Екатерина Шашкова - Цвет моих крыльев

Мужчина тоже меня узнал, но промолчал. Правда, молчание его было настолько красноречивым, что сомнений в факте опознания не осталось. Одни метнувшиеся вертикально вверх брови и округлившиеся глаза чего стоили.

Однако трактирщик эту гримасу растолковал по своему:

– И не надо мне тут рожи корчить, молодой человек! Вы не в цирке и не в театре! Если хотите есть, то цены вам известны. А комнат свободных нет.

– Пап, перестань ворчать. Тебе не идёт, – отважно рванулась на защиту избранника Лита. – Если ты всё ещё злишься из-за прошлого раза, то…

– Да, я злюсь из-за прошлого раза, – категорично обрубил Льёни. – И из-за позапрошлого тоже злюсь.

– А что было в прошлый раз? – не удержалась я.

Ко мне тут же повернулись три рыжих головы, и одна светловолосая. Выразительные переглядывания всех четверых означали, что я опять ляпнула то, чего не следовало. От этого мигом стало ещё любопытнее.

– Ну что вам, жалко рассказать что ли? Или вы дружно зарыли в подвале труп, и теперь боитесь, что об этом узнает мой дядюшка?

– Он и так знает, – отмахнулся Лито. И тут же покраснел, поняв, что сморозил лишнего. Боязливо повертел головой, но в зале, кажется, к разговору не прислушивались.

– Ну давай, что уж теперь, – махнул рукой трактирщик.

– В прошлый раз он поругался с Вербой, – начал парень. – Хорошо так поругался. Аж до драки дошло. А драка в трактире – это такое дело… Всё же на виду! И в неё сразу лезут все, кому не лень. Стулья летают, окна бьются, двери с петель срывает. Короче, мы потом неделю здесь ремонт делали.

– А из-за чего хоть поругались-то?

– Из-за позапрошлого раза. Потому что тогда он подрался со мной. Потом-то мы, понятное дело, помирились, и даже подружились…Но всё же драка-то была, а драка в трактире – это… – Лито многозначительно развёл руками.

– А с тобой из-за чего?

– А со мной из-за поза-позапрошлого раза. Потому что тогда он подрался с… Чего ты смеёшься? Кто ж виноват, что я как раз уехал по делам, а тут только Литка с отцом оставались.

– И он подрался с ним? – Я бесцеремонно ткнула пальцем в трактирщика.

– Если бы! Он подрался с ней! – Парень не менее бесцеремонно показал на сестру. – Потому что принял её за… ну, за обычную подавальщицу. И осмелился намекнуть, что… Ладно, сама понимаешь. Короче, она его огрела подносом по голове, завязалась драка. А драка в трактире – это… Я повторяюсь, да?

Я кивнула, уже не пытаясь скрыть улыбку.

– Молодёжь, – вздохнул Льёни. – Лишь бы кулаками помахать! А мне сплошные убытки.

– Я больше не буду, – обнадёжил его наёмник. – Тем более, я никогда первым не начинал. Оно всегда как-то само по себе выходило.

– То есть трупов в подвале не зарыто? – обрадовалась я. – Ну и в чём тогда проблема? Драться ведь больше никто не собирается!

– Я надеюсь, – Трактирщик окинул незваного гостя многозначительным взглядом. – А комнат свободных все равно нет.

– Да у меня, честно говоря, и денег-то на жильё нет. Думал, может тут заработаю немного.

– Опять играть собрался?

– А вы против?

– Молодой человек, если вы ещё не заметили, я вообще против того, чтоб вы лишний раз появлялись в моём заведении. Не то, чтоб вы мне так уж откровенно не нравились, но за вами всегда тянется длинный хвост из неприятностей и досадных случайностей. И всё бы ничего, но разгребать результаты этих случайностей приходится мне. Я доступно излагаю?

Наёмник понуро кивнул.

– Пап, ну пусть хоть разок сыграет. Что в этом плохого? – выдвинулась вперёд Лита. – С музыкой ведь веселее!

– А если он что-нибудь заработает, так всё равно в конечном итоге нам отдаст, в счёт долга за ремонт, – ввернул Лито, за что тут же схлопотал тычок под рёбра от сестры.

– Ну, а ты что скажешь? – обернулся ко мне трактирщик.

– А я то тут причём? – пожала плечами я. – Это уже ваши дела, внутрисемейные.

– Может, мне интересно мнение постороннего слушателя? – улыбнулся Льёни. И я поняла, что решение-то он давно уже принял, просто не хотел прилюдно уступать собственным детям.

– А на чём он хоть играет-то?

– На всём! – горячо заверила Лита.

– На нервах! – влез её брат.

– На флейте, – смущенно поведал наёмник собственным сапогам и скрипучим половицам.

– Вот если бы на гитаре, – демонстративно потянулась я.

– Гитару я разбил, – грустно сообщил мужчина.

– Об меня, – не преминул вставить Лито.

– Да ладно, пусть сыграет, – решила я. – Уж от флейты ничего страшного не случится.

Наёмник радостно кивнул, и зачем-то покосился в окно. Я проследила его взгляд, но ничего интересного не увидела – лишь кусочек безоблачного неба да несколько случайный прохожих. Может, показалось?

– Ну, валяй, раз уж такое дело, – торжественно провозгласил трактирщик. – Только смотри у меня, чтоб без эксцессов.

Блондин кивнул, достал флейту и огляделся в поисках места. Поиски успехом не увенчались, поскольку свободных стульев за время разговора не прибавилось. Пришлось мне пожертвовать насиженным местом ради искусства. Мужчина с лёгкостью влез на стойку, поднёс инструмент к губам и снова, с едва заметной настороженностью, глянул в окно. Нет, всё-таки не показалось. Но что же его могло так заинтересовать? Не тучка же, появившаяся на горизонте?!

А играл наёмник хорошо. Даже я, совершенно не разбирающаяся в музыке, была мгновенно заворожена мелодией. Быстрые композиции сменялись медленными, от одних хотелось плакать, от других – смеяться, от третьих – танцевать.

Момент, когда к музыке прибавился голос, я пропустила. А Лита, пристроившись рядом с мужчиной, уже затягивала очередную песню. Получалось у них настолько слаженно и душевно, что даже самые зверские рожи посетителей всё больше смягчались. Бывалые вояки откладывали ложки, ставили на стол кружки и начинали прихлопывать в такт мелодии. Лито приволок из подсобки кастрюлю и теперь использовал её как барабан, а я отбивала ритм каблуком. О том, что я могла пропустить этот импровизированный концерт, оставшись дома, даже думать не хотелось.

А потом мы с Литой и вовсе пошли танцевать на узеньком пространстве перед стойкой. Народ сразу же передвинулся вместе со столами поближе к стенкам, освобождая место. Те, кто помоложе, даже присоединились к танцу. Лито окончательно отбил ладони о кастрюлю, и теперь вдохновенно дубасил по ней половником, попутно изображая какую-то шаманскую пляску. Восседающий на стойке гибрид воина с менестрелем извлекал из флейты совершенно немыслимый диапазон звуков. Льёни, словно решившись, извлёк откуда-то потрёпанную гитару без одной струны, и к общей какофонии добавились его робкие аккорды.

Потом светловолосый наёмник посовещался с трактирщиком, и они дружно затянули развесёлую песенку про классический любовный треугольник – дракона, принцессу и рыцаря. Слова знали, кажется, все, кроме меня, поэтому подпевали так, что от многоголосого хора сотрясался весь трактир.