Черный пепел на снегу - Яна Анатольевна Спасибко
Они всё приближались к берегу, всё отчётливее Агне видела шпили высоких стройных башен. Всё сильнее начинала волноваться Богданка – эти каменные соборы ей были незнакомы. Она никогда не была в Ладоге, но подозревала, что церкви и терема там должны быть такими же, как дома.
* * *
Несмотря на то, что Астрид была уверенна, что на верном пути, она не чувствовала удовлетворения от того, что села на корабль. Червячок сомнения грыз и точил её уверенность в том, что она быстро нагонит свою добычу.
Немного подумав, она достала из своей походной сумки мешочек с рунами – самый простой способ получить быстрый ответ на простой вопрос. Вёльва выбрала несколько обтёсанных камушков размером с крупную фасолину. На каждом камне была высечена руна.
Она зажала их в кулаке и мысленно задала вопрос:
«Девчонка в Ладоге?»
Камешки покатились по застеленному покрывалу из лисьих шкур, складываясь в определенный, только Астрид понятный порядок.
«Нет», – ясно говорили руны.
Вёльва заметно заволновалась.
«Девочка прибыла в Ладогу?»
«Нет»
«Девочка жива?»
«Да»
К сожалению, более развернутого ответа руны ей дать не смогли.
Астрид понадобилось некоторое время, чтобы успокоиться и утихомирить рвущееся из груди сердце. Она убрала руны на место, сделав глубокий вдох, взяла в руки манок для йотунов. Стоило камню оказаться в тонких пальцах, вёльва почувствовала, кто-то рядом сам рвётся с ней поговорить, сам пытается установить контакт. Такое бывало редко, но всегда несло в себе определённые выгоды.
Астрид открыла своё сознание для гостя и увидела молодого мужчину, одетого по последней европейской моде.
– Как тебя зовут? – величественно спросила она: это не Астрид просила его прийти, он сам рвался на аудиенцию. По ряду признаков она видела, что умер он совсем недавно, а свежим призракам ещё ничто человеческое не чуждо.
– Рой, – послушно ответил он.
– Что ты хотел мне сказать, Рой? – она благосклонно улыбнулась ему. Почему-то ей нравился этот мужчина, жаль, что он мёртвый.
– Я знаю, кого ты ищешь. И готов помочь.
– Да? Какая твоя выгода?
– Ведьма, что при девочке. Это она убила меня, сначала привязав к себе.
У Астрид загорелись глаза от радости. Вот это удача! Она теперь с его помощью может подсмотреть за своей жертвой. А ты, Агне, не так проста, как казалась, раз смогла привязать к себе мужика да так, что он даже после смерти будет её преследовать, желать, охранять. Как только мирские страсти и желание мести в нём поутихнут. До тех пор он станет верными её, Астрид, глазами.
– Почему корабль не дошёл до Ладоги? – спросила наконец она.
– Он не шёл в Ладогу, – Рой даже удивился вопросу.
У Астрид пересохло во рту, а язык прилип к нёбу.
– Куда же он шёл?
– В Бремен, по пути заходя в Гданьск.
В ту ночь весь экипаж судна не мог сомкнуть глаз – вокруг них творилось что-то странное. Всё вокруг окутал густой туман, отовсюду слышались потусторонние шепотки, а небо окрасило необычайно яркое северное сияние.
Люди начали молиться на разных языках, в их умах крепла уверенность в том, что пришёл конец света. И никто даже не догадывался, что виной всему беснующаяся в своей каюте вёльва.
* * *
– Это ведь не Ладога, верно? – спросила Богданка, с подозрением глядя на Къелла.
– Верно, – согласился тот, – это Гданьск. Западнее.
– Ты обещал доставить нас к Ладоге, а потом домой! – девочка почти сорвалась на крик, матросы, которые готовились к причалу, начали на них подозрительно оборачиваться.
– Не шуми, – Къелл скривился, – именно там вас и будет искать Астрид. Мы её пустили по ложному следу.
– А если она нас перехватит на середине пути? – жарко зашептала девочка ему на ухо.
– Ну, это вряд ли, – он взъерошил её волосы, – она могла бы пойти по нашему следу. Теперь всё, что она знает – это то, что ты из Киевского княжества. А это всё равно, что искать иголку в стоге сена.
– Астрид это не остановит, – Агне закусила губу.
– Может. Но знатно задержит. Пусть пошукает, – последнюю фразу Къелл произнёс на языке русичей и улыбнулся, а Богданка вздрогнула от ставших непривычными звуков родного языка. – Можно было доплыть до Бремена и спуститься вниз по Дунаю, там до Киева рукой подать, но лучше уж нам не рисковать так. Да и язык польский на ваш немного похож. Пусть Агне практикуется.
Гданьск встречал их серыми предрассветными сумерками, одеялом лежащими на каменных мостовых, и звенящей, морозной влажностью и смурными лицами ранних прохожих.
– Будьте предельно осторожны, – Къелл вёл Богданку за руку, Агне шагала рядом. – Сейчас заселимся в постоялый двор, пробудем там пару дней, пока не сядем на корабль до Варшавы.
– Опять корабль… – страдальчески закатила глаза девочка. После десятка дней на воде ощущать твёрдую почву под ногами ей было безумно приятно.
– Это речной флот. Нас понесёт течение, качать будет не так сильно, и всего на пару дней, – Къеллу самому осточертело болтаться на судне посреди моря, и он уговаривал не столько Богданку, сколько самого себя. Странное дело, ещё несколько лет назад он сам рвался к морю, а теперь то суставы ноют, то качает сильно, хотя ещё и не старый.
– А не рано ли справляться по рекам? – Агне скептически хмыкнула.
– В самый раз. Верхний приток Вислы редко замерзает. А от Варшавы придётся уже идти пешком, – Къелл ненадолго замолчал, вспоминая, о чём говорил до того, а вспомнив – нахмурился. – Вы мне зубы не заговаривайте. Разместимся на постой – укоротите волосы, опять на девок похожи становитесь. Особенно ты, – толстый мозолистый палец указал в сторону Агне, – и не смейте ворожить. Вообще.
– Почему? – ведьма удивлённо подняла брови. Раньше Къелл не рвался вмешиваться в их ведьмовские дела, а теперь прямо указывает, что делать.
– Много южнее отсюда, в Риме, живет верховный жрец христиан, – Къелл объяснял духовную культуру Европы как мог: его никогда не интересовали тонкости устройства христианских верований. Куда бы он ни приехал, для всех христиан был безбожником, этого ему было достаточно, чтобы не гореть желанием проникнуться уважением к чужим верованиям. – Они зовут его отцом… нет, Папой.
– Это близко? – спросила Богданка. Её, как крещёную христианку как раз интересовало всё. Она очень удивилась, что она, зная множество молитв и каждое воскресенье посещая с родителями церковь, ни о каком папе и слыхом не слыхивала.
– Нет, очень далеко. На другом конце света.
– И что же он нам сделает издалека? – скептически нахмурилась
