаж оборвался, и девочки увидели женщину. Из головы её длинными змеями торчали десятки косичек, украшенных ракушками и бусинами, кожа была закопчена солнцем и морским ветром, тонкие длинные пальцы вязали узлы на красном шнуре, сплетая три ниточки в одну.

Женщина вскинула голову, пронзила девочек стальным взглядом – глаза у неё были серые и холодные, как лезвия. А возраст не поддавался определению. Она была не юной, но и не старой. Красивой, но вместе с тем и жуткой.

– Если вам нужны пошлые магниты, то вы ошиблись дверью! – прохрипела она голосом шершавым, как песок.

– Ведьма, – выдохнула Мишель, жадно шаря взглядом по полкам за спиной женщины. – Настоящая ведьма!

– Простите, – Эрика ужасно смутилась, ткнула подругу в бок, чтобы та замолчала. – Нам не нужны магниты.

И пока ведьма не успела возразить, сделала к ней шаг и показала тарелку.

– Мы ищем того, кто их сделал или продал.

– О, – протянула женщина и отложила шнур.

Она обтёрла руки о тряпицу и потянулась к тарелке. Взяла её бережно, ласково провела по рисунку пальцем, улыбнулась.

– Давно я не видела птичьих маяков Кракена, – рассмеялась она. – Где ж вы раздобыли эту тарелку?

Эрика передёрнула плечами. Мишель тянула её за руку и шипела предостережения о том, что не стоит доверять ведьмам и вступать с ними в разговор, выкладывая всю свою жизнь.

– Дома, – Эрика не слушала подругу. – Мои родители были тут давно, когда я была совсем маленькой.

– Ясненько-понятненько, – женщина вернула тарелку.

– Вы сказали, Кракен? Это имя художника?

Женщина фыркнула, возвращаясь к плетению.

– Имя, – она снова шумно выпустила воздух. – Кракеном прозвали, ведь он из моря выходил, только чтоб свои поделки сдать. А имя… Может, оно у него и было, так только никому он его не говорил. Жил на маяке, а потом сгинул.

– А кому он их сдавал? – вмешалась Мишель, протягивая женщине зелёную витую раковину и деньги. – Поделки свои.

Продавщица усмехнулась, зыркнула в глаза маленькой Арно, спрятала купюру под стол, вынула лист бумаги и принялась заворачивать ракушку, рассказывая:

– Сюда и сдавал. Руки у него золотые были, а голова худая. Мастерил из веточек диковинные шарики с кусочком янтаря внутри. Говорил, что оберегают они от проклятого короля со дна океана получше птичьих лапок. Вся его каморка на маяке была увешана этими шариками. Тарелки я ему приносила, братом моим деланные. Гончар он был, тоже рукастый. А Кракен на них знать рисовал, и всегда одно и то же. Маяк, чайка, лодка, рыба. И так по кругу. Как одержимый. До того лета, как несчастье не стряслось. А потом как бабка пошептала, ни одной тарелки. Вернулся к своим шарикам, увешал всё, как паук коконы, и сгинул.

– Какое несчастье? – спросила Эрика, чувствуя, как холодеют ладони.

– О нём все газеты писали, – женщина чиркнула ножницами, перерезая красный шнур и откладывая в сторону готовый браслет. – А до того лодку нашли. Дрейфовала. Без весел, канат перерезан, внутри девочка малая и шляпки две: одна детская, а вторая широкая, женская. Три дня как пропала. Всем городком искали. А лодка та Кракена была. А через сутки море утопленницу вернуло. Была она словно русалка – волосы длинные каштановые, платье белое, как у невесты, глаза открытые, остекленевшие, в небо глядящие.

Повисло молчание. Девочки смотрели на женщину, а она – на красный шнур, сплетающийся узлами. Ещё раз чиркнули ножницы, женщина отложила их, отодвинула моток, и посмотрела своими стальными глазами сначала на Мишель, а потом на Эрику.

– Держите, – она протянула им по красному плетёному браслету. – Изморский узел, оберег. Носите, чтобы русалки вас не видели и не утянули в свою бездну. Нам новой сенсации не нужно, а то от пришлых потом не избавиться.

Эрика взяла браслет, протянула мятую купюру, но женщина покачала головой.

– То дар. Выкуп за дар не просят и не предлагают. Я чую, что ты слышишь их голоса и сама не ведаешь, как это опасно.

– Спасибо, – сказала Эрика, прикусила губу, поглядела, как Мишель уже скрылась в коридоре, звякнул колокольчик, и она осталась одна с ведьмой.

– То, что я скажу тебе, девочка, – женщина смотрела пристально, и от холода её глаз мороз бежал по коже. – Не для ушей твоей подруги.

– Вы? – Эрика поняла, что стоит как вкопанная, и при всём желании не может сделать и шагу. – Что-то сделали?

– Твоя подруга обладает чутьём. В былые времена она б стала охотником на таких, как мы.

– Мы? Вы ведьма?

– Можно и так сказать. Как и ты.

– Я? – Эрика вытаращила глаза, дыхание перехватило.

Женщина усмехнулась.

– Кракен бормотал о сиренах, и все считали его безумцем. Но стоило тебе переступить порог моей лавки, я услышала твой голос. Внутри тебя пустота и тёмное гнездо. Лакомое местечко для непрошеных гостей. Будь осторожна, девочка, не доверяй голосам сладким и льстивым.

– Но как?

– Море вернуло тебя. Но не их.

– Их? Кем была та утопленница? – прошептала Эрика, чувствуя, как возвращается контроль над телом.

– Молодая женщина. Приезжая.

Эрика засунула руку в карман цветастого жилета, нащупала смятый снимок и протянула ведьме:

– Она?

Женщина посмотрела на фотографию. Счастливые лица, маяк вдали, чайка в небе, – идиллия лета и любви. Но их радость не передалась торговке, ведьма смотрела внимательно, цепко, сжав губы.

– Это она? – повторила вопрос Эрика.

– Да, – кивнула женщина.

– Это моя мама, – выдохнула Эрика, показывая на Жозлин, затем ткнула пальцем в ребёнка. – А это я.

Глаза ведьмы погасли, сделались тусклые и печальные. Она покачала головой и постучала пальцем по фото.

– Нет, это уже не ты, девочка. Эта малышка осталась в море.

Глава 16

которая лишний раз доказывает

Как сложно расставлять и собирать точки

Эрика выскочила на улицу, ослепла от яркого света, потеряла ориентиры и чуть не упала.

– Рика, ты чего? – Мишель поймала её. – Так и шею свернуть недолго.

Мишель водрузила на макушку подруги слетевшую шляпу и подхватила её под руку.

– Ну что? Заглянем в следующий магазинчик?

– На сегодня хватит, – подавляя дрожь в голосе, сказала Эрика. – Пошли обратно.

Мишель радостно щебетала, размахивая руками, и Эрика провожала взглядом красный браслет, то и дело вспыхивающий на фоне лазурного