Семена войны - Жуан Ф. Сильва
Она прищурилась, глядя на старшего мужчину. Худощавое, но не хрупкое лицо. Под бородой виднелись небольшие шрамы, а взгляд был пронзительным. Да и для своего возраста этот старик был в отличной форме, и лишь седые волосы и борода выдавали возраст. При взгляде на него по спине Гимлор начинали бегать мурашки. Было в этом незнакомце что-то опасное.
– Ах, – сказал он, вытирая рот рукавом. – Спасибо за воду. Мы действительно из Литан.
– Я думаю, раз вы с нами поздоровались и угостили напитками, нам всем следует представиться, – сказала темноволосая женщина с грозными глазами и длинной, красивой косой, уложенной короной. Гимлор раньше видела такие глаза: обладатели таких никому не доверяли. – Я Мирей.
– А я Теллвун. – Лицо второй незнакомки было совершенно незапоминающимся, и подстрижена она была так же, как темноволосый мужчина, сидящий напротив нее: волосы сбриты по бокам, а на затылке остались длинными. Но простушкой она не была.
– Я выйду на улицу, проверю, как там мои мальчики, – ухмыльнулся мужчина помоложе, показав кривые, напоминающие клыки зубы.
– Это Затак, – сказала Мирей. – Не обращай на него внимания.
Гимлор кивнула и повернулась к старику.
– А ты?
– Я Редноу, но ты, возможно, слышала мое прозвище.
– Кровавый Жнец, – ахнула Гимлор.
Глава 28
Непобедимый
Они взяли мою любовь и уничтожили ее. Я дала им мир, а они отмахнулись.
Из «Воспоминаний Матери»
«Буреруб» упруго покачивался на волнах. Мебель внутри раскачивалась из стороны в сторону, несмотря на многочисленные крючья, за которые ей полагалось держаться. Стулья бились о деревянные стены, и даже кровать, на которой сидел Орберезис, несмотря на свой огромный вес, сдвинулась с места. Мир пытался утопить Истинного Бога в глубинах океана – а потому не было никакого смысла пытаться уснуть.
«Когда я спал в последний раз?» Вспомнить не получалось. Он вцепился в прочную спинку кровати, а волны молотками все обрушивались на судно, стремясь его уничтожить. Через окно каюты он увидел, как снаружи сверкнула молния, а вскоре прогремел гром. Постоянный шум дождя, барабанящего по дереву, стал уже давно привычным.
В корпус ударила новая волна, и раздался глухой удар. Столь огромное судно должно было быть прочным, чтобы служить многим поколениям, но вот гарантий бессмертия людям, на нем находившимся, никто не давал: если корабль перевернется, всех заберет подземный мир.
Еда упала на пол. Нельзя было позволить, чтобы кто-то увидел, как он паникует. Моряки ненавидели штормы, но они к ним привыкли. Орберезис же и понятия не имел, что столкнуться со штормом на море – все равно как если бы на тебя напала стая огромнейших тварей, настолько больших, что тебе приходится прятаться дома и запирать все окна и двери на несколько дней подряд.
А еще были мигрени. Казалось, внутри его черепа затаился океан – и приливы и отливы тяжелыми волнами плескались прямо в голове. Впрочем, они, по крайней мере, не давали ему уснуть, а значит, держали его подальше от кошмаров.
Он перестал ухаживать за собой: лицо покрывали дорожки высохших слез, а пот засыхал на теле. Длинные волосы уже несколько дней не видели щетки, а некогда белую одежду покрывали пятна от еды и вина. Сколько еще могли продолжаться эти шторма? Они ведь не могли длиться больше мигрени?
Он, чувствуя, как дрожат пальцы, попытался дотянуться до багровой сферы под грязной мантией. Казалось, пальцы прикоснулись ко льду, и он задрожал от холода. Конечно, он знал, что такое холод, но этот мороз ведь не должен быть настолько сильным! Да еще и этот океан вокруг, с бушующими волнами, сильными ветрами и блещущими молниями. Казалось, еще немного, и Орберезис постучится во врата смерти, но от холода становилось все хуже и хуже. Похоже, уже и сама природа решила ему насолить.
Орберезису казалось, что он медленно превращается в какое-то чудовище. В горле появился вязкий привкус, а в кишках урчало и булькало, будто там поселилось отродье подземного мира. Периодически казалось, что он чувствует себя вполне отдохнувшим, но уже через мгновение он был полностью истощен. Как такое вообще было возможно? Его разум бросало из стороны в сторону – от осознания собственного всемогущества до искренней жажды небытия. Эта странная двойственность захватила его чувства. Продукты, которые ему всегда нравились, теперь вызывали у него отвращение; а те, которые он обычно ненавидел, он жаждал изо всех сил.
«Это Безумие. Я схожу с ума».
Он понятия не имел, далеко ли им еще плыть и сильно ли шторм отбросил их назад, вдобавок его терзали и другие заботы. Он обещал команде, что путешествие пройдет гладко, и вот… этого не произошло. Ложь во спасение оказалась гораздо более пагубной, чем он ожидал.
Неутихающий топот матросов и плотников, раздавшийся сверху, напомнил ему, что им тоже не удавалось поспать – они должны были следить за тем, чтоб «Буреруб» не затонул. В первые несколько дней после того, как вокруг воцарился хаос, крики просто не затихали. Капитан и офицеры главной палубы раздавали приказы направо и налево, но вскоре шторм стал обычным явлением.
Орберезису уже было слишком поздно приводить себя в порядок, подниматься на палубу и пытаться поднять боевой дух команды. Зачем? Чтобы замерзнуть насмерть под пронизывающим дождем? Или чтоб его смело огромной волной? Нет, ему оставалось только сидеть в каюте, но сейчас он уже не был уверен, заметили ли его отсутствие, восприняли ли это как благословение или как проклятье. Моряки всегда считались крайне суеверными.
«Я бы тоже был суеверным, если бы зарабатывал на жизнь тем, что вечно подставлял свой зад Матери-Природе», – подумал он, беря еще одно одеяло, чтобы укрыться.
Они наверняка решат, что он чудовище из подземного мира, которому суждено затащить их туда вслед за собой. На других кораблях моряки, вероятно, думали так же. Разве сейчас они бы стали за него сражаться? Он просто сумасшедший, что решился на такое.
– Этот проклятый корабль называется «Буреруб». Предполагается, что он должен отражать шторма или отгонять их, – произнес приглушенный голос в соседней каюте. Орберезис не мог сказать, кто это был, но, судя по грубости и акценту, с которым это прозвучало, сказал это простой моряк.
– Это ты мне говоришь?! – отрезал второй. Похоже, эти двое прятались от
