Твое… величество! (СИ) - Галина Дмитриевна Гончарова
Но — против жизни не попрешь.
Может, и вредно как-то оборачиваться до полного созревания, кто его знает?
В библиотеках такие обрывки и огрызки, что ей-ей, убивать хочется! Сначала тех, по чьей вине информации нет, потом тех, кто ее не смог сберечь, а потом просто — всех сразу!
Гады!
Чтоб вам век интернета не видать… и ей тоже…
Мария подошла к окну.
Тоска накатила волной. Острая, лютая, беспощадная… свой мир она никогда не увидит. И детей не увидит, и внуков… да, здесь ей есть о ком заботиться, кого любить, здесь она нужна, но ведь и там все это было, БЫЛО!!!
И ее этого лишили!
А может, она правнуков хотела на руки взять! Лет пятнадцать подождать оставалось!
Тоска захлестывала, и Мария сделала единственное, что ей было доступно — упала на пол. Вот, как стояла, так и упала. И поднялась… если так можно о змее выразиться… ладно! Приподняла голову, оглядывая комнату.
Тихо.
Темно.
Никого она не разбудила своими слезами… да-да, и они тоже уже собирались, и пара слезинок выпрыгнула. А теперь — никаких слез! Не предусмотрены они у змей-с!
Зато любопытство с избытком.
Пойти, погулять пока по дворцу?
А что ей мешает? Авось, здесь не полные отморозки живут, не будут при виде змеи орать: «О, закусь приползла!!!». И палить в нее из шести пистолетов сразу.
Да-да, был в жизни у Марии и такой момент, пикничок в девяностые. *
*- еще и не такое было. Прим. авт.
А что? Люди тут культурно отдыхают, на природе, с водочкой, с девочками, а тут какая-то зараза мимо ползет, понимаешь! А кто-то слышал, что в Китае змей в водку запихивают. Или в Японии?
Неважно! Мария только порадовалась, что она крупновата для бутылки. И перевалилась через подоконник. Тут неподалеку такое дерево удобное… для змеи, конечно. Человек так не вытянется, а змея запросто, и на дерево переползет, и с него спустится.
И поползет по своим змейским делам.
Кто у нас тут чем занимается?
* * *
Через два часа Мария точно поняла одно.
Тут все — хиппи. И воевать Эрланд точно не собирается.
Вот такого борделя она не ожидала, хотя чего там? Каков поп, таков и приход. И если муж приходует Дианочку… или облизывается, то и остальные тут не отстают. Восемнадцать пар!
Во-сем-над-цать!
И одна — чисто девочки.
Это она только тех считала, кого в коридорах видела. В основном, конечно, гвардейцы стараются. А вот чисто девочки ее заинтересовали, потому что одна из них была…
Ладно!
Проползла Мария поближе к покоям Дианочки! А чего у нее там такое дерево удобное растет? Высокое, тонкое, правда, человек не заберется, а гюрзе в самый раз. Мария и сползала, посмотрела — вдруг там супруг? Вот она бы и пришла со сковородкой!
Увы, супруга не оказалось. А оказалась там сама Диана, да еще с одной девушкой. И такое они вытворяли, что Мария чуть с дерева не свалилась. А потом еще с минуту свою чешую оглядывала — не покраснела? Красная гюрза — это как-то не комильфо, еще бы розовенькую предложили.
Но это — да!
Интересно, а как себя поведет Иоанн, узнав о таком афронте? Прикажет отрубить прелюбодейкам головы — или присоединится? Что-то подсказывало Марии, что второй вариант логичнее. Может, и не женится, но и не убьет. А жаль…
А что теперь с этим знанием делать?
А тоже ничего. Полежит до поры, кушать не попросит. Мария еще подумает, кого осчастливить этим прозрением. Может, надо и не Иоанна, а весь двор сразу? Чего скрываться-то? Только вот как туда придворных привести?
Или еще проще?
Дождаться момента «Икс», да и прыгнуть в окно? Змейская тушка тяжелая, влетит она внутрь, а бабы что сделают? Скорее всего, заорут и побегут. Голые.
Ладно, прибережем до поры. Знание надо к месту употреблять, тогда и все хорошо будет.
* * *
Марк держал военный совет с капитаном, которому доверял, как себе. С Адрианом Пинтером. И плевать, что исс, а не эрр, моряк он от Предотца и Предматери, с таким и надо советоваться, а не нос драть. Эрров много, а вот таких, как Адриан — единицы!
— Рин, нас просто подставляют. И я хочу согласиться.
Адриан, который был в курсе дела, только плечами пожал.
— Думаешь, Черного выловишь?
— Хотелось бы.
— Ну а выловишь, так что? В цепи посадишь и будешь ему рассказывать, на какой стерве он женат был? Думаешь, послушает?
Марк только глаза опустил.
Все он понимал. И если за столько лет Дерек не прозрел, то ему это и не надо было, и ненависть теперь частью мужчины стала, и… будет ли он вообще слушать? Удастся ли план?
Или Дерек, как обещал, выпотрошит Марка над морем и бросит акулам?
— Ну…
Адриан промолчал.
А чего тут не понимать? Надо когда-никогда этот узел разрубить! Вот и пусть его.
— Ты что сделать-то хочешь?
— Эрр Барна скажет, что отправил камни со мной. Мы пустим слух, что он все соврал, и камни поехали с тобой. А на самом деле…
Мужчины сидели над картой.
Прикидывали ветра, течения, расстояния… шанс на выигрыш у них был, и неплохой. Но и на проигрыш тоже. И всяко получалось, что кто-то себя сильно подставит. Но они — барракуды. Им за то и платят. Надо справиться.
* * *
— Берт, конец подай!
Бертран рысью метнулся, подхватил веревку, протянул плотогону.
Скучать ему не приходилось. То одно, то второе, подай, принеси, брысь отсюда, да поскорее… на плотах ему нравилось, но Бертран понимал, что это ненадолго.
Может, просто спуститься вниз по реке и неплохо, а долго он так жить не сможет. Он культурный человек, образованный, а о чем ему с плотогонами говорить?
Обычные темные мужики… понятно, в своем деле они хороши, а так все разговоры у них про баб и про реку. Здесь мель, там омут, а на изгибе осторожнЕе надо, плавнее, как бабу за…
Кому-то это и нравится, а Бертрану скучно.
Стоит только подумать, что он тут на всю жизнь, как утопиться хочется! Но ненадолго — можно. А значит… куда ему надо? Бертран серьезно думал над своей дальнейшей жизнью. Из Фардании надо уходить. Сейчас они сплавятся до Эрланда, а потом — куда?
А понятно, в Картен. Или вообще в Шагрен!
Хотя нет. В Шагрене не любят тех, кто от них отличается. А вот Картен…
Храм?
Нет, в храме Бертрану делать нечего,
