Лабиринт кривых отражений - Светлана Алексеевна Кузнецова
— И я действительно никогда тебе не нравился, — констатировал Леха.
— Мне никогда не нравились четкие пацаны, а ты внезапно именно таким захотел выглядеть, — сказала Женька.
— Ну да… — пробормотал он. — А я того-то и не понял. Знаешь, со мной в последнее время столько произошло… Впрочем, с тобой, вероятно, тоже и даже поболее моего, — Женька усмехнулась на его слова. — Я ведь по сути если и задел, то краешком, а ты с этим жила и, по-моему, тебе нравилось.
— Короче.
— Короче, глупость все про четких пацанов, Жень. И понты — ерунда детская. Вокруг такое творится, а я… ну как чудак на букву «м», чесслово.
— Ты еще выдай что-нибудь в духе «Я больше не буду», — улыбнулась она.
Леха скорчил на изумление жалостливую гримасу и протянул:
— Я больше не бу-ду…
Женька наконец рассмеялась: вполне искренне и легко.
Они еще немного повспоминали общее детство, допили пиво и каждый пошел своей дорогой. Когда Женька заходила в свою теперь казавшуюся пустой квартиру, дышала она свободно и почти не грустила, хотя и очень хотела, чтобы Кай возник на кухне, как ни в чем не бывало.
***
Звонок в дверь разбудил в тот ранний час, когда часть граждан страны уже чувствуют себя вполне бодрячком, а другая истошно ругается на незваных гостей, пока выползает из постели и нашаривает воображаемую монтировку. Состояние сова-жаворонок у Женьки было плавающим. Случалось, она подскакивала до восхода солнца вполне бодрая, бывало, дрыхла до обеда и работала по ночам. Сегодня вот спала и видела приятный сон, о чем уже и не помнила.
Однако вставать пришлось: вначале сползти с кровати, затем нащупать джинсы и футболку, напялить на ноги шлепки.
— Ну, дядя Митя, если тебе снова живжиги померещились… — пробормотала она, открывая дверь, игнорируя глазок, но не снимая цепочки, давным-давно, еще в проклятых девяностых установленной бабушкой.
За порогом стоял Кай. Не в одиночестве. Покачивал на руках мелкого черного котенка.
— Погоди.
Женька закрыла дверь, сорвала цепочку, ругаясь на себя и опасаясь, что Кай воспримет этот жест однозначно и уйдет. Кай с котенком никуда не делись.
— Я так понимаю, вам обоим негде жить? — стараясь не улыбаться слишком уж широко, спросила Женька.
— Именно так. Меня, правда, приглашал дядя Митя «если мы с тобой снова поругаемся и разойдемся»…
Дослушивать Женька не стала, ухватила Кая за запястье и втянула в квартиру.
***
Сидя на кухне на привычном ставшем практически родным диване возле не менее родного стола, Кай поглаживал устроившийся на коленях мелкий шерстяной комок и рассказывал:
— И вот этот посол светлой империи, поскольку никого другого не осталось, стал наместником: вполне официальным, при должности. Видимо, такое положение вещей ему не улыбалось, а потому он быстро назвал нового империуса светлой империи. Твоего покорного слугу!
Женька фыркнула.
— Вообще-то, по происхождению судя, ты имел все права пробиться в правители.
— Угу, — Кай почесал котенка под подбородком. — Край мне так и заявил, а потом выгнал со службы.
— Даже так? — Женьке бы сейчас посочувствовать, но она могла только улыбаться. Да, по-эгоистически, зато от чистого сердца.
— Высокая политика, что б ее… приподняло, перекувырнуло да о камни шарахнуло, — проговорил Кай наигранно зло. — Видишь ли, правитель пусть и сгинувшего государства не может служить правителю другого государства.
— Вообще-то, это логично.
— Умом и я это понимаю, но… — Кай развел руками. — В общем, жить приживалом во дворце я не хочу. С беженцами Лерн — тот самый посол — справляется намного лучше, пусть и дальше работает. Бегать по завалам и руинам мне не хочется тем паче. На территории империи еще лет сто ничего расти не будет, и людям там тоже лучше не селиться. В общем… если не выгонишь…
— Ну не выгнала же, — сказала Женька. — Оставайся.
Засвистел чайник. Вскоре на стол опустились две кружки с ароматным чаем.
— Вот теперь все так, как должно быть, — чуть смущенно пробормотал некромант, и Женьку отпустило окончательно.
— Мне почему-то кажется, что и у нас найдется, чем тебе заняться, — сказала она. — После того, чему мы стали свидетелями.
— Магия есть в этом мире, пусть она и неявная, — согласился Кай.
— А раз есть она, имеются силы, с которыми некроманту проще договориться. Я вот с Пал Палычем работаю в криминальной хронике. Ну… подрабатываю. Так вот не все смерти удается объяснить. Разбои, грабежи, убийства — это ясно. Человек человеку тот еще волк. Но случается совершенно непонятное, чего даже по-настоящему матерые опера объяснить не в состоянии, а квалифицированные эксперты, начинавшие еще при Союзе, лишь разводят руками.
Кай кивнул, но сказать ничего не успел: в окно постучали.
По карнизу прохаживался огромный ворон. Такие птицы в Подмосковье не водились. Разве лишь столь шикарный экземпляр сбежал (хотя слово улетел к птице, пожалуй, применимо лучше) из зоопарка или цирка. Вот только не просто же так он приземлился именно сюда.
— А неплохо, — подытожила Женька, открывая окно, — пресса в моем лице есть, некромант имеется, черный кот, будущий, тоже. А теперь еще и ворон. Нас точно ждут великие дела!
