Театр теней - Марго Арнелл
И он воскресил Клио.
Теперь Саманье предстояло исполнить последнюю волю отца. И что-то подсказывало Морриган – мечта Ганджу станет для его дочери смыслом жизни.
Утрата двух близких людей не уничтожит ее, не ввергнет в пучину отчаяния. Саманья не из тех, кто позволит себя сломить. Случившееся лишь подстегнет ее сражаться с Бадо́ еще упорнее и неистовее. Ее дух окрепнет. С лица, быть может, исчезнет прежняя улыбка – или будет появляться только в редкие мгновения. Изменится голос – станет более звучным, даже властным, изменится и то, как она будет подавать себя.
Морриган не сомневалась, что Саманья будет прекрасной верховной жрицей. Вот только года или десятилетия спустя у нее этот титул отберут. Морриган лишит жрицу возможности взывать к Лоа, а других колдунов – использовать силу мира теней.
Морриган Блэр отнимет саму полуночную магию у этого мира.
С трудом отведя взгляд от Саманьи, она произнесла:
– На какое-то время мне нужно отойти от королевских дел и покинуть Пропасть.
На лицах – ожидаемое недоумение.
Морриган, Вестница и Ведающая Мать (Моргана воздержалась – дела лежащей за пределами Эмайн Аблах земли ее интересовали мало) сошлись на том, что будет лучше, если о миссии Морриган узнает как можно меньше людей. То есть Дэмьен, Клио и Ник. Последнему иначе не объяснить, почему им с Клио нужно покинуть Ирландию, вместо того, чтобы искать ее исчезнувшую сестру и бороться с Дикой Охотой.
Если слухи просочатся, под угрозой окажется не только успешный исход войны с Бадо́. Веда права: открывшаяся полуночным ведьмам и колдунам правда чревата новым всплеском противостояния, которое за четыре века удавалось не доводить до разрушительной, затрагивающей всю страну войны.
– Не хочешь сказать почему? – спросила Джамесина.
– Дела, – беспечно поведя плечом, отозвалась она.
Дэмьен, как всегда стоящий по правую руку от Морриган, понимал, какая буря бушует в ее душе. Но другим знать это не обязательно.
Пепел на месте сгоревших надежд… Теперь, когда Мэйв больше не стояла между ними, Морриган и Дэмьену ничего не мешало быть вместе. Они могли бы сражаться с Бадо́ и ее мертвым воинством плечом к плечу, становясь сильнее потому, что есть друг у друга.
Могли бы, но… нет.
Холод и стужа там, где были мысли о Клио – болезненно-острые, словно вонзившийся под кожу осколок льда… Ведь через несколько лет, когда их страну ждет долгожданное успокоение, ее сестре предстоит умереть. Чтобы другие жили.
Морриган стиснула зубы, замораживая ярившиеся внутри чувства. Иначе нельзя. Иначе она пошлет к демону и войну с Бадо́, и Моргану с ее ритуалом. Но сделать это она не имеет права.
Ее взгляд обратился к Джамесине, стоящей впереди, перед троном, будто возглавляющей группу людей за спиной.
– Королевским указом я объявляю вас регентом, – веско сказала Морриган. – С этого дня будете управлять Пропастью вместо меня.
За те годы, что ее не будет в мире живых, может случиться все, что угодно. На глазах Морриган, которая провела в сокрытой под землей обители полуночных колдунов меньше полугода, сменилось два короля, и оба при этом были убиты. Однако она не завидовала тому, кто посягнет на жизнь Джамесины и попадет в ее длинные острые коготки… и не менее острые зубки.
Морриган была убеждена – Джамесина станет прекрасной королевой. Уж точно лучше ее самой. Ей доверяют существа древней крови, а лояльность людей она, каждую ночь сражающая с армией слуа, еще успеет заслужить.
– Мне это, конечно, льстит, но… – несколько озадаченно начала Джамесина.
– Я же могу так сделать? – уточнила Морриган.
В монарших делах она была не сильна, да и управление подземным городом ощутимо отличалось от правления любым наземным государством. Начать с того, что не в каждой стране получить трон законным путем можно было с помощью убийства действующего лидера. Не в каждом защитниками порядка были сначала поднятые из могилы немертвые стражи, а затем стражи полуночные, состоящие из существ древней крови.
– Можешь, – усмехнулась Джамесина. – Вот только в Пропасти никто и никогда не назначал себе регента. Никто из королей не желал отдавать свою власть кому-то еще.
Морриган сверкнула ослепительной улыбкой.
– Люблю быть первой.
– Ты идешь сражаться с Бадо́. – Прищурившись, сказала Джамесина. Она не спрашивала. – Ни за что не поверю, что тебе просто наскучило быть королевой.
– Кто знает, – таинственно отозвалась Морриган. – Может, я просто решила, что заслуживаю небольшой отпуск?
Джамесина фыркнула, словно большая черная кошка.
– Ты скорее предпочтешь умереть, чем остаться в стороне от происходящего. Тебе же жизненно необходимо привлечь внимание к своей особе.
Морриган рассмеялась, не став, впрочем, ничего отрицать.
– А он отправляется с тобой? – Бааван-ши кивнула на Дэмьена.
– Нет. Он будет защищать вас так же, как все это время защищал меня.
Джамесина нахмурилась. Подозрительность в ее глазах лишь возросла.
– Он иначе смотрит на тебя.
Морриган вздохнула. Бааван-ши во всем любила откровенность – от кожаных нарядов до слов, срывающихся с ее ярко накрашенных губ.
– И уже не скрывает того, что сходит по тебе с ума.
Морриган вскинула брови. Что, правда? Она взглянула на Дэмьена. Раньше он или отвел бы глаза, или усмехнулся, или и вовсе смотрел с хмурым видом. Теперь он улыбнулся – сдержанно, едва заметно, лишь усиливая чувство, что его улыбка предназначалась только ей – и никому другому в целом мире.
От него не дождешься ни смущения, ни откровенной любви во взгляде. Но Морриган, пожалуй, понимала, о чем говорит Джамесина. Между Морриган и Дэмьеном протянулась тонкая и прочная, словно литая цепь, связь.
– Тогда почему он отпускает тебя одну?
– Потому что он нужен здесь, Джамесина, – твердо сказала она, не позволяя голосу дрогнуть.
Путь Морриган будет очень темен, долог и одинок, но она справится.
Бааван-ши какое-то время сверлила ее взглядом. Сдавшись, покачала головой.
– Ну хорошо, я уважаю твое право хранить тайны… моя королева.
Уха Морриган коснулось теплое дыхание.
– Завершила все свои королевские дела?
От непривычных, низких ноток в голосе Дэмьена у нее перехватило дыхание.
– Завершила.
На глазах у всех собравшихся (и обескураженных лордов и леди Высоких Домов в зеркалах) Дэмьен молча взял Морриган за руку и увлек прочь из тронного зала. Повел наверх, в комнату, где она прежде надолго не оставалась.
В свою спальню.
Они скинули одежду прямо у порога, едва позаботившись о том, чтобы плотно закрыть дверь. Дэмьен обхватил ладонью шею Морриган сзади, порывисто притянул к груди и жадно приник к ее губам. Ведомая внутренним голодом, она охотно поддалась. Ответила ему с такой же жаждой, позволяя чувствам, что
