Как поймать монстра. Круг второй - Арина Цимеринг
– И Джоша Хатчерсона, – помахала рукой Джемма, следуя за Айком. – Но только если хорошенько попросишь Еву.
– Увы, – он разочарованно вздохнул. – Я в команде Эвертон.
– Серьезно? – Джемма оглянулась на него через плечо. Винсент улыбался. – Айк, я передумала звать его на свидание. У него нет вкуса. Уволь его!
– Роген, какая часть в словосочетании «пустыня Мохаве» осталась тобой непонята?
Может быть, третьей причиной стало то, что они всегда болели за разные пары в любых сериалах. Джемме нравились соревнования. «Назови пятьдесят причин, почему Драмиона лучше» – отличная игра, когда вам нужно пересечь на машине половину штата.
Джемма-из-прошлого, та Джемма, которая думала, что будет флиртовать с младшим Перейрой до тех пор, пока тот не испугается, не заплачет и не убежит жаловаться старшему братику; та Джемма, которая еще не подозревала, что младший Перейра – это не только фотогеничные скулы и умение хорошо смотреться в костюме, – та Джемма ушла вслед за Айком. Поднялась по ступеням к галерее стеклянных дверей, нагнала его – и скрылась за дверью кабинета директора.
Джемма из настоящего осталась здесь. С Винсентом.
Она заметила, что он тоже провожал взглядом спину Джеммы-из-прошлого. Ее это позабавило, хотя она знала, что, скорее всего, в реальности этого не было. Откуда этому быть в ее голове, если сама она уже сидела в кресле перед столом Айка?
Это ведь просто сон.
И в этом сне Винсент, поколебавшись, спросил у Евы:
– Агент Уилкер? Извините, если неуместный вопрос. – Он снова посмотрел в сторону мезонина. – А это…
– О. – Ева легко рассмеялась, тоже поднимаясь с дивана. – Я знала, что вы спросите! Все всегда спрашивают.
– А я хорошего о себе мнения, да? – фыркнула Джемма, наблюдая, как Ева останавливается рядом с Винсентом. В отличие от самой Джеммы, она смотрелась рядом с ним куда более гармонично: среднего роста, в красивой блузке, в туфлях на небольшом каблуке, с классной новой стрижкой… Маленькая. По-деловому элегантная. Красивая. Неудивительно, подумала Джемма, глядя на них со стороны, что Лео на нее запал.
– Это Джемма, – тем временем сказала красивая Ева с классной новой стрижкой. – В смысле, агент Джемма Роген. Тоже из отдела ликвидации. Думаю, вы еще встретитесь. Ее… – она не удержалась от улыбки, – ее довольно трудно… избежать.
Винсента это откровенно развеселило:
– Вы так говорите, будто она начнет за мной охотиться.
Теперь, когда Айк ушел, он засунул руки в карманы брюк, сменив позу прилежного новичка на раскованную. Вальяжно-небрежную – ту, которая сразу выдавала слишком уверенных в себе людей. Джемма не знала, какой диалог произошел между Евой и Винсентом на самом деле – боже, да, скорее всего, они обсуждали медицинскую страховку и на каком этаже фотографируются на пропуск, – но вполне могла поверить, что именно так он и стоял. Винсент как никто другой знал, когда надо изобразить скромность, а когда можно распушить хвост. У него отлично получалось и то и другое.
– Вы пропустили момент, – заговорщицки сказала Ева. – Джемма произнесла «свидание». Думаю, охота уже началась.
О, да ладно! Джемма же не собиралась петь ему «Я могу быть твоей подружкой» в коридорах. Да, она думала об этом – в рамках забавы, чтобы заставить пацана нервничать и чтобы побесить Филу. Но она же не сделала этого. Не сделала ведь?..
– Но если честно, – Ева тем временем покачала головой, – то не думаю, что это лучший вариант для вас, Винсент.
Чего? Джемма повернулась к Еве одновременно с Винсентом. Та оставалась все такой же приветливой, будто и не сказала вслух ничего такого. Ее лицо ни на йоту не изменилось, и на несколько мгновений Джемме показалось, будто это была слуховая галлюцинация.
А затем Ева сказала:
– Поверьте мне. Лучше даже не думайте об этом. Джемма не то, что вы ищете.
В отличие от Джеммы, Винсент не нахмурился. Свое недоумение он всегда выражал улыбкой:
– Простите?..
– Не прощай ее, – зло ответила ему Джемма вслух. Конечно, Ева была ни при чем. Она никогда не говорила этого в реальности. – Такое хорошее воспоминание испортила.
Ее поганое подсознание не приводило ее в моменты, которые ничего не значили. Она попалась в ловушку, верно? Расслабилась. Потеряла бдительность.
– Джемма вам не подходит, – с ответной улыбкой повторила Ева. – Если, конечно, вы не хотите закончить в луже собственной крови в парке имени Джона Мьюира со вспоротым животом.
Вокруг продолжали сновать люди. Беа все так же ругалась по телефону; рядом, в кухонном уголке, кто-то наливал себе кофе; то и дело открывались двери на этаж – пока Ева пророчила Винсенту его будущее.
Джемма сцепила руки перед собой. Она не могла ударить проекцию собственной головы – и не то чтобы она собиралась бить Еву, даже в своем сне, – но злость будто скопилась в руках, требуя выхода.
– Если я произнесу «простите» еще раз, это будет звучать глупо, – после паузы сказал Винсент. Джемма не могла заставить себя на него посмотреть. – Но я произнесу. Простите?
– Понимаете, Винсент, – Ева вздохнула, словно ей приходилось сообщать кому-то не очень приятные новости. – Такие люди, как Джемма…
Да заткнись ты. Почему это вообще происходит? Теперь ее сраное сознание не только показывало слайд-шоу из реальных воспоминаний – теперь оно еще и разговаривало с ней, создавая новые!
– Они буквально ходячий стереотип. Классическая история. За всей этой громкой бравадой, всей этой мишурой… Они трусливы и малодушны.
– Великолепно, – сказала Джемма внезапно охрипшим голосом. – Еще и этого не хватало.
Но ни Ева, ни Винсент ее не слышали. Конечно, они не слышали. Весь этот спектакль – они играли его специально для нее. Это она должна была слышать.
– Они не умеют брать на себя ответственность, понимаете, Винсент? – Да пошла ты. – Невероятно инфантильны.
Ничего нового Ева не говорила – ничего из того, чего Джемма о себе не знала. Ей не нужно было, чтобы кто-то говорил это вслух: она и так жила с этим знанием каждый день.
– Как же я ненавижу эти гребаные сны, – пробормотала она, отворачиваясь к окнам.
Там, за границами этого сновиденческого офиса, день сменился вечером: теперь этаж заливали полосы закатного света. Стены, столы, люди – все окрасилось в нежно-розовый.
А Ева продолжала говорить:
– Они будут с вами, пока им легко. А когда с вами станет сложно – они бросят вас умирать в больнице. На столе в операционной без половины легкого.
– Твою мать. – Джемма шумно втянула воздух, чувствуя, как в груди становится тесно. – А есть какой-то способ проснуться?
– Есть.
Этот голос застал ее на длинном выдохе. Оборвал его, оставив Джемму стоять не дыша. Она смотрела прямо перед собой – на стеклянные двустворчатые двери с этажа, сквозь которые было видно фойе лифтов. Люди, ожидающие там, стояли неподвижно. В двери никто не входил и не выходил.
– Такой способ
