Дочь забытой империи - Чучело Мяучело
— Вот он ты, Ройдар. Всегда переживаешь о том, чтобы вас, изоляционистов, никто не трогал. Всё боишься, что кто-то нарушит ваш покой?
Ройдар промолчал, лишь легонько кивнул, признавая её правоту, но в его глазах читалась тревога. Он знал, что их мир слишком хрупок, и любое вмешательство могло разрушить то, что они с таким трудом сохраняли.
Наконец они подошли к мозаике Галвиэль. Её волосы на изображении спадали до самой земли, словно золотой водопад, а изумрудные глаза были полны решимости. Она не могла удержаться от легкой улыбки, увидев себя такой — вечно молодой, полной надежд и стремлений.
— Всё-таки мастер перестарался с длиной моих волос, — тихо пробормотала она, но в голосе её прозвучала гордость.
Ройдар усмехнулся, но промолчал. Затем они подошли к последней мозаике — к его собственному изображению. Он долго всматривался в своё мраморное лицо, словно искал в нём ответ на вопросы, которые не давали ему покоя.
— Глаза тут у меня неправильного цвета, — наконец, заметил он с легким удивлением. — В реальности они карие, а здесь — зелёные. Наверное, отец всё перепутал.
— Или он хотел, чтобы ты был похож на нас всех, — предположила Галвиэль, её голос был тихим и задумчивым.
Они поднялись по лестнице обратно в глубины поместья, когда Ройдар вдруг заметил, что на стенах не хватает одного изображения.
— Здесь не хватает мозаики Сильвиэль, — произнёс он с легким укором, словно не ожидал такого упущения от сестры.
Галвиэль скривила лицо, её глаза стали холодными, как зимние ветра, и в голосе прозвучала ледяная неприязнь.
— Она — ошибка отца. Полуэльф. Здесь ей не место.
Ройдар внимательно посмотрел на Галвиэль, его взгляд стал более жестким, но он ничего не сказал, лишь тяжело вздохнул. Он понимал, что даже спустя все эти века, раны от предательства и утрат не зажили, и каждая новая тень прошлого вновь обжигала их души, как огонь, которому не суждено погаснуть.
Ройдар и Галвиэль поднялись в гостиную, которую освещало мягкое сияние магических ламп. Стены были обшиты шикарными деревянными панелями, украшенными резными узорами, а потолок с золотистыми вставками отражал свет, создавая уютный, но в то же время величественный облик зала. На полу лежали ковры с древними символами, а вдоль стен стояли изящные резные шкафы, полные книг и артефактов. Ройдар с удовольствием опустился на мягкий диван, погружаясь в его шелковые подушки. Он оглядел окружающую его роскошь, вдыхая запах старинных древесных полиролей и аромат свежих цветов, которые всегда присутствовали в этих залах.
Галвиэль, сев напротив него в высокое кресло, горделиво поправила складки своего платья, в её глазах играла легкая ирония.
— Ну что, впечатляет после столетий, проведённых в лесу? — спросила она с легкой усмешкой, скрестив руки на груди.
Ройдар кивнул, не пытаясь скрыть своего удивления.
— Признаю, сестра, ты сохранила настоящий уголок старого мира, — сказал он, медленно проводя рукой по бархатной обивке дивана. — Здесь будто остановилось время. Всё как прежде, когда леди эльфов кружились в танце на балах в платьях из цветов, а в воздухе витал аромат магии.
Галвиэль слегка улыбнулась, в её взгляде мелькнула печаль. Она хлопнула в ладоши, и лежащая на столе магическая лютня начала тихо играть сама по себе, её мелодия была нежной, словно отголосок давно забытого праздника. Звук разливался по комнате, наполняя её призрачной атмосферой прошлого.
В этот момент в гостиную вошёл слуга — крепкий человек среднего роста, с мускулистыми руками, напоминающими корни старого дуба, но с мягкими чертами лица.
— Чем могу быть угоден, госпожа? — спросил он, его голос был вежливым, но в нём чувствовалась некая робость, как у тех, кто привык жить в тени великих существ.
— Принеси нам вина, Джасфер, — сказала Галвиэль с лёгким кивком, не отводя взгляда от брата. Слуга быстро поклонился и вышел, оставив их наедине.
Как только дверь за ним закрылась, Ройдар склонился к сестре и тихо спросил:
— Это что, человек? — его голос звучал с явным недоумением.
Галвиэль засмеялась, и её смех показался лёгким и чуть ехидным, как звон серебра.
— И да, и нет, — ответила она. — Джасфер — полугном.
Ройдар удивлённо поднял брови, но улыбнулся.
— Уже и забыл, что такие существуют. Редкость в наших краях, да и вообще в этом мире, — заметил он, подперев подбородок рукой.
Когда Джасфер вернулся с подносом, на котором стояли кувшин с вином и два искусно украшенных кубка, Ройдар, не удержавшись от любопытства, задал ему вопрос:
— Приятель, как так вышло, что ты — полугном? Такие, как ты, большая редкость. Я даже не припомню, чтобы когда-либо встречал подобных.
Джасфер смутился, лицо его слегка покраснело, но он всё же решился рассказать:
— Моя мать была гномка из Королевских Гор. Влюбилась в человека, они сбежали вместе. Отец… был хороший человек. Не каждый гном мог бы простить его за это, но мать сделала свой выбор. Вот такая история, сэр.
Ройдар нахмурился, немного смущённый своей настойчивостью, и кивнул с извиняющимся выражением.
— Прости, я не хотел тебя обидеть. Просто стало любопытно.
Джасфер покачал головой и улыбнулся, его улыбка была чуть робкой, но искренней.
— Всё в порядке, сэр. Вы меня не обидели. Мне приятно служить госпоже Галвиэль, она дала мне дом и место, где я могу быть собой.
С этими словами Джасфер поклонился и вышел, оставив их наедине. Галвиэль наливала вино в кубки, наблюдая за братом, который всё ещё обдумывал слова полугнома. Она протянула ему кубок и улыбнулась:
— Так, давай к делу. Ты хочешь, чтобы я помогла тебе найти близнецов и выяснить, что они замышляют?
Ройдар взял кубок, поднёс его к губам и сделал глубокий глоток, прежде чем ответить.
— Да, именно так, — сказал он, глядя на неё с серьёзностью в глазах. — Без твоей магии я не справлюсь, Галвиэль. Если близнецы действительно связаны с этой магией времени, то их планы могут повлиять не только на людей, но и на всех нас. Я не хочу, чтобы обычные эльфы, которые просто хотят жить в мире, оказались втянуты в их безумие.
Галвиэль откинулась на спинку кресла, её взгляд устремился к потолку, где витиеватые узоры танцевали в свете магических ламп. Она рассмеялась, но в её смехе была не столько радость, сколько горечь.
— А как ты собираешься отсюда выбираться, Ройдар? — спросила она, её голос был полон насмешки. — Путь сюда и так был опасным, а ты желаешь выбраться с этими новыми планами? Или у тебя есть волшебный ключ к решению всех проблем?
Ройдар почесал нос, его выражение стало задумчивым.
— Об этом
