Ловец Мечей - Кассандра Клэр
– Говорят, что вся мудрость исходит от Богини, – продолжал махарам.
Лин услышала шепот; махарам никогда не говорил девицам больше, чем требовал ритуал.
– Ты веришь в это, Линнет, дочь Соры?
«Хочет напомнить мне, что знал мою мать». Лин заскрежетала зубами. У нее подкашивались ноги, ладони взмокли.
Она ответила:
– Да.
Махарам, казалось, успокоился.
– Дорогая моя, – сказал он, – ты Богиня, вновь пришедшая на землю?
В детстве они с Мариам плавали в каменных бассейнах в банях Дома Женщин. Одна из них ныряла, а вторая говорила какие-нибудь фразы; нужно было угадать слова, находясь под водой. И сейчас голос махарама тоже доносился до Лин словно сквозь толщу воды, как будто она стояла не на площади, а на дне океана.
«Ты Богиня, вновь пришедшая на землю?»
Лин стиснула руки в кулаки с такой силой, что ногти вонзились в ладони, расцарапали кожу.
– Да, – произнесла она. – Да. Это я.
Двери Сияющей галереи повисли на сломанных петлях, и нападающие хлынули в зал. Они были одеты в облегающие шапки и потрепанные военные мундиры красного и черного цветов, на лицах черным и белым гримом были намалеваны черепа. В резком свете качающихся ламп эти люди напоминали монстров из кошмарного сна. Вооружены они были как попало: старыми топорами, булавами, ржавыми мечами. Один размахивал полотнищем с изображением золотого льва, который терзал орла.
Кел вспомнил недавнюю торжественную церемонию на площади и солдат Дворцовой гвардии, оттеснявших в переулки шумных демонстрантов. Он хорошо помнил знамена с вышитым победоносным львом и истекающим кровью орлом. Помнил выкрики, слышанные с террасы дома Ровержей, – «Смерть Сарту! Лучше война, чем союз с Сартом!» – помнил, как члены Семей Хартий смеялись над жалкими оборванцами.
Тогда лица у протестующих не были раскрашены, и оружия у них тоже не было; все это представлялось нелепицей, каким-то балаганом. Теперь Келу стало не до смеха.
Он обернулся, схватил Конора за плечи и толкнул его в нишу. Вытащил из сапога кинжал. Этого было мало. Он понимал, что одним кинжалом не сможет защитить Конора, если дело дойдет до схватки. Он выпрямился, увидел, что принц стоит, привалившись к стене, и наблюдает за ним широко раскрытыми глазами.
– Сиди здесь! – рявкнул Кел. – Не высовывайся.
Он бросил кинжал на пол и ногой толкнул его к Конору. Выглянул из-за гобелена. Прошло всего несколько секунд после появления врагов, но в зале шло настоящее сражение. Шелковая ширма, около которой стоял Джоливет, оказалась повалена, и повсюду мелькали мундиры Дворцовой гвардии. Человек пять гвардейцев устремились к столу, окружили королеву и советника. Вьен загородила собой Луизу. Она кричала на солдат; Кел не мог разобрать слов, но догадывался, что ей нужно. Она требовала, чтобы они защищали принцессу, требовала, чтобы ей, Вьен, тоже дали оружие.
Танцоры разбежались, некоторые спрятались в искусственном лесу; Кел видел в полутьме их яркие костюмы, блестящую золотую мишуру. Половина гвардейцев устремилась навстречу нападающим с мечами наготове. Второй искусственный лес, лес из стали.
Солдаты и повстанцы встретились в центре зала, раздался звон оружия, и Кел почувствовал резкий металлический запах. Пахло кровью.
Убитый гвардеец распростерся на мраморных плитах у входа в Галерею, глядя в потолок остекленевшими глазами. Черный с серебром шарф, зацепившийся за ветку дерева у него над головой, раскачивался на сквозняке. Кел бросился на пол и, оттолкнувшись ногой от стены, поехал по гладкому полу, словно по льду. Он узнал солдата – это был один из тюремщиков, которые недавно впустили его в Ловушку на свидание с Фаустеном. «Пусть он пройдет через дверь беспрепятственно», – произнес Кел про себя слова молитвы, взялся за рукоять меча, торчавшего в животе убитого, и дернул. Клинок выскользнул из раны, и Кел почувствовал, как он задел ребро.
Он поднялся на ноги. Теперь он был вооружен. И…
– Проклятье, – прошептал он.
Конор не послушался его и не стал сидеть под гобеленом. Он вышел из укрытия с кинжалом в руке. Кел беспомощно наблюдал за тем, как он бросается на повстанца с раскрашенным лицом, сбивает его с ног. Потом Конор вонзил кинжал в спину Черепа, выдернул его, и кровь, хлеставшая из раны, забрызгала золотую парчу.
Кел начал пробираться обратно к Конору. Ему приходилось переступать через трупы солдат и мятежников. Мраморный пол был скользким от крови. На него напал какой-то Череп в черном мундире – Келу некогда было придумывать им другие имена. Он парировал выпад врага, нанес мощный удар. Меч вошел между ребрами, кровь выступила на губах умирающего и потекла по подбородку, смешиваясь с белым гримом.
Некоторые аристократы тоже вступили в бой. Джосс Фальконет размахивал тонкой серебристой шпагой. Монфокон извлек из-под кружевной манжеты кинжал, ловко перерезал горло одному из Черепов, потом с самым непринужденным видом взял со стола свой бокал и допил остатки вина.
Шарлон врезался в толпу сражавшихся, словно бык; оружия у него не было, но он в нем и не нуждался; он действовал огромными кулаками.
Леди Сарду достала из-за корсажа узкий кинжал-мизерикорд с рукоятью, усыпанной драгоценными камнями, и яростно атаковала ближайшего врага.
В этот миг Кел понял, что поступал правильно, когда брал с собой оружие на заседания в Палате Солнечных Часов.
Он привык в опасной ситуации сосредотачиваться исключительно на Коноре, но сегодня он не мог не думать об Антонетте. Принца он видел – тот сражался с новым врагом, полностью игнорируя правила поединка на мечах, которые вдалбливал им Джоливет. А девушки нигде не было. Необходимость держать в голове сразу несколько вещей напрягала Кела, и он растерялся. Он ничего не мог с собой поделать; он приказывал себе отвлечься от Антонетты, однако это было бесполезно, он машинально искал ее взглядом. Искал среди гвардейцев и врагов в черных мундирах фигурку в золотом шелковом платье…
Наконец он увидел их с матерью неподалеку от дверей. В ее руке блестел кинжал. Леди Аллейн, белая как мел, жалась к стене, а Антонетта бесстрашно наступала на вооруженного бандита. Девушка пнула врага в колено, потом умелым выпадом ранила в плечо. «Она не зря тратит время и деньги на эти тайные уроки фехтования», – подумал Кел. Череп упал, зажимая рану, а Антонетта схватила за руку оцепеневшую от страха мать и потащила прочь из зала.
Несколько человек последовали их примеру, явно считая, что снаружи безопаснее; однако для того, чтобы добраться до выхода, необходимо было в буквальном смысле слова прорубить себе дорогу.
Кел продолжал двигаться к Конору. Каждый шаг давался ему с трудом. Он обезглавил одного врага, пригнулся, чтобы
