Предатель в красном - Эш Хейсс
Элен впала в замешательство. Души внутри сосуда вели с ней ожесточенный спор. Эфилеан метала напряженный взгляд в разные стороны, как лучник метил свою цель, рот ее кривился. Однако дебаты эфирных материй с владельцем сосуда были недолгими, и через пару мгновений в зале прозвучал ответ:
– Сделке быть, – твердо заявила Элен, а затем насупила брови, поморщившись. Ее губы беззвучно зашевелились, и Элен взревела в пустоту: – Я сказала, сделке быть! Мать вашу! Замолчите! – Она обращалась к душам, верещавшим от недовольства в ее голове, а затем вновь уставилась на старца. – Я покажу дорогу. Мое условие: ты, Дон, расскажешь мне все, что произошло двадцать лет назад, в день Огненного геноцида, расскажешь, кто в прошлом подбросил им Асентрит.
– Значит, мы заключаем сделку.
– Если в конце пути ты не расскажешь правду о трагедии, я спалю твой Кампус. – Она указала пальцем на Дона. – Дотла.
Поднявшись с трона и вновь положив руку на сердце, старец объявил:
– Клянусь.
Каждый из присутствующих остался с огромным ворохом размышлений касаемо того, что услышал. Кайл был неподвижен, как камень. Мартин, теряя контроль, теребил белые воланы на рукавах.
Дон напоследок бросил взгляд на присяжных. На мгновение его лицо стало задумчивым, будто он различил в образах молодых эфилеанов своих старых друзей из прошлого, которых, возможно, уже не было в живых. Он не мог предсказывать будущее, только предполагать. Заметив, как древний чистокровный эфилеан и наследник семьи служителей власти шести лучей сидели рядом, старец будто на мгновение уловил отрывок будущего, где эти двое, уже повзрослевшие, поневоле оказались тесно сплетены судьбой.
Две империи, что столкнутся, сотрясая мир. Начало истории, которая будет длиться столетиями, зародилось здесь, в Кампусе.
Но старец не узнает, чем все закончится. Его жизнь подходила к концу. Но история этих двоих только началась.
– На этом мы закончим, – обратился он к присутствующим. – Новость про зараженных я объявлю жителям сам. Это военное положение.
С этими словами Дон покинул зал суда, но присяжные и Элен остались внутри. Им нужно было просто помолчать. И пока зал утопал в тишине, внутри Элен голоса устроили настоящие дебаты, вызванные ее решением.
«Вместо того чтобы бежать из Кампуса на волю и спасать брата из лап белых спин, ты решила отправиться с лицемерами в путь, чтобы узнать правду о геноциде».
«Я вас не спрашивала, как мне быть».
«Даже против воли брата пойдешь?» – не унимались голоса.
«Брат сказал следовать мечте. Моя мечта – быть принятой белым городом. Но город отверг потомка пламени. Потому, пока не узнаю правду геноцида, не смогу оправдать Кампус, не смогу оправдать эфилеанскую ненависть к огню. Не смогу следовать пути, как просил брат».
Души злобно захихикали.
«А ведь старец был прав: отвергать вековые устои – глупо. Как ты там сказала… путь игры сильнейших? И что ты собираешься делать?»
«Да вам ли не знать нрав огня? Я получу все и сразу: доберусь до камня, узнаю правду трагедии и спасу брата».
«Вздор. Ты не успеешь!»
«У меня свои методы. Вам надо, чтобы я дошла до камня? Хорошо. Как я поняла, камень там, где сидят зараженные Неизвестной войны. Кто получит его силы – я или вы, – узнаем на месте».
«Верно… Говоришь верно и мыслишь верно! Но есть в твоей голове одна маленькая глупость… Делиан не доживет до вашей встречи».
«Брат всегда держит обещания. Для него это вопрос барьерской чести. Предупреждаю: еще раз заговорите про него, и я натравлю на вас ведьму спиритического ремесла. Будет чертовски неприятно. Гарантирую».
№ 50. К истокам власти
Территория: Кампус. Зал переговоров
Дон направился на совет жнецов. Собиратели душ клана Зелвено и старец работали вместе двадцать лет, не утаивая ничего, что могло стать угрозой для города. И все же жнецы умолчали, что эфилеаны Неизвестной войны не сгинули в небытие, а получили невиданное заражение. То, что Дон узнал об угрозе до того, как она коснулась его белых стен, – луч спасения для города. И не только.
Но решение темных жнецов сохранить тайну можно было рассматривать как предательство. Дон задумался:
«Если бы я оказался на их месте, как бы поступил?»
* * *
Темный зал главного штаба считался местом встреч с мертвыми: ночнорожденными и жнецами. Здесь не было естественного освещения, только свечи, интерьер был исключительно в черных тонах.
Жнецы уже ожидали Дона за круглым столом в центре.
Не дожидаясь приветственных церемоний и поклонов, старец поспешил занять свое место и тут же обратился к присутствующим:
– Сегодня обойдемся без вступления. Я должен знать, почему вы не раскрыли тайну отсутствия душ с Неизвестной войны?
– Дон. – Вскочив с места, отец Сейджо собирался вставить свое слово. – На многолетнее молчание у нас были свои причины.
– Какие?
Жнец оперся руками на стол, будто искал в нем поддержку. Он понимал, с кем сейчас разговаривал и то, насколько опасно было для него отвечать на этот вопрос.
Один из советников, сидевший напротив главы клана, взял инициативу на себя:
– Союз не равен раскрытию многолетних тайн разных миров. Мы должны держать в сохранности белый город, но даже несмотря на соглашение, мы – представители разных миров, а секрет пропавших принадлежит только нижнему.
– Ваши речи сыпучи, как пески Арейна-ден. Я, может, и стар, но еще помню то, что было оговорено в соглашении.
– Кажется, в подобной ситуации живые говорят: «Нам жаль». Мы не были уверены, что зараженные действительно станут угрозой для Кампуса. Это было только предположение, – продолжал советник, на что Дон возмутился:
– Вы знали, что они еще на поверхности! Вы также знали, что с ними произойдет спустя годы. Как я должен это расценивать?
– Прошу прощения, создатель. – Голос жнеца звучал неестественно. Всякий раз, когда жнецы произносили слова раскаяния и благодарности, которые должны быть наполнены эмоциями, их речь звучала не как у живых. – Или можете не прощать нас. Но вы уже знаете, что за всем этим стоит Высший совет.
– Да. Я знаю, кто за всем этим стоит. Но сейчас речь идет о вас и вашем поступке. Вы молчали, однако новость была раскрыта благодаря вашему материалу в одном из горожан.
Глава Зелвено переговорил с другими жнецами в их головах.
– Огненные души, – продолжил Дон, – еще один промах мертвых в моем городе. Души вторглись в сознание последнего потомка и получили сосуд. Как же так могло произойти, что за столько времени ни один жнец вашего клана не увидел, что с колбами огня в хранилище что-то не так? Или,
