Филип Пулман - Северное сияние
За завесами и струями прозрачного света будто бы обозначился город: башни и купола, медового цвета храмы и колоннады, широкие бульвары и залитый солнцем парк. От этого зрелища закружилась голова, словно она глядела не вверх, а вниз, за какую-то непреодолимо широкую пропасть. Целая вселенная, но не здесь.
Однако что-то двигалось перед ней, и Лира пыталась сфокусировать глаза на этом движении, ощущая дурноту, потому что этот маленький движущийся предмет не был частью Авроры или вселенной позади нее. Он был в небе над крышами города. Когда его удалось разглядеть ясно, Лира полностью очнулась, и небесный город исчез.
Летящий предмет приблизился на раскинутых крыльях и сделал круг над кораблем. Потом спланировал вниз и, сильно взмахнув несколько раз крыльями, опустился на деревянную палубу в нескольких шагах от Лиры.
При свете Авроры она увидела большую птицу, прекрасного серого гуся с ослепительно белым пятном на голове. И это была не птица: это был деймон, хотя вокруг – никого, кроме самой Лиры. Ей стало жутко.
Птица сказала:
– Где Фардер Корам?
И тут Лира сообразила, кто это. Это был деймон Серафины Пеккала, ведьмы, королевы клана, подруги Фардера Корама.
Она залепетала:
– Я… он… сейчас схожу за ним…
Она сбежала по трапу к каюте Фардера Корама, распахнула дверь и крикнула в темноту:
– Фардер Корам! Прилетел деймон ведьмы! Он ждет на палубе! Один прилетел… я видела его в небе…
Старик сказал:
– Детка, попроси его подождать на юте.
Гость прошествовал на корму с видом величественным и вместе с тем диким и огляделся там; Лира же следила за ним, затаив дыхание, словно в гости к ней явился призрак.
Вскоре вышел Фардер Корам в полярной одежде и следом за ним Джон Фаа. Старики почтительно поклонились, и деймоны их тоже оказали внимание гостю.
– Приветствую, – сказал Фардер Корам. – Я горд и счастлив снова видеть тебя, Кайса. Угодно тебе спуститься вниз, или предпочитаешь здесь, на открытом воздухе?
– Предпочитаю здесь, благодарю тебя, Фардер Корам. Ты достаточно тепло одет?
Ведьмы и их деймоны не боятся холода, но знают, что остальные люди от него страдают.
Фардер Корам уверил его, что оделся тепло, и спросил:
– Как поживает Серафина Пеккала?
– Она шлет привет тебе, Фардер Корам, и находится в прекрасном здравии. Кто эти двое?
Фардер Корам представил обоих. Деймон-гусь пристально посмотрел на Лиру.
– Я слышал об этом ребенке, – сказал он. – О ней идут разговоры среди ведьм. Вы приехали воевать?
– Не воевать, Кайса, мы приехали освободить наших похищенных детей. И я надеюсь, что ведьмы нам помогут.
– Не все. Некоторые кланы работают с охотниками за Пылью.
– Так у вас называют Жертвенный Совет?
– Не знаю, что это за Совет. Они охотники за Пылью. Они явились в наши края десять лет назад с философскими приборами. Заплатили нам за разрешение оборудовать станции на наших землях и вели себя с нами вежливо.
– Что это за Пыль?
– Она приходит с неба. Кто-то говорит, что она всегда была здесь, кто-то говорит, что она сейчас падает. Несомненно одно: когда люди узнают о ней, на них нападает великий страх, и они ни перед чем не остановятся, чтобы выяснить ее природу. Но ведьм это совершенно не интересует.
– Где же они сейчас, эти охотники за Пылью?
– В четырех днях к северо-востоку отсюда, в месте, называемом Больвангар. Наш клан не заключал с ними соглашения, и, поскольку он имеет давние обязательства перед тобой, Фардер Корам, я явился сюда, чтобы показать дорогу к этим охотникам за Пылью.
Фардер Корам улыбнулся, а Джон Фаа с довольным видом хлопнул в ладоши.
– Крайне вам благодарен, сэр, – сказал он гусю. – Но не известно ли вам еще что-нибудь об охотниках за Пылью? Что они делают в этом Больвангаре?
– Они построили там здания из металла и бетона и какие-то подземные камеры. Жгут угольный спирт, доставка которого обходится им дорого. Что они делают, мы не знаем, но воздух вокруг них в окрестности нескольких километров заражен ненавистью и страхом. В отличие от людей, ведьмы это чувствуют. Животные тоже их сторонятся. Птицы не летают там, лемминги и лисы разбежались. Отсюда и название Больвангар – Поля Зла. Они его так не называют, они называют его Станцией. Но для всех остальных это Больвангар.
– И как они защищены?
– У них рота северных тартар, вооруженных нарезными ружьями. Это хорошие солдаты, но неопытные, поскольку на поселок со времени его возникновения никто не нападал. Вокруг идет прочная ограда с силовыми проводами. Возможно, есть другие средства защиты, мы о них не знаем, потому что, как я уже сказал, они нам неинтересны.
Лире ужасно хотелось задать один вопрос, гусь-деймон понял это и поглядел на нее, как бы давая разрешение.
– Почему ведьмы говорят обо мне? – спросила она.
– Из-за твоего отца, из-за того, что он знает о других мирах, – сказал деймон.
Это удивило всех троих. Лира посмотрела на Фардера Корама, ответившего ей несколько недоуменным взглядом, а потом на Джона Фаа, – у него лицо было обеспокоенным.
– Других мирах? – повторил он. – Простите меня, сэр, но что это за миры? Вы имеете в виду звезды?
– Отнюдь нет.
– Может быть, мир духов? – сказал Фардер Корам.
– Тоже нет.
– Это – город в Авроре? – сказала Лира. – Он, да?
Гусь важно повернул к ней голову. Глаза у него были черные, окруженные тонкой линией небесно-голубого цвета, а взгляд – пронзительный.
– Да, – сказал он. – Об иных мирах ведьмам известно уже тысячи лет. Иногда их видно в Северном Сиянии. Они не принадлежат к этой вселенной; даже самые далекие звезды – часть этой вселенной, Сияние же показывает нам совершенно другую вселенную. Не далекую от нас, а взаимопроникающую с нашей. Здесь, на этой палубе, существуют миллионы других миров, неведомых друг другу…
Он расправил крылья и снова сложил.
– Сейчас, – сказал он, – я коснулся миллиона других миров, и они об этом ничего не знают. Миры близки, как удары сердца, но мы не можем прикоснуться к этим другим мирам, не можем услышать и увидеть их, иначе как в Северном Сиянии.
– Почему же там? – спросил Фардер Корам.
– Потому что заряженные частицы в Авроре обладают свойством утончать материю этого мира, так что на короткое время она становится для нас прозрачной. Ведьмы всегда это знали, но говорим мы об этом редко.
– Мой отец верит в это, – сказала Лира. – Я знаю – я слышала его рассказ, и он показывал снимки Авроры.
– Это как-то связано с Пылью? – спросил Джон Фаа.
