Брюсова жила - Василий Павлович Щепетнёв

Через три минуты Корнейка вернулся.

– Ну, как? – не удержался Санька.

– Обыкновенно. Египетская тьма.

– И… и действует?

– Превосходно. Тихо, безболезненно, обратимо. То, что нужно.

Давай, пойдем потихоньку. Пора.

Да уж, пора – это ещё мягко сказано.

Они забрались на ковер, и тот медленно поднялся на метр от земли.

– А почему мы сразу на ковре не улетели? Забрались бы повыше, и – газу!

– Ночная аура источника. Она поглощает иномагию.

– Как это?

– Как вата в ушах снижает слух, так аура не дает магии развернуться на полную силу.

И действительно, плыли они самым медленным ходом. Зато тихо.

– А египетская тьма? Она на полную силу сработала?

– Египетская тьма не магия. Это химия. Алхимия.

Джой по-прежнему настороженно всматривался во тьму, и шерсть на спине нисколько не улеглась.

Санька достал рогатку, проверил мешочек с египетской тьмой. Видно, не придется всерьез пострелять из «Хеклера и Коха». Ну и ладно. Он даже почувствовал облегчение. Одно дело – банку консервную разнести вдребезги, мишень, и совсем другое – голову. Даже вурдалачью. Что ему вурдалаки сделали? Что, собственно, он вообще знает о вурдалаках?

Ан, нет, знает. Хотя бы то, что один вурдалак ждал их в засаде. Хорошо, у них и автоматы, и Джой, и египетская тьма, и сами они стрельцы.

Ковер выплыл из колодезного переулка. Ещё бы главную улицу миновать.

Совсем недавно они с Корнейкой шли по ночной Норушке. Ночная Захарьинка была и похожа, и непохожа на Норушку. Тот же лунный свет, правда, луна чуть полнее. То же безлюдье – ну, это понятно, заполночь. Дома похуже, но и в Норушке не дворцы, есть и не лучше здешних. Бурьяна, правда, здесь столько, что в темноте лесом кажется. И все же в Норушке было совсем не страшно, несмотря на то, что ни одного огонька в окне, а в Захарьинке…

А в Захарьинке был свет! Только в одном домике, но сразу в трех окошках.

– Смотри! – но Корнейка уже опустил ковер на землю. Ещё заметят – луна яркая, серебряная, не хуже фонаря, а маскировка из-за ауры, поди, не работает.

Дом с горящими окнами стоял на другом, не Норушкинском конце деревни. Им вовсе не было нужды туда идти, наоборот, путь домой лежал в противоположной стороне. Но как уйти, не узнав, почему светятся окна?

Да и разум подсказывал: возвращаться той же дорогой, которой пришли – опасно. Одна засада уже была, почему бы не случиться второй, посерьезнее?

– Пройдемся, – голос Корнейки звучал безрадостно. Ничего удивительного.

Они шли стрелецким шагом, спорым, но бесшумным. Ковер полз низко над дорогою. Кабы не бурьян, он совсем бы над землей стелился, было бы не видно, а так – со стороны, наверное, странно. Хотя – может, и не разглядеть его толком. Тот же бурьян и мешает.

Когда они поравнялись с домом, дверь распахнулась, и в светящемся проеме показался силуэт. Взрослый. Мужчина. И в руке держит пистолет.

Ковер улегся на бурьян и почти слился с ним – то ли маскировка действует, то ли расцветка такая камуфляжная. Ещё и тучка пригасила луну. И бурьян примят, хорошо примят – похоже, совсем недавно во двор заезжал грузовик. С другой, не Норушкинской стороны. Там тоже была дорога, к Куницам, соседнему райцентру.

– Кто? – хрипло крикнул мужчина. – Кто здесь?

– Мы,– вежливо ответил Корнейка. – Я и Санька. Ребята. Санька – местный, а я на каникулы приехал.

– Ребята? А, да, вижу, – глаза мужчины привыкли к ночи. Или просто так сказал? Когда из светлой комнаты выскочишь наружу, не больно то видно. Хотя свет в доме не электрический, откуда. Керосиновая лампа.

– Что это вы ночью не спите?

– Заблудились немножко. А сейчас домой идем.

– Где ж вы живете?

– В соседней деревне, Лисьей Норушке.

– Это где?

– Да там, к западу, – показал рукой Корнейка. Не совсем точно показал, но ведь – заблудились.

Мужчина явно не здешний, раз не знает, где Норушка.

– Заходите, – позвал мужчина, пряча пистолет в карман. Видно, разглядел – два пацана, пятиклассники, в войнушку играют: автоматы он наверняка игрушечными посчитал. А тут он с пистолетом. Смешно получается.

– Нет, мы пойдем, спасибо. Поздно уже, дома ждут, – Корнейка говорил, как примерный отличник.

– Слишком поздно, – сказал мужчина. – Заходите, чаю попьете, поедите, если голодны…

– Костя, с кем это ты? – спросила женщина из глубины дома.

– Тут мальчики из соседней деревни, заблудились.

– Зови, пусть переночуют.

– Зову, а они не идут.

– Мальчики? – другой голос, совсем детский, девчачий. – Какие?

– Обыкновенные. Ну, все ещё боитесь? – теперь мужчина обращался к ребятам.

– Нет, просто неудобно…

– Какие вы, однако, стеснительные. Давайте, давайте.

– Хорошо, – вдруг согласился Корнейка. Они подошли к калитке, и только теперь мужчина разглядел Джоя, который вышел из бурьянной тени.

– Ого! Вот почему вас родители отпускают! С ним, уверен, ничего не страшно. Он ученый?

– Вполне. Курс охранно-караульной службы сдал на «отлично», – Корнейка не уточнил, кому Джой сдавал экзамен.– Спокойно, Джой, спокойно.

Он открыл калитку, пропустил вперед Джоя, затем Саньку и лишь затем зашел сам.

Хоть и велено было Джою быть спокойным, но пес был от приглашения явно не в восторге.

– Ничего, если я попрошу оставить собаку во дворе? У дочки аллергия, астма.

– Ничего. Он не комнатный. Джой, место, – Корнейка показал на траву у крыльца. Джой не лег, не сел даже, но встал на указанное место, всем видом показывая, что он всегда начеку и с ним лучше считаться.

– Проходите в дом.

Санька посмотрел на Корнейку. Тот кивнул, отчего ж, мол, и не зайти.

А ведь прав мужчина, родители, наверное, меньше беспокоятся, раз с ними Джой. Если вообще беспокоятся. Жучары мороку нагнали густого…

В сенях Санька заметил пару лопат, грабли, тяпку – все новенькое, только из магазина.

В горнице на старом столе скатерть, простенькая, но тоже новая.

– Сейчас чайник согреем. У нас плита газовая, мигом закипит.

– А газ откуда? – спросил Санька, чтобы не подумали, что он – немой.

– Из города. Баллон, большой, надолго хватит. Мы вообще-то печью пользоваться решили, дрова запасаем. А ещё зеркало-кипятильник, утром покажу. Большое, в метр. Оно лучи в фокус собирает, горячо! Чайник в четверть часа закипает. Экология! Вы садитесь, садитесь.

Стулья были старые, но крепкие.

– Мы этот дом по случаю купили. Очень дешево. У нас в университете электрик наследство получил, здесь, в Захарьинке. Оказалось – не нужен, слишком далеко от города. А нам подходит. У дочки аллергия, астма, а в городе летом асфальт раскаленный да бензин. Электрик предупредил, что деревня малолюдная, но