Озаренный Солнцем - Брендон Сандерсон
– Хорошо, каких действий вы ждете от нас?
– Теперь вы готовы выполнять мои распоряжения? – спросила Вдумчивость.
– Смотря насколько они дурацкие.
Вдумчивость фыркнула:
– Соблаговолите же выполнить следующие: задержитесь на месте и посмотрите, не явится ли кто-нибудь узнать о судьбе разведчика. Возможно, для этого отрядят лишь малую группу.
– Если в окрестностях расположена дверь, – сказал Скиталец, – то Рдеющий король уже мог догадаться, чем мы занимаемся. И что ключ подменили.
– Если нас постиг столь злой рок, ожидайте появления сильного боевого отряда. И тогда, пожалуйста, предупредите нас.
Неплохое предложение.
– Сделаем.
– Приятно, что вы сочли мои указания достойными. В машине разведчика было солнечное сердце?
Скиталец глянул на Ребеку: та уже проверяла. Услышав его вопрос, она обернулась и отрицательно покачала головой.
– Похоже, эта штука летала на батарее, – сообщил он Вдумчивости.
– Тени! – пробормотала та. – Сердце бы нам не помешало.
– Вашим кораблям не хватает энергии?
– Мы приняли решение не создавать новых солнечных сердец, – объяснила она, – хотя энергии у нас мало. Взамен договорились действовать по плану Элегии – попытаемся проникнуть в Убежище. Прежние неудачи истощили наши ресурсы. Цена их восполнения ужасна, требуется…
– Знаю.
– Подошла моя очередь, – сказала Вдумчивость, – и моих сестер по Высшему Благу. Наши места должны были занять трое других. Я чувствую… груз вины: я не ушла, когда наступил мой срок. Однако сейчас нашему народу нужны лидеры. Беда в том, что если мы не найдем вход сегодня, нам не хватит энергии на еще один оборот.
Преисподняя!
– Тогда лучше бы вам его найти.
Скиталец кивнул Ребеке: та убрала трос и оседлала свой летоцикл.
Оставив обломки на месте, они поднялись в воздух и сразу же спрятались за зубцом, образовавшимся у края кратера. Далеко слева от Скитальца небо понемногу серело, залитое предрассветным сиянием. Совсем чуть-чуть – на других планетах он бы такое и сумерками не назвал. Но на других планетах восход солнца не нес с собой смерть, и нигде сумерки не казались такими зловещими, как здесь.
Скиталец и Ребека ждали в дозоре, выключив машины, чтобы сберечь заряд батарей, и не обращая внимания на надвигающийся слева свет. Камни тут были похожи на темное стекло. Обсидиан, наверное. Скитальцу вспомнился другой мир, где он бывал. Тот, где он познакомился с Помощником.
Ребека достала из сумки хлеб и колбасу, соорудила бутерброд, промазав его чем-то, по виду – растительным маслом с травами. Сливочное масло местные не использовали. Что вполне объяснимо. Скиталец не знал, на кого здесь охотятся ради мяса, но для разведения скота на воздушных судах явно не хватало места.
– Вдумчивость ошибается на твой счет? – спросила Ребека, протягивая Скитальцу еду, от которой тот не стал отказываться. – Она думает, что ты родом из какой-то загадочной подземной страны, но мне кажется, что ты из более нормального места.
– И откуда же? – поинтересовался он.
Она дернула подбородком вверх, к звездам.
– Другой мир – это более нормально?
– Мы сами пришли из другого мира, – ответила Ребека с набитым ртом. (Удивительно, они даже едят в перчатках.) – Нас преследовала древняя сила, именуемая Злом.
– И оно по-прежнему там, – сказал Скиталец, – на вашей родине. Я его видел. Вернее, его проявления.
Дикая, бесконтрольная инвеститура, ожившая и обретшая собственную противоестественную волю, порождающая гигантские фигуры с невообразимо жуткими лицами и непостижимыми мотивами. Тренодия – не то место, где можно отдохнуть и расслабиться.
Это замечание так пробрало Ребеку, что она едва не выронила бутерброд.
– Как ни странно, Хор – хранитель нашей истории – ничего не говорит о том, что уйти нас вынудило Зло, – продолжила она. – Нет, он рассказывает, что причиной был разлад. Конфликты, ненависть. Поэтому предки захотели сбежать – раздоры, вспыхнувшие внутри нашего народа, несли больше урона, чем само Зло. Наш народ погубили распри.
Когда мы спасались от Зла, возникло еще больше разногласий. Группа, к которой я отношусь… Мы прислушались к проповедям одного человека – первоначальной Путеводной Звезды, служителя Адональсиума. С ним мы ушли в новые земли. Это был наш выбор.
Скиталец хмыкнул, жуя бутерброд, оказавшийся ужасно пресным. Чего бы не отдал за щепотку красного перца! На каждой второй планете продовольствие богатством вкуса соперничает с водой. Да на его родине, шквал побери, в хлебе и то больше пряностей, чем в здешней колбасе.
И все же это была еда, так что он запихнул ее в себя. Можно просуществовать и на одной инвеституре, но, имея лишь около десяти процентов скачкового потенциала, лучше не тратить ее на банальный метаболизм.
– Предполагалось, что здесь мы обретем свободу, – сказала Ребека, разглядывая горизонт. – Свободу друг от друга. Я часто задумываюсь, не намеренно ли именно этот мир избран для нас первой Путеводной Звездой– чтобы мы все время бежали, чтобы что-то удерживало наше внимание. Вечно преследующее солнце, разрушительное, как само Зло. До недавних пор оно не позволяло нам ополчиться друг на друга.
– Вы что же, обходились без насилия?
– Насилие случалось, – ответила девушка. – Преступления на почве ревности, драки со смертельным исходом. Но не было настоящих убийц. Специально обученных. Это нововведение Рдеющего короля.
Поразительно, говорит рыцарь. Никак не могу решить, наивны они или исключительны.
– Убийство, Пом, не заложено в человека природой, – прошептал Скиталец по-алетийски. – Этому надо учиться. Во всяком случае, если хочешь работать эффективно.
Судя по тому, что он услышал, на планете существует около пятидесяти различных общин. Все они двигаются параллельными курсами по разным «коридорам». Население достаточно многочисленное, чтобы не допускать кровосмешения, однако такое положение дел буквально взывало о приходе тирана. Нехватка ресурсов. Множество мелких поселений, не привыкших действовать сообща.
Оставалось только поражаться, почему какой-нибудь Рдеющий король не появился давным-давно. Скиталец не был этнографом. Несмотря на все усилия наставника, его интересы всегда лежали в области инженерии, природы инвеституры и механизмов, создаваемых с ее помощью. Тем не менее за время обучения Шут многое поведал ему о природе историй и людей, ее рассказывающих. И Скиталец не сомневался, что у этого народа истории захватывающие. Настолько, что даже хочется задержаться здесь и изучить их.
Но задерживаться нельзя – за ним ведется погоня.
Нужно выбираться отсюда.
Потому он больше ни о чем не спрашивал, а внимательно смотрел по сторонам. И правильно делал: вскоре на горизонте появился
