Бессмертный двор - Павел Сергеевич Иевлев

— Что я натворил?

— Вы мне скажите. Мало того, что вы заявились под утро в совершенно невменяемом состоянии, упали на кровать и захрапели, так вас ещё и разыскивают городские власти! Не хватает только рыжего хвоста, чтобы спутать с покойным мужем. Однажды я уже доверила свою жизнь обаятельному пьянице, хватит. Отправляйтесь куда хотите, мы с вами не поедем. Спасибо за байки для детишек, и прощайте.

— Мадам Пухоушка, — сказал расстроенный Эдрик. — Приношу глубочайшие извинения за своё неподобающее поведение, но, поверьте, это был не я.

— В каком смысле, не вы?

— Видимо, придётся открыть вам один очень личный секрет.

— Я умею хранить тайны.

— Дело в том, что я страдаю от последствий магической травмы. Попал под заклятие оркского шамана. К счастью, я, как стрелок, был чуть в стороне, зацепило краем… Наш маг быстро скастовал отмену, но у меня остались последствия. Иногда я начинаю вести себя странно, а потом ничего не помню. Это бывает редко и продолжается недолго, но у того меня, который в этот момент управляет телом, странные привычки и совершенно нет тормозов.

— И в чём это выражается?

— Он пьёт как дварф, ругается как гоблин, распевает песни как табакси, хулиганит как пикси, нарывается на драку как орк и волочится за женщинами как эльф. Поверьте, это точно не я.

— А может, это и есть вы? Настоящий? — фыркнула Пухоушка. — Тот, каким вы стали бы, если б не воспитание строгих родителей?

— Откуда вы знаете, что они были строгими?

— О, в мальчиках это всегда заметно. Ладно, попробую вам поверить. Однако постарайтесь не задерживаться в Обозе, вы каким-то образом привлекли внимание хозяев города, талхаров. Не припомню, чтобы они разыскивали кого-то лично. Не подскажете, что натворили?

— Ох, если б я помнил… Мне нужно забрать своего полуня и Кованого, который ждёт меня там же, на полуннице.

— Кованый? У вас есть свой Кованый?

— Нельзя сказать «есть» или «мой». Это, скорее, договорные отношения.

— Царап с ума сойдёт от восторга. Он прочёл про них кучу сказок.

— Буду рад их познакомить, а сейчас мне пора…

Увы, сразу за дверью фургона Эдрика встретили два темнокожих остроухих эльфа. Талхары его нашли.

* * *

Правительница города выглядит сущей девчонкой, но в случае эльфов это ничего не значит. Коричневая кожа, косички, походная одежда, рукоять меча за спиной, на простом столе разбросаны бумаги. Талхары (в отличие от «высоких эльфов», ондоров, правителей Бос Туроха) не слишком озабочены впечатлением, которое производят. Столетия кочевой жизни, теснота и поневоле простой быт бродячих городов не способствуют формированию обычного эльфийского высокомерия, так что они довольно простые ребята. Для эльфов, разумеется.

— Садитесь, — предложила талхарка. — Я сейчас.

Эдрик сел на стул. Винтовку его попросили оставить в приёмной, но не обыскивали, вели себя не грубо, но настойчиво.

— Шарри́за Су́мбрис, — представилась правительница.

— Эдрик Колловски.

— Знаю. У меня несколько вопросов к вам. Если ответите правдиво, то вам ничего не будет.

— А если нет?

— То будет.

— Ладно, задавайте.

— Как давно вы знакомы с голиафами?

— А который час?

Эльфийка молча указала на магические часы, украшающие интерьер кабинета. Почувствовав пристальный взгляд, те распахнули резные дверцы, оттуда выехала фигура в латах, поклонилась и сказала: «Полвторого. Примерно. Точность хода не гарантирована». Фигура уехала назад, дверцы закрылись.

— Около суток, — ответил Эдрик на заданный вопрос. — Примерно.

— И успели так подружиться?

— Они компанейские.

— Что вы о них скажете?

— Типичные голиафы. На пути у них лучше не становиться, а так нормальные ребята. И девчата.

— То есть тому, что они говорят, можно верить?

— Э… А что они говорят?

— Ответьте на вопрос, пожалуйста.

— Ну, обычно они не утруждают себя враньём. Ложь — оружие слабого. Им просто плевать, что о них думают.

— Тем не менее, когда я спросила, кто может подтвердить их слова, они указали на вас.

— Какие слова? О чём?

— Что они якобы встретили в степи змеелюдов, которые якобы собирались напасть на город, и, по их утверждению, «ввалили им превентивных люлей», что бы это ни значило. Что вообще за «люли» такие?

— Не силён в голиафском, — признался Эдрик, — но змеелюды действительно были.

— Вы их видели сами?

— Да.

— Близко?

— Ближе, чем хотелось бы, — он почесал заживающий порез на руке.

— И они собирались напасть?

— Выглядело очень на то похоже. А в чём проблема?

— В драконидах. Баярла́х змеелюдам родня не близкая, но тоже кровные Могой. Голиафы вчера пропили кучу змеелюдского оружия, сдав буквально на вес уникальные родовые клинки правителей, и дракониды решили, что голиафы устроили их двоюродным родственникам геноцид. Требовали мести, но я запретила устраивать разборки с полувеликанами в Обозе.

— Ещё бы, — кивнул Эдрик, — они бы там всё разнесли. Но ведь Могой мертва?

— Это только всё усложняет, — покачала головой талхарка. — Баярлах считают, что их нефилима убили, и подозревают всех вокруг в заговоре. А вы что скажете?

— В степи говорят, что змеелюды окончательно рехнулись. Они действительно могли напасть на город. Просто так, чтобы погибнуть в бою, убив как можно больше разумных.

— Вы тоже приняли участие в битве, как мне сказали?

— Достаточно скромное.

— Ну что же, я не вижу оснований вас преследовать. За этот эпизод, по крайней мере.

— С ноздрёй черепахи вышло случайно!

— Так это тоже были вы?

— Ну, в основном, опять голиафы, но идея была, вроде бы, моя. У них бы фантазии не хватило.

— Как вам вообще в голову-то пришло?

— Был очень пьян, — повинился Эдрик.

— Это не отменяет моей обязанности вас наградить.

— Награ… что?

— Тортилус Гуул-Гурачо уже давно страдал от простуды, — терпеливо пояснила Шарриза. — Светило ослабло, в степи холодает, у черепахи заложило нос, она с трудом дышит и ужасно храпит во сне. Совет талхаров назначил награду для того, кто решит эту проблему, но обращались за ней только всякие шарлатаны. Вчера она наконец смогла задышать свободно. Возьмите, это вам.

Эльфийка открыла ящик стола, вытащила тяжёлый мешочек, брякнула им об столешницу, подвинула к Эдрику.