Лабиринт кривых отражений - Светлана Алексеевна Кузнецова

Лабиринт кривых отражений

Пролог

Сверкающий и искрящийся золотой шар расцветил небо и рухнул куда-то за горизонт, на миг вспугнув тьму ночи. Мощные лапы Мрыся мягко ударили в землю, правая угодила в лужу, но зверь этого даже не заметил. Кошачьи не любят воду, но кроме этой сути в Мрысе сочеталась волчья и лошадиная. Только некроманты умели создавать и приручать таких животных — барсовоков. Химер? Пусть так. Зато им не было, да и не могло быть равных ни в скорости, ни в ловкости, ни в способности дать отпор любому врагу, защитить хозяина, а затем вынести с поля боя.

Еще одна вспышка и еще. Слева понеслись древесные стволы. Тонкая ветка чиркнула Лео по щеке, заставив ниже пригнуться к шее Мрыся. Не хватало еще выколоть глаз по неосторожности. Дорога плавно уводила влево, огибая холм, ручей и небольшую рощицу. Тракт здесь изгибался, поворачивая из стороны в сторону, словно ленивая упитанная змея. Минут десять монотонной скачки и упрется в широкие ворота — границу между королевством и империей. Империя… — такое прозвание способно вызвать лишь смех, учитывая, что она территориально меньше любой страны на континенте. Однако правитель этого «огрызка земель» изволил величать себя императором или даже империусом и никак иначе. Законодатель мод на все светлое, что б его… перевернуло да прихлопнуло.

Лео мотнул головой, откидывая с лица намокшую прядь. Дождь не то, чтобы лил, скорее, раздражающе моросил, но, когда несешься вперед на ездовом барсовоке, этого вполне достаточно, чтобы вымокнуть до нитки. И изгваздаться — тоже. Стоило Мрысю свернуть с наезженной дороги, грязевые капли полетели из-под лап во все стороны, не минуя некроманта, сидящего в специально подогнанном для такого животного седле.

Мчать напрямки было не просто быстрее. Те, кого обстреливали огненными шарами с той стороны границы, не собирались бежать через ворота. Ворота, усиленные чарами, так просто с наскока не прошибешь.

«А где тогда они собираются прорваться? — мог бы задаться вопросом Лео, если бы не представлял себе здешних краев. — Возле запруды, вброд. Снесут пограничные столбы, испытав на себе защитную магию королевства, которая вреда не причинит, но поставит на беглецах метки, которые увидит любой магически одаренный человек, не говоря уж о стражниках и чиновниках. Но! Видать, оставаться в империи для беглецов равносильно смерти. В конце концов, с чиновниками всегда можно договорится, с представителями тайных служб заключить выгодные соглашения, попросить убежища, в конце концов. А вот от фанатично настроенных мразей можно или сбежать, или дать им бой, постаравшись отправить в небытие как можно большее их число».

Зайди речь о Лео, он, конечно же, предпочел второе. Однако «цвет» его магии — темный, если не иссиня-черный, что накладывает свои особенности. Ни один некромант никогда не боялся и не боится смерти – с самого раннего детства до глубокой старости. Лео попросту не понимал смысла этого страха. Он, разумеется, полагал той еще мерзостью неизлечимые болезни, приносящие медленное увядание людям и нелюдям. Но то — извечное и не всегда, к сожалению, одолеваемое целителями зло. Сама смерть здесь точно не при чем! Она – лишь переход из состояния жизнь в состояние не-жизнь к тому же временное. Потому Лео не боялся боя, даже неравного. Оттого темные маги королевства составляли элитную и тайную стражу на службе у Его Величества. А вот всех светлых, наоборот, боязнь смерти угнетала, изрядно отравляя их существование. Что накладывало отпечаток на их поведение. Уже то, что некто решился прорываться с боем через границу, было из ряда вон выходящим.

С чего же Лео решил, будто в карете не находятся его собратья по оттенку дара? Очень просто: политика империи, а вернее ее верхушки — прочим жителям оставались безразличны устраиваемые «церковью света» гонения, даже если кому-то те не нравились, свои мнения держали при себе, да и неверным считалось осуждать «воинов света»; недовольным удалось бы лишь попасть под надзор, а то и самим стать изгоями, осужденными за сочувствие тьме — была такова, что в стране ни одного темного попросту не осталось. Всех, кто не покинул империю в течение последнего полугода, вначале объявили вне закона, а теперь арестовывали и уничтожали. Благо, хоть выехать позволяли беспрепятственно (сугубо благодаря деятельности дипломатов королевства и соседних государств, а не «доброй воле» имперцев).

Магов темных всегда рождалось меньше, чем светлых, и они же приносили намного больше пользы. Если, конечно, мерить пользу поступками и трудом, а не стихоплетством, рефлексиями, размышлениями о всем сущем и прочей говорильней. Вот неоскверненные светлой заразой люди при власти и блюли интересы своих стран, с удовольствием привечая беглецов и даже обеспечивая жильем и средствами на первое время. Разумеется, не просто так по доброте душевной, а за услуги и службу в будущем. Ну, а кроме этого Лео приблизительно представлял, кто стремился пересечь границу. У некромантов не случается предвидений, их «пророческий дар» основан на логических построениях, не более, им даже сны не снятся. Однако в этот раз и лишь для него было сделано исключение. Кем? Лео об этом не имел никакого понятия и не слишком стремился узнавать.

— Только бы наши пограничники не ударили, — прошептал он вслух: вдруг услышит и поможет кто-то из благоволящих ему существ тонкого мира не-жизни.

Лео не верил в духов удачи. Но разве то повод духам удачи не верить в него? Почувствовал же он нечто неясное и неосознаваемое, заставившее выбежать из трактира в середине ночи и, запрыгнув в седло, нестись к границе? Предчувствие, которого и быть-то не могло! И оно случилось с ним раньше, чем к тому же трактиру подошел Глот — старый… можно сказать друг (учитывая скольким был Лео обязан), и один из лучших шпионов королевства в империи. Он лишь и успел сказать несколько слов: «Сегодня. Ночью. Меж пятнадцатым и двадцатым». Наверняка, немало удивился тому, что некромант одет и во всеоружии. Лео ему лишь кивнул, уже вскакивая на Мрыся, и сорвался с места, ничего не объяснив. Ну да ладно. Главным было то, что Лео не успевал.

Еще один шар приземлился где-то совсем близко: за рощей. Дико закричала лошадь. Грохот, треск. Лео шепнул заветные слова и Мрысь понесся еще быстрее: огромными скачками на очень долгие мгновения зависая над землей и выкидывая вверх задние лапы. Если бы Лео обернулся, то увидел длинный пушистый хвост,