Лабиринт кривых отражений - Светлана Алексеевна Кузнецова
— Чье наше? — уточнил Лео. — Я здесь один.
— Я пока здесь всем заведовал, едва не умер с тоски. Ты же, похоже, не рад отъезду.
— Я действительно не рад, — признал Лео. — Но зря ты полагаешь, будто все мои коллеги таковы. Я знаю многих, и мысли не допускающих отбыть из столицы даже на пару дней. Более того, поглядевших бы на предложившего подобное как на сумасшедшего.
— О да! — Сестрий рассмеялся, всплеснул руками. — Прости меня за зашоренность мыслей, великий некромант! В обществе многие полагают, будто у вас… как в браке: все счастливы одинаково, несчастны — по-разному.
Лео в удивлении поднял брови:
— Но ведь на самом деле иначе.
— Что ты имеешь в виду?
— Все обстоит с точностью до наоборот: счастливы по-разному, но одинаково несчастны. Проводя твою же аналогию, кому-то, заключив брак, достаточно вить собственное гнездо, для них счастье притаилось у семейного очага. Другие, наоборот, счастливы путешествовать, ни дня не сидеть на месте. Еще кто-то не мыслит счастья, не посещая театров и музеев, не блистая при дворе. Их много: таких счастливцев. Причем завсегдатаи балов пришли бы в ужас от перспективы заточения в четырех стенах. Ну, а что касается несчастья, оно одинаково для всех, если теряют близких или утрачивают здоровье. Все поправимо в сравнении с этим… — сказал Лео и по его лицу прошла тень. Он знал, о чем говорил, и не забыл ничего.
В нависшей тишине зазвучал смех Сестрия.
— Понимаю, почему вас, некромантов, не терпели имперцы: вы же способны перевернуть любую, казалось бы, принятую всеми истину!
— Истины не приходится принимать, они существуют вне зависимости от чьего-либо желания, Сестрий, — сказал Лео. — Фанатики же ненавидели и старались уничтожить нас по одной простой причине: мы способны опровергнуть их ложь о едином светлом божестве, которому они требовали возносить молитвы. Потому что именно мы точно знаем о переходе и посмертии. Более того, способны доказать истинность своих слов.
— Только мне не доказывай, — по-прежнему посмеиваясь, попросил Сестрий, — я точно знаю, что не хочу знать, прости уж за кривую фразу. Да и, согласись, некоторые сведения лучше оставлять за завесой тайны.
— Вот это-то имперцев и сгубило, — наставительно сказал Лео.
На лестнице послышался перестук легких шагов, из своей комнаты спустился Кай. Замер, не достигнув пола, окинул гостя заинтересованно-высокомерным взглядом. Лео так и не понял, как сыну удавалось так смотреть в какие-то детские пять, но факт оставался фактом: кровь не водица, а то, что у Кая она была непростой, Лео убедился уже неоднократно. Тем не менее, взор свысока не помешал мальчишке подойти и вежливо поздороваться. Гримаса же безграничного удивления, прилипшая к лицу Сестрия, доставила Лео несказанное удовольствие.
— Я никогда не принял бы тебя за некроманта, — проронил светлый маг и выметнулся из кресла, схватил Кая за плечи и всмотрелся в его лицо. Мальчишка сделал попытку вывернуться, но вовремя встретился взглядом с Лео и застыл. Не впервые он наблюдал такую реакцию посторонних. Можно сказать, привык. — Лео! У него же стальные глаза! Темный лед на реке в конце осени...
— Да неужели, — усмехнулся некромант.
Кай моргнул, и Сестрий лишился дара речи. Поначалу ему наверняка показалось, будто у мальчишки расширяются зрачки, как у кошек, заинтересовавшихся добычей. Только спустя невозможно долгое мгновение, за которое тьма затопила радужки Кая, Сестрий осознал: сами глаза потемнели до черного. Почти мгновенно!
Почувствовав, что хватка на плечах ослабла, Кай шагнул в сторону, сбрасывая чужие руки и прямо глянул на отца:
— Лео?
— Перед тобой Сестрий Шейн-Цийн, он знает тебя с младенчества, Кай. Он мой друг, — пояснил некромант, не скрывая довольной улыбки. — Однако, как и многие до него, он поражен твоим видом.
Мальчик склонил голову и прикрыл глаза, когда же снова открыл их, радужки возвратили серебристый оттенок. Светлый маг сдавленно охнул.
— Собирайся, Кай, попрощайся с кем сочтешь нужным, — произнес Лео нарочито спокойно, но со скрытым в голосе весельем. — Сестрий приехал за нами, чтобы проводить в столицу.
Мальчик кивнул.
— Сколько времени мне отпущено, Лео?
— Мы выедем завтра с утра.
Кай снова кивнул. И отправился не в свою комнату собирать вещи, чего Сестрий от него ожидал, а к двери; натянул сапоги, накинул куртку и вышел.
— Поражен? — спросил Лео, когда дверь с хлопком захлопнулась.
— Да уж… — Сестрий провел ладонью по лбу, стирая испарину. Неожиданно окружившая мальчика аура смерти приложила его сильнее, нежели не самый слабый светлый маг мог ожидать. Конечно, он сам виноват: Кай, наверняка, опешил и испугался такого наскока. Но все равно гордость была немало уязвлена. Получить оплеуху от пятилетнего некроманта! — Его глаза…
— Баловство, — отмахнулся Лео. — Кай еще совсем ребенок и, как и большинство детей, которым не запрещают эксперименты излишне бдительные и боящиеся за собственную репутацию взрослые, вертит силой так и эдак.
— Но я не чувствовал его ауры смерти вначале!
— Он ребенок, — повторил Лео. — Как правило, наша мощь проявляется ближе к тринадцати. Сейчас Кай просто чувствует собственную особенность и может к ней прибегать, когда сам пожелает, — в задумчивости он прикусил губу и проговорил: — Сильный вырастит некромант.
— Некромант ли? Точно? — вернув утраченное самообладание и вновь опустившись в кресло у камина, спросил Сестрий.
Лео снова прикусил губу.
— Мертворождение осечек не дает, в том мерзавец-лекарь был прав.
— Но у него могут проявляться и иные… — Сестрий поискал получше слово, но, не найдя, выдал первое попавшееся: — таланты.
Лео хмыкнул.
— Поверь мне, Сестрий, некромантия забьет любой иной дар. Будь он хоть магом жизни в десятом поколении. Ну разве лишь… в наш мир явится нечто ранее неведомое.
Сестрий нахмурился.
— Но он точно не маг жизни! — заявил он, хотя и без этого было ясно.
— Точно. И никакой другой, — сказал Лео, но уже не столь уверенно.
Эту неуверенность ощутил и Сестрий:
— Ты сомневаешься.
— Я не знаю наверняка, — поправил его Лео. — Но я и не могу знать подобных тонкостей.
— Его волосы светлы, как лунный свет, — не сдавался Сестрий. — Разве некроманты-блондины встречаются на свете?
— С каких пор масть определяет предрасположенность