Брюсова жила - Василий Павлович Щепетнёв
Джой поднял голову, посмотрел на Саньку внимательно, даже пасть открыл – но ничего не сказал, только зевнул. Жаль.
По небу споро бежали тучи, а здесь – ни ветерка. Тиха украинская ночь, но и наша не громче. Воздух недвижим. Застыл, а вместе с ним застыла и Норушка. Как муха в янтаре.
Санька опустил руку. Нет, ничего. Слушается.
Рогатка лежала на прежнем месте Где ж ей быть. Под подушкой? Смысл есть – под подушкою не видно. Потому-то в кино все пистолет под подушку кладут.
Куда ушел Корнейка? Гадать бесполезно. Он даже не уйти мог, а улететь. Или даже переместиться мгновенно. Телепортироваться, как говорит Пирог. Или не мог? Что он, Санька, знает о магии? Кроме сказок – почти ничего.
Спать Норушка спит, а кто-то улицей идет. Тихо идет, лишь стрелецкому уху и слышно.
И Джой голову от лап оторвал, поднял, но не оскалился, а тихонько, едва заметно, завилял кончиком хвоста.
Свои, наверное. Корнейка возвращается.
На своих надейся, а рогатку держи крепко.
Он так и поступил. Зарядил гайкой. Ну, как это обыкновенный вор? Египетская тьма – оружие секретное, по пустякам не используется. Ну, а если действительно вурдалак какой, то второй выстрел он сделает через секунду.
Калитка приоткрылась бесшумно. Санька вспомнил о смазанных петлях и не удивился.
Вошел – Пирог!
Одет он был в черное – черная фуфайка, черные штаны, черные носки и черные матерчатые тапочки. Одно лицо белело.
Джой вскочил, подбежал к Пирогу, виляя хвостом теперь уже от души. Видно, тоже рад, что не вурдалак пришел.
– Не спится? – шепотом спросил Санька.
– Да вот… Подумалось отчего-то, будто я здесь понадоблюсь – тоже шепотом ответил Пирог.
– Когда подумалось?
– А во сне.
– Ну, знаешь… Мало ли что приснится…
– И это подумалось. А потом решил – ничего, не убудет, если просто прогуляюсь. А Корнейка где?
– Не знаю. Проспал я, – признался Санька.
– Здесь я, здесь, – не шепотом, но негромко сказал Корнейка, обходя молодую яблоню. Санька был уверен совершенно, что ещё минуту назад – что минуту, пять секунд назад – за яблонькой никого не было.
Санька даже спрашивать не стал, где тот пропадал. Он, Санька, стрелец, а не малец. Нужно будет – Корнейка скажет.
Пирог вдруг зевнул – почти как Джой, и, наперекор, сказал:
– Спать совершенно не хочется. То есть хочется немного, но чувство – будто не время спать.
–Так и есть, – подтвердил Корнейка. – На деревню накатила Сонная Туча. Не сама накатила – жучары постарались.
– Зачем?
– Кабы знать… Догадываюсь – неспроста, но в чем смысл, понять трудно. Хорошо, под Тучей жители Норушки спят крепко, но они и без того на бессонницу не жалуются.
– Вдруг они, жучары, хотят что-то в деревне сделать? Похитить кого… или даже убить? – Санька продолжал шептать, хотя понимал, что кругом сонное царство.
– Нет, я проверил. Именно этой ночью Норушка – самое безопасное место в районе.
– Как проверил? – спросил Пирог.
– Есть способы. Жучары, они, прежде чем сами придут, дорожку торят. Энергетическую. Ее собаки чуют, кошки. Волнуются. А можно и своими глазами разглядеть, если навык есть. Сейчас здесь покой.
– Ну, а эти… поджучарники?
– На них туча действует точно так же, как и на остальных. Уснут.
– Но мы же не спим.
– Серебро…
Санька через майку нащупал свой полтинник. Нет, не спроста прежде крестики серебряные носили на серебряной же цепочке. Но…
– Но ведь есть в Норушке верующие, которые кресты носят!
Корнейка серьезно кивнул:
– Есть. Но одни спят просто от усталости, а тишина сон усиливает. Другие кресты золотые носят, а золото действует с точностью до наоборот, усиливает чары. У третьих кресты медные или поддельного серебра. У четвертых – новодел, а новое серебро слабосильно. Пятые просто пьяны… Нет, друзья, одни мы в Норушке и не спим сейчас.
– Погоди, погоди… А кто мешает поджучарникам носить серебро? Впрочем нет, с серебром поджучарники выйдут из-под контроля.
– Правильно говоришь, друг Пирог.
– Хорошо, все в округе спят, мы одни не спим. Что бы это значило? – спросил Санька.
– Если жучар не интересует, по крайней мере, в эту ночь, Лисья Норушка, быть может, их интересует нечто, находящееся поблизости от нее? – предположил Пирог.
Газовый колодец, подумал Санька и отверг идею. Колодец находится достаточно далеко, ни к чему деревню усыплять.
– Могила Колдуна! – вдруг выпалил Пирог.
– Возможно, – протянул Корнейка. – Знаешь, очень даже похоже… Вот что значит свежий взгляд: в упор слона не замечает. Дедушка Крылов как раз о таком
– Это ты о ком?
– Это я о себе. Вагон теорий не стоит одного факта. А факт в том, что рядом с Норушкой есть любопытнейший объект – Могила Колдуна. И не только Могила.
– Что значит – не только?
– Могила Колдуна может служить отвлекающим элементом, хотя и сама по себе она очень любопытно.
– От чего же она отвлекает?
– От дома. Усадьбы Дикого Барина. Памятника архитектуры восемнадцатого века. Дайте-ка подумать, – и Корнейка, полуприкрыв глаза, начал бормотать стишки:
– На вампира я, друзья, выйду без испуга, если с другом буду я, а вампир – без друга…
Санька ждал. Глядя на Саньку, Пирог тоже не стал спрашивать, что за вампир, и как на него выйти. Понятно, что Корнейка по привычке ставит ментальную завесу. Или стишками извилины смазывает, чтобы мысли без скрипа по ним двигались. Зачем мешать.
Наконец, Корнейка замолчал. Додумался?
– Вы тут, друзья, смотрите в оба, а я схожу, погляжу, что к чему.
– Один? Без нас? – возмутился Пирог.
– Для вас и тут дело есть. Мало ли что…
– Сам сказал, что Норушка сейчас безопасное место!
– Все ошибаются…
– Э, нет, Корнейка, не темни. Скажи лучше, что мы тебе мешать будем.
– Отчасти да, – признался Корнейка. – Понимаете, по-разному обернуться может. Я-то в крайнем случае и улететь могу, и переместиться (я был прав, подумал Санька), и невидимым стать, а с вами – вряд ли.
– От кого – улететь?
– От кого придется.
– Пусть лучше от нас улетают!
– Нет, не о том вы, – сказал, подумав. Санька. – Мы с тобой не ради любопытства идем, и не просто подвигов ищем. Мы – убегаем.
– Убегаете? – переспросил Корнейка.
– Да. В смысле – спасаемся. Представь себе дом, пожар, но пожар пока у самого выхода, единственного выхода из дома. Можно забиться в дальнюю комнату, где сейчас, в данную минуту тихо, безопасно, и дымы почти нет – и тогда наверняка сгоришь. А можно броситься к двери, рискуя получить ожоги – и все-таки выбраться наружу. Допустим,
