Наталия Московских - Нити Данталли (СИ)

Охотница шумно втянула в себя воздух, и для Мальстена это означало «да».

— Сколько у нас будет времени? — серьезно осведомилась Аэлин.

— Нисколько, — качнул головой данталли. — За прорыв сквозь красное расплата настигнет меня тут же. А под ее действием я… тоже далеко не убегу.

Молодая женщина нахмурилась и вздрогнула.

— Тогда это не имеет смысла…

— Имеет, если я на протяжении дороги какое-то время буду управлять еще кем-то. Пока длится контроль, расплата не страшна. Так мы сможем выиграть время, а переждать расплату я смогу позже.

Охотница непонимающе прищурилась.

— Предлагаете взять кого-то из последователей Культа с собой? — хмыкнула она. Мальстен продолжил внимательно смотреть на нее, и через несколько секунд глаза охотницы округлились.

— Нет, — протянула она, медленно качая головой и делая шаг прочь от данталли. Мальстен опустил глаза.

— Без вашего ведома я и не собирался, — он напряженно посмотрел в окно. Последователи Культа вот-вот должны были подойти к трактиру и скрыться из поля зрения. — Тогда у нас только варианты бежать или прятаться. Что предпочтете?

Аэлин поджала губы: ни то, ни другое хорошим выходом ей не казалось. Лучший вариант предлагал Мальстен — избавиться от последователей Культа разом.

Охотница сжала кулаки, прислонила их к вискам и бессильно застонала.

— О, боги, ладно! — воскликнула она почти возмущенно. — Хорошо. Можете…управлять мной, пока мы не уйдем от Олсада на достаточное расстояние.

Данталли виновато улыбнулся.

— Хочу, чтоб вы знали, леди Аэлин, мне вовсе не хочется этого делать. Это…

— … вынужденная мера, я понимаю. Не объясняйте, — холодно заверила она. — Действуйте.

Мальстен тяжело вздохнул и отстранил охотницу от окна. Он внимательно присмотрелся к пятнадцати последователям Культа и чуть приподнял руку. Одна из выпущенных черных нитей накрепко связалась с Аэлин Дэвери, однако молодая женщина даже не вздрогнула. Она сложила руки на груди, не подозревая, что уже находится под контролем демона-кукольника.

Мальстен сосредоточенно следил за каждым шагом своих захваченных врагов. Ни один из них пока даже не подозревал о нитях. Первой жертвой данталли избрал негласного лидера этой команды — рослого светловолосого мужчину, шедшего впереди.

Дарбер Ваймс, с трудом подавляя раздражение, нарастающее с каждым шагом, спешно направлялся к «Сытому Хряку», держась впереди своей команды. Он ожидал, что этот день начнется и пройдет иначе. Ожидал уважения и благодарности за помощь от старшего жреца Кардении, ожидал получить свой шанс проявить себя и вырваться из тихой олсадской жизни, которая успела опостылеть за проведенные в этом городке годы. Однако все эти ожидания рассыпались прахом, когда утром дверь гостевого дома, в котором жрец Леон разместил Колера и его людей, открыл надменно держащийся Ренард Цирон и сообщил, что его братья и охотница уже отправились за данталли.

«Какого беса тогда они вообще просили помощи?» — возмущался про себя Ваймс, то и дело кладя руку на эфес меча. Непривычное походное одеяние, напоминавшее кожаный доспех, вместо рясы жреца, сидело неудобно и лишь подогревало и без того распаленное раздражение. — «Что же мне теперь, бегать за ними, как беспризорному псу? Колер совсем голову потерял от вида этой девчонки, раз даже не известил меня о своих планах?!»

Дарбер успел неоднократно пожалеть, что привел Аэлин Дэвери на территорию Красного Культа: эта женщина отняла у него множество возможностей. Может статься, даже отняла шанс на лучшую жизнь. Ранее Ваймс связывал свои надежды на перемены с уходом в отставку жреца Леона, однако вскоре понял, что старик намерен продержаться в старших жрецах до самой своей смерти, а Рорх и Жнец Душ, как назло, обходили старика стороной уже многие годы. Появление Колера и его людей в Олсаде разожгло новые ожидания в душе Дарбера, но он умудрился самолично подарить свои шансы быть замеченным самым знаменитым жрецом Культа неизвестной смазливой девчонке с парангом наперевес. Что она вообще может делать этим парангом? Ваймс нисколько не сомневался, что охотница носит оружие для внешней острастки, не более того.

«Так не пойдет», — хмурился Дарбер. — «Все должно измениться! Сегодня!»

Жрец прибавил шаг, едва удерживаясь от того, чтобы перейти на легкий бег. Он надеялся настигнуть искомого данталли первым, взять его под арест, присутствовать на допросе и принимать в нем активное участие, а если получится, и казнь этого существа провести самолично на главной площади Олсада. На этот раз он не позволит отодвинуть себя в сторону. Ваймс намеревался доказать, что стоит многого.

Дарбер не отдал себе отчет в том, зачем вдруг извлек меч из ножен и резко замер, не дойдя пары десятков шагов до трактира «Сытый Хряк». Он попытался убрать меч и продолжить движение, но не смог. В душе всколыхнулось опасение и недоброе предчувствие, однако лицо его осталось спокойным и невозмутимым. Нечто чужое заставило его зашевелить губами, обращаясь к своим товарищам с мечом наизготовку.

— Братья, остановитесь! Что мы делаем? — с жаром воскликнул он.

Невысокий жрец Альфред Берг изумленно уставился на своего коллегу и изучающе склонил голову.

— Дарбер, ты чего? — спросил он, оглянувшись. Остальные жрецы также остановились и недоуменно принялись изучать глазами Ваймса.

Страх холодными щупальцами опутал душу. Хотелось кричать: «Помогите!», однако Ваймс лишь угрожающе нахмурился, глядя на Альфреда.

— Вы хоть понимаете, зачем мы сейчас идем сюда? Мы ищем славы в смерти. Пусть и в смерти иного существа. Всю жизнь мы прозябали в этом городишке, просто ожидая, когда под руку подвернется данталли, которого можно спалить, чтобы вырваться отсюда! Чтобы стать знаменитыми, как Колер!

— Дарбер, прекрати. Люди смотрят, — недовольно процедил сквозь зубы жрец Брендвик, вытянувшись во весь свой внушительный рост и посмотрев прямо в глаза Ваймсу. На лице Дарбера отразилась неподдельная злость, во взгляде мелькнуло презрение. Рука самовольно взмахнула мечом и резко нанесла рубящий удар.

— Пусть смотрят на это!

Про себя Ваймс отчаянно взвыл, к горлу должна была подступить тошнота, но этого не случилось, даже когда голова жреца Брендвика откатилась от тела, которое, простояв пару мгновений на ногах, повалилось на дорогу, фонтанируя кровью из рассеченных артерий.

— То, что мы исповедуем — изуверство! Кровавый культ! Мы не имеем права делать того, что делаем! И, если вы этого не понимаете, нам дорога только на Суд Богов!