Подменыш. Дикая магия - Роджер Желязны
Мор улыбнулся.
– К музыке нашей сферы он идет контрапунктом. Отличается буквально на одну долю. Можно сказать, он тут, за углом… куда никто никогда не заворачивает. Еще одна развилка сияющей дороги.
– Ох уж эти ваши мажеские загадки! Нам какой со всего этого прок? Может человек попасть в это… другое место?
– Может. Вернее, я могу.
– О! Ну, тогда…
– Да. Растя в таком краю, дитя получит нормальную жизнь, но от силы его будет мало толку. От нее станут отмахиваться, стараться объяснить как-нибудь разумно и в итоге расточат зазря. Младший Рондоваль найдет себе место в жизни – совсем другое, чем здесь, – и уже никогда не поймет, даже не заподозрит, что же на самом деле случилось.
– Отлично! Так и сделайте, раз уж милосердие обойдется нам так дешево.
– О нет, цена все же есть.
– И какая?
– Закон симметрии, помнишь? Если мы хотим устойчивых изменений, его придется исполнить: камень за камень, дерево за дерево…
– Другой ребенок? Вы что, хотите сказать, что, унеся одного туда, надо будет принести второго обратно? Оттуда?
– Именно так.
– И что же мы будем с ним делать?
Сержант Маракас осторожно кашлянул.
– Мы с Мел только что одного потеряли, – сдавленно произнес он. – Помер болезный. Может быть, мы могли бы…
Ардел коротко улыбнулся и кивнул.
– Тогда цена и впрямь невелика. Так и поступим.
Носком сапога он показал на поверженный скипетр Дета.
– А с палочкой что будем делать… волшебной? Она больше не опасна?
Мор медленно нагнулся, поднял ее и принялся крутить в руках так и этак, тянуть за два конца, хмыкая и бормоча что-то себе под нос.
– Нет, – изрек он наконец, когда жезл распался на три фрагмента. – Уничтожить его нельзя, но если мне удастся распределить эти куски по углам великого магического треугольника Инт, он, возможно, никогда уже не вернется к владельцу. Хотя сделать это будет нелегко.
– Но вы все-таки сделаете?
– Разумеется.
В этот самый момент Мышиная Перчатка тихонько выскользнул из-за ковра и нырнул на лестницу. Постоял, прислушался, затаив дыхание и ожидая воплей. Воплей не последовало. Он поспешно запрыгал вниз.
У подножия лестницы царил полумрак.
Перчатка повернул направо, сделал несколько шагов и встал как вкопанный. Перед ним раскинулась паутина коридоров – нет, даже не коридоров: естественных природных тоннелей.
Из какого же он тогда вышел? Из того, что справа? Или из этого, который ответвляется под углом чуть дальше? Черт, ему ведь и в голову не приходило, что их тут может быть два!
Сверху донесся подозрительный шум.
Перчатка выбрал правый тоннель и ринулся вперед. Здесь тоже царил почти полный мрак – к этому он уже привык… А вот чего Перчатка никак не ожидал, так это что через двадцать шагов проход круто уйдет вправо. В прошлый раз такого точно не было!
Увы, повернуть назад он уже не мог себе позволить – вдруг кто-то и правда заметил его и пустился в погоню? Тем более что впереди как будто бы забрезжил слабый огонек.
В стенной нише тлела и дымила угольная жаровня. Рядом на полу валялась связка хвороста. Перчатка насовал в чашу растопки, подул, уговорил заняться пламенем. Не прошло и минуты, как у него в распоряжении уже оказался приличный факел. Прихватив еще несколько палок, вор припустил дальше по тоннелю.
Вскоре ему попалась развилка. Левый проход выглядел шире и в целом более гостеприимно – туда он и пошел, но не успел оглянуться, как путь снова разветвился. На сей раз Перчатка выбрал правый отнорок.
Через некоторое время стало ясно, что коридор идет под уклон; вроде бы лицо даже лизнул легкий сквознячок. Еще три развилки – и перед ним распахнулась комната с ноздреватыми стенами, словно вся из пчелиных сот. Пришлось взять уголек от факела и начать ставить метки на стене справа. Уклон тем временем сделался круче, туннель завилял и расширился, постепенно утратив всякое сходство с рукотворным коридором.
Остановившись запалить второй факел, Перчатка подумал, что зашел уже гораздо дальше, чем когда выбирался из подземелий… Однако возвращаться той же дорогой было боязно – да и от сотни лишних шагов вреда явно не будет.
А через сотню шагов он очутился в устье громадной – и почему-то теплой – пещеры. Пахло тут своеобразно, но чем именно – непонятно. Вор задрал факел повыше, но дальний конец каверны все равно тонул в тенях. Ну, пожалуй, еще сотню, сказал он себе.
Прошло еще какое-то время.
Перчатка устал и в конце концов решил, что лавры первооткрывателя не стоят такого риска: лучше попытать счастья в других профессиях. Он уже совсем было повернул назад по собственным следам, но тут, как назло, издалека донеслись крики и шум. Выхода перед ним было примерно два: отдаться на милость представителей рода человеческого и дать своему поведению некое приличное объяснение, либо погасить свет и спрятаться. Учитывая предыдущий опыт общения с человеческим родом, он без труда сделал выбор и стал оглядываться в поисках какого-нибудь славного незаметного закутка.
Той ночью слуг Рондоваля гоняли по всему замку – вернее, по тому, что от него осталось, – а догнав, нещадно резали. Мор с помощью магического посоха и силы воли зачаровал драконов и прочих тварей, прирезать которых – та еще проблема, и отправил их в исполинские подземелья под замком, после чего наложил вековой сон на все живое (и неживое) и велел каверны запечатать.
Следующая задача, он знал, будет точно не легче.
Глава вторая
Он шел по сияющей дороге.
Крошечные молнии так и змеились по поверхности, но его не жалили. По обе стороны непрерывно что-то мелькало – это вспыхивали и гасли поочередно альтернативные реальности. Прямо над головой раскинулся темный покой, усеянный неподвижными звездами. В правой руке Мор нес посох, а на сгибе левой – младенца.
Время от времени ему попадались развилки, ответвления, перекрестки – большинство из них он не удостаивал и взгляда. Затем дорога разделилась на две, и он выбрал левую. Мельтешить почти перестало.
Мор пошел осторожнее, внимательно разглядывая картинки, вспыхивающие по правую и по левую руку. Вскоре все его внимание сосредоточилось на правой стороне. А через несколько минут он и вовсе остановился и с интересом уставился на открывшуюся панораму.
Он вытянул руку с посохом, держа его вертикально. Картинки стали сменять друг друга еще медленнее. Поизучав их несколько секунд, Мор наклонил набалдашник вперед.
Один из кадров замер, приблизился, набрал объема и цветности.
Вечер… Осень… Маленькая улочка в маленьком
